Я рада, что ты сострадаешь Эстель и Адонаю. У тебя большое сердце, Рив. И… эмоциональное".

Рив горько улыбнулась.

Мой характер. Всегда, мой характер.

Мама, я когда-нибудь стану Белокрылой?

Конечно, станешь, — твердо сказала Далме, прижимаясь ладонью к щеке Рив. Она была прохладной на ощупь, кожа на ней была твердой от десятилетий работы с оружием. В следующий раз воздержись от того, чтобы ударить Лорда-Протектора по лицу".

"Хороший совет", — проворчала Рив. Ее мама улыбнулась и налила ей еще один кубок вина.

Двери барака со скрипом отворились, ворвался холодный ветер, от которого по рукам Рив побежали мурашки. В двери вошла Афра, за ней — капитаны ее подразделений. Они промаршировали к кострищу, и все взгляды устремились на них.

Убедитесь, что ваши сумки собраны, а оружие начищено, — сказала Афра. Мы выступаем на рассвете".

" Что? воскликнула Рив, прежде чем смогла обуздать свой язык.

Афра долго смотрела на Рив, и в зале воцарилась тишина.

Мы идем в Ориенс, город на восточной дороге, примерно в десяти ночах пути. Исрафил получил странные сообщения. Крики слышали путники на дороге. С тех пор оттуда нет никаких вестей". Афра оглядела весь зал, и наконец ее взгляд остановился на Рив и ее маме.

Исрафил опасается, что за этим стоят Кадошим.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

ДРЕМ

Хильдит, Ульф и их всадники подъезжали, когда Дрем вышел во двор через огромную дыру в стене здания. Дыра вылетала наружу, щепки разлетелись по двору, усеяв землю и пробившись сквозь снег, словно скелет левиафана в белом море.

Кроме крови.

Капли усеяли землю, смертельной раны не было, но раны, тем не менее, были.

Медведь ранен? От Сурла, когда гончая вступила в бой? Или это кровь Фриты, пролитая, когда он раздавил ее в своих челюстях?

Ему не понравилась эта мысль, и он отогнал ее.

Его отец появился рядом с ним.

Тебе нравится эта девушка, не так ли?

"Да", — пробормотал Дрем, признаваясь в этой мысли только самому себе, одновременно со своим па. При этом внутреннем и внешнем признании он почувствовал прилив страха и ужаса перед тем, что могло с ней случиться. Мысль о жизни без ее голубых глаз и веснушек.

'Тогда нам лучше всего заняться ею', - сказал Олин.

Дрем кивнул.

'Почему медведь забрал ее?' пробормотал Олин.

Медведи так делают, уносят свою добычу в берлогу, где они могут спокойно поесть, — сказал Дрем. Белый медведь сделал это с нашим лосем, помнишь? Он думал, что его отец был добр, говоря ему это, хотя они оба знали, что Фрита, несмотря на то, что ее здесь нет, скорее всего, мертва.

'Почему он оставил Хаска и гончую?' пробормотал Олин, тише, больше для себя, чем для Дрема.

Впервые в жизни Дрему не хотелось задавать вопросы. Он чувствовал бешеную тревогу за Фриту, отчаянно желая найти ее или отомстить за нее.

Сейчас самое время охотиться, па, — сказал Дрем.

Олин поднял на него глаза и кивнул.

Дрем молча сидел на своем коне, а снежинки беспрерывно падали вокруг него, порывы ветра подхватывали их и закручивали в крутящиеся, спиральные узоры, похожие на калейдоскоп белых бабочек. Его отец был рядом с ним, Хильдит и Ульф — чуть впереди.

Мы теряем время. Давай поскорее, подумал Дрем, до белизны в костяшках пальцев сжимая поводья.

Ульф поднял рог к губам и дал большой, звонкий сигнал. Гончие сорвались с поводков и понеслись во мрак, прижав носы к земле. Слева и справа раздались ответные крики рогов, тусклые, далекие в окутанном снегом лесу. Они шли по медвежьим следам на снегу от стойбища Фриты назад к лесу, а затем образовали длинную линию через деревья, шириной более сотни человек, гораздо шире, чем Дрем мог видеть, достаточно длинную, чтобы, как он надеялся, поймать любое подлое существо, которое вздумает обойти гончих по следу, как это может сделать зверь на охоте. Дрожа от страха, Дрем двинулся в путь, следуя за Ульфом и гончими, которые вели его по следу, по забрызганным кровью медвежьим следам в лесную чащу из тени и колючек.

Дрем увидел, как его отец посмотрел на небо, ища хоть какой-то признак положения солнца сквозь снежную завесу за ветвями. Трудно было сказать, но Дрем догадался, что сейчас ближе к закату, чем к рассвету.

Не самое лучшее время для охоты на медведя. На самом деле охота должна начаться с рассветом на следующий день.

Но тогда Фриты не будет еще целый день. Холод убьет ее, даже если не убьет медведь.

Ветка ударила Дрема по лицу, острые пальцы потрепали его по щеке. Деревья вокруг них становились все гуще, ветки ниже, мужчины пригибались в седлах. Они приняли решение оставаться верхом как можно дольше, чтобы использовать каждую минуту дополнительной скорости, чтобы сократить разрыв между ними и их добычей, но время сняться с коней и оставить их позади быстро приближалось.

Линия охотников становилась все более раздробленной, густые деревья и густой кустарник стали преградой, заставляя лошадей искать более легкие пути. Раздался звук рога, и все стали расходиться: Ульф выбрал несколько человек из своих последователей, чтобы они остались с лошадьми, остальные перестроились, как могли, и двинулись в путь.

Где-то впереди Дрема залаяли гончие, в их лае слышалось свежее возбуждение. Его отец был рядом с ним, следующий охотник — смутная тень, то появляющаяся, то исчезающая из виду.

Как ты думаешь, они нашли его? спросил Дрем у отца, потянувшись рукой к мечу.

Надо было взять копье.

Его горло все еще болело, внутри и снаружи, плащ натирал его от ожога веревкой, а голос звучал сыро, когда он говорил.

Нет, — сказал Олин. Они бы издавали совсем другие звуки, если бы издавали. Больше похоже на умирающих". Он посмотрел на лицо Дрема, увидел беспокойство в его глазах. Хотя, возможно, они приближаются, запах сильнее".

Я так и думал", — пробормотал Дрем.

Снег падал толстым слоем на них, закручиваясь порывами и вихрями в берега у их ног.

Если снег такой густой внутри этого леса, то каков он за его пределами? Нам придется прорываться сквозь снежные завалы, чтобы попасть в нашу парадную дверь.

Рука сомкнулась вокруг его запястья.

Дрем, — сказал его отец, наклонившись ближе, — нам пора уходить".

'Что!'

Я не могу. Фрита.

Олин увидел выражение лица Дрема, но все равно продолжил.

'Мы должны уйти, сейчас. Пока у нас есть шанс".

'Па, как ты можешь так говорить?'

'Дрем, ты обычно практичен. Подумай. Я уже сказал тебе, что я