не отступлюсь от данного обета! Издохнешь — отправишься в самую бездну! Будет тебе наука!»

— А не спеши ты нас хоронить, а у нас ещё здесь дела, у нас дома детей мал мала, да и просто хотелось пожить! — пропела вслух, игнорируя ор Мораны.

«Не гневайся, ледышка, всё сделаю по красоте! Ты ещё будешь мной гордиться!»

Морана, фыркнув, оборвала связь. Ну и ладно, обойдусь без дивизии мертвяков! Не очень-то и хотелось. Так, надурняк спросила, авось прокатит. Не прокатило. Значит, буду погибать молодой. Мне вроде как и не привыкать. Смерти не боюсь, а чего её бояться, если она мне сестра кровная. Пошипит в теремочке да и угомонится. В царстве мёртвых я была, неуютно там, но не так жарко, как в аду. К тому же я буду не одна, Булька со мной отправится, будем вместе тысячу лет бедовать!

Что-то совсем раскисла, «Memento mori» — не про меня. Не буду я думать о смерти, за меня уже подумали. Вопрос с посмертием решился в тот момент, когда снюхалась с Мораной, а что до угроз и обетов…

Потребна богине Мария, так пусть сама и лезет в катакомбы. Мне-то спешить некуда. Взбрыкнёт бабуля — милости просим, встречу хлебом, солью и тротиловым эквивалентом. Сподручней биться на своей территории, а не там, где я делов не знаю. Да и ссыкотно мне что-то!

Жнецов у ведьмы — что грязи. Они хоть и тупые, а массой в узких коридорах задавят. Нет уж! Если и суждено нам сойтись в бою, то только на бескрайних нивах, под небом лазурным. Как в старые добрые времена — стенка на стенку!

«Василиса, душа моя! Поясни-ка мне за дуэльный кодекс. Скидывай в чат всё, что нароешь. Ознакомлюсь за завтраком, а ещё глянь инфу по нотам объявления войны. Сделай выжимку, будь добра!»

«Через минуту будет готово. Оль, ты бы прислушалась к Маре. Может…»

«Не может! Пока не узнаю всю подноготную, пальцем её не трону, если только сама в бутылку не полезет. Вася, мы тут не в ребячьи игры играем: я сегодня исполню каргу, а завтра вскроется, что она какой-нибудь эмиссар системы. У Мораны свои резоны, ей месть покоя не даёт. Приревновавшая императрица лесом идёт — тоже мне, мужика не поделили! Я не вижу всей картины. Столько переменных, что голова кругом, но больше всего интересуют те, кто нарушил планы системы. Всё прочее — мелочи».

«Я поняла тебя. Информация собрана и классифицирована. Оль, а можно с личной просьбой обратиться, только сперва пообещай, что не откажешь…»

«Чего ещё? И что за тон такой просительный? Если надо чего — бери не спрашивая, мы суть одного целого!»

«Это личное, я не могла не спросить! Пообещай!»

Тут у меня в голове шевельнулись подозрения. Гаденькие такие, скверно попахивающие. Кажется, я смекаю, о чём именно хочет попросить вторая половина, и, конечно же, мой ответ — нет!

«Говори, не томи, ничего обещать не буду. Если это не перепихон с Безобразовым на скорую руку, то, возможно, — повторяю, возможно, — соглашусь».

«Только сразу не руби сплеча, ладно?»

«Договорились, излагай по существу и не тяни кота за хвост!»

«Можно мне после поединка поиграть с близняшками?»

«Во что поиграть, блудоманка? В салочки или ладушки? Ты мне это брось! Нечего девиц портить! Выкинь дурь из головы!»

«Ты не поняла, что за мысли такие⁈ Я хотела, чтобы они с княжичем, а я в роли наблюдателя, понимаешь… Мне неприятно говорить это гадкое слово, но очень надо! Прошу, Оль, всего разик!»

«Скорп, друг сердечный, как так вышло, что моё тело не хочет секса, а тело Василисы хочет, ведь у нас одна вагина на двоих?»

«Разруха не в клозетах, а в головах. Плоть одна, личности обособлены. Каждая из вас ощущает мир по-своему. Будь у вас коллективное сознание, проблем бы не возникло. Дай ей то, о чём просит, и не выделывайся. Природа своё в любом случае возьмёт. Ты гасишь неудовлетворённость запредельными дозами адреналина, но она-то этого не ощущает. У вас разный кайф, рыжая, просто не будь эгоисткой!»

«Если выживу, то дам порулить, но не вздумай дёрнуть це… иначе я найду способ, как тебя выселить в другое тело, даже если придётся разорвать душу на части, я это сделаю. Поняла меня?»

«Благодарю, Оленька, я аккуратно, обещаю! Оль?»

«Чего ещё?»

«Только ты сама Даше с Глашей скажи. Ладно? А то мне неудобно!»

«Ни говна, ни ложки! Вась, нашла время, ей-богу! Я голову ломаю, как вывернуть с кривой тропинки, а ты о своей пилотке думаешь! То есть о моей!»

«Я просто верю в тебя и спокойна за исход дуэли, а к прочему нам не привыкать. Война план покажет, не так ли?»

Верит она в меня! Я сама-то уже ни во что не верю. Ладно уж, каждому своё. Удружу сестрёнке, не сотрётся. Может, и правда ей тело сыскать? Марии-то удалось: Яра вышла на загляденье. С душой непонятно, как быть. Насчёт разделения погорячилась, конечно. Вот бы добраться до наработок ведьмы. Уверена, что там много чего полезного найдётся. Если и учинять рейд в катакомбы, то не ради убийства, а с целью промышленного шпионажа. Подумаю над этим на досуге.

«Скорп, буди принцессу. Пора завтракать и в школу на пары!»

За столом собрались все, включая близняшек. Лё Гран наморщила носик, но, налетев на жёсткий взгляд, тут же из сноба обратилась в само добросердечие. Своим слугам друзья подобного не дозволяли, но сёстры давно перестали быть для меня обычными дворовыми девками.

Девчонки смогли удивить. Ожидала узреть разогретую кашу с мясом, дубовые галеты, кофе из пакетиков, но, зайдя в столовую, лишилась дара речи.

Белые трюфели из Альбы, алмазная икра, японская Кобе, синие омары и многое другое, а на самом краешке стола стояло серебряное блюдо, на котором лежало что-то продолговатое. Это был свёрнутый в тугой рулон кассовый чек, навскидку — метров тридцать длиной. Поглядев итоговую сумму, ощутила неистовое желание спалить ведьм на костре, но, припомнив, что они не горят, проглотила досаду. Двенадцать тысяч золотом!

Я и знать не знала, что на территории академии имелся один из крупнейших в империи гастрономов Елисеевых. И на хера, спрашивается, я давилась жёсткой кониной в столовке? Всё оказалось прозаичней некуда. Хочешь вкусно кушать — плати Елисеевым тройной прайс, а на кой-какие продукты цена была завышена в десятки раз, и как в насмешку… кониной ты в любом случае давиться обязан. То бишь хочешь не