Я должна была сказать Афре, когда увидела их. Она бы знала, что делать.

'Не хочешь? Я доем за тебя", — сказал Вальд, разглядывая ее тарелку и заглатывая последнюю подливку толстым куском черного хлеба. Деревянная тарелка выглядела такой чистой, словно с нее ничего не ели.

Возьми, — сказал Рив, подталкивая недоеденную еду к Вальду.

'Я бы это съел!' воскликнул Джост, выпучив глаза на своем исхудалом лице. Он ел почти столько же, сколько и Вальд, но, глядя на него, этого не скажешь: они часто спорили из-за еды.

'Слишком медленно'. Вальд подмигнул Джосту.

Как они могут шутить в такое время?

Она увидела свою маму, сидящую в тенистом углу пиршественного зала, и встала.

Пойду к маме, — сказала она Джосту и Вальду, зачерпнула вина и два кубка и оставила их препираться над недоеденной тарелкой с едой.

Рив была глубоко тронута судом над Адонаем и Эстель, и до сих пор чувствовала это, ее чувства менялись от осуждения до жалости каждые несколько ударов сердца.

Глядя на Рив, ее мама подумала, как сильно та похожа на постаревшую Афру: складки вокруг глаз и рта, седые полосы в волосах — теперь их было больше, чем черных. Ей показалось, что она сама очень мало похожа на них: светлые волосы там, где у них были темные, более тонкие черты лица там, где у мамы и Афры они были сильнее.

Афра так похожа на маму. А я должна быть похожа на нашего отца. Я бы хотела, чтобы он был здесь, чтобы я его знала. Мой характер — это тоже его наследие? Потому что я не вижу ничего подобного ни в Афре, ни в Маме.

Далме одарила Рив слабой улыбкой, которая частично перешла в решительную, но не смогла скрыть беспокойство, таившееся в ее глазах.

'Что случилось, мама? Расстроилась из-за Адоная и Эстель? сказала Рив, садясь, зубами вытаскивая пробку из винной кожи и наливая вино в два кубка.

"Да, — сказала ее мама, — ужасная вещь". Она вздохнула. 'И я беспокоюсь за Афру', - добавила она.

'Волнуешься за Афру?' Ее сестра всегда была такой способной, идеальной ученицей Элиона Лор. Дисциплинированная, спокойная, непревзойденный воин и лидер, и набожная, воплощающая в себе представления Рив о том, чем на самом деле являются Вера, Сила и Чистота. И все же сейчас она была согласна со своей матерью. С той ночи, когда Рив увидела ее с Фией, Афра вела себя не в своей тарелке. Я хотела спросить тебя о ней. Она была… странной в последнее время".

'Ты тоже так думаешь?' спросил Далме. 'Как так?'

'Не в духе, не интересуется ничем, что я могу ей сказать'.

Иногда руководить трудно", — сказала ее мама, сжав руку Рив. 'Все время', - поправила она себя. 'И это темные дни — маяки, слухи о перемещении Кадошим. Эстель".

Да, — сказала Рив, делая долгий глоток из своей чашки.

По правде говоря, Рив нечасто задумывался о трудностях и стрессах, связанных с руководством сотней. Только о славе. Гордость и уважение, которые она испытывала к сестре и к маме, выполнившей ту же задачу раньше Афры. И постоянно растущее давление на ее собственные плечи, которое усугублялось мыслью о том, что она, возможно, никогда не станет Белокрылой, не говоря уже о том, чтобы подняться в их рядах до позиции лидера.

'Как ты думаешь, зачем Исрафил собирает собрание? Уже поздно его созывать, да?" — спросила она у мамы, желая отвлечь себя от этой неприятной мысли.

Да, — сказала Далме, медленно и обдуманно кивнув. Что бы это ни было, это должно быть важно".

Мама Рив возглавляла сотню в течение многих лет, уйдя со своего поста только тогда, когда совокупный эффект возраста и накопленных травм принял решение за нее. Если кто и понимал давление и политику лидерства в сотне, так это она.

Может быть, эти маяки, — сказала Рив.

'Может быть'. Ее мама наклонилась к ней. Не позволяй настроениям Афры беспокоить тебя. У нее свои проблемы, и иногда мы вымещаем их на тех, кто нам ближе всего".

'Значит, это комплимент.' Рив фыркнула и улыбнулась.

'Да, можно и так сказать.' Ее мама рассмеялась.

Но не очень-то похоже на комплимент.

Нет, я уверена, что нет, но Афра разберется со своими проблемами, рано или поздно. И тогда ты, без сомнения, насладишься ее извинениями".

Да, так и будет, — согласилась Рив. Просто я бы хотела, чтобы это случилось раньше, а не позже".

'А ты?' — спросила ее мама. "Как ты себя чувствуешь?

"Я? Я чувствую себя немного тяжеловато", — сказала Рив шепотом, как будто даже говорить об этом было неправильно, предательством по отношению к Бен-Элиму и сотне. Сегодня днем", — сказала она, взмахнув рукой в качестве объяснения. Каждый раз, когда она закрывала глаза, она видела крылья Адоная, падающие в грязь, слышала его крики. Она испытывала почти сочувствие к нему, ее спина болела между лопатками.

Если бы эти боли только начались, я бы поверила в это.

Отчасти я понимаю. Лор говорит, что то, что они сделали, было неправильно, значит, это неправильно".

Хотя я не совсем понимаю, что они сделали. Неправильные отношения? Что это вообще значит?

Есть только один путь к Элиону, и это — Вера, Сила и Чистота", — произнесла Далме из Книги Верных. 'Сказания нельзя нарушать, а если нарушили, то те, кто нарушил, должны быть наказаны, иначе Сказания теряют смысл', - сказала ее мама.

Я знаю. Но часть меня… Рив покачала головой. 'Они потеряли так много. Почти жизнь".

'Иногда сердце ведет нас по пути, которого голова избегает', - сказала ее мама. Вот почему воин должен научиться владеть своими эмоциями. Самоконтроль может спасти твою жизнь, в то время как отсутствие контроля… Оно может заставить чувствовать, что ничего не существует, кроме настоящего момента. И что будущее, — она пожала плечами, — "меркнет в сознании".

Рив понимала это, помня, как подначивания Исрафила во время испытания воина привели к взрыву ее гнева. Он управлял ею, нет, поглощал её. В один момент она осознавала последствия, в другой — ей было все равно.

Я вообще не задумывалась о будущем.

"Но мы не звери, — сказала ее мама, — вот почему мы так усердно тренируемся. Дисциплина, телесная и умственная, режим, выносливость — все это учит контролю, который ведет к чистоте". Она самоуничижительно улыбнулась. "Но все это я могу говорить, сидя в тишине и спокойствии нашего пиршественного зала, с кубком вина в руке, с моей прекрасной дочерью рядом.