Степан поднёс к лицу руку, но не увидел ничего! – Ну, ладно. Сейчас фонарик включу, – он попросил пёрышко посветить, но ничего не изменилось. Машинально вернул перо в пряжку и тут до него начало доходить… Стало холодно так, что зубы застучали! – Я что, ослеп? Да, бывает, что снег на солнце может ослепить, а там же ещё это зеркало было! Откуда зеркало?

Мысли текли какие-то медленные и тягучие. От шока сознание отказывалось воспринимать реальность. И тут Степан услышал презрительный и холодный голос.

– Кащей! – Степан сделал попытку встать, и у него это едва получилось!

– Ты! Бесполезный сгусток воздуха! Я что, велел его ослепить? Я велел ему зеркало показать, чтобы он царевен себе выбрал, а ты? Негодный раб!

– Господин… – прошелестел опешивший Вихрь. Он точно знал, что выполнил приказ верно! Сделал именно то, что ему велел хозяин! Но Кащей, скривившись и порадовавшись, что мальчишка больше ничего не видит, попросту взмахнул рукой. Вихрь закрутило, и он оказался в огромном ледовом кубе, забился, застонал, пытаясь вырваться из плена.

– Негодным рабам только и сидеть в ледяном плену! – презрительно заявил Кащей. – Мне из-за твоей глупости со сказочницей ссориться что ли? Паршивая воздушная пакость, такой ты мне больше не нужен! А ты, царевич, прости уж… Недопонял мой негодный раб. Я-то хотел с тобой побеседовать о том, не хочешь ли ты полюбоваться на красавиц Лукоморских, помню, что раньше не глянулись они тебе, но мало ли, вдруг что-то да изменилось! Вот, решил не скульптуры тебе показать, а их отражение в цвете. А это дуболом все перепутал. И теперь, боюсь, ничего ты уже не увидишь! Никогда! И даже живая вода тебе не поможет. У меня её нет, не взыщи, и пока тебя твои найдут, солнце уже зайдет, а на глаза, если солнце обожгло через мой лёд, живая вода действует только до первого заката. Да ещё дни сейчас совсем короткие. Как назло! – он довольно рассмеялся. – А, погоди как-ка! Всё сказанное верно, только если используется одна живая вода. Но её можно соединить с водой Причудского источника, капнуть на глаза, тогда зрение вернётся полностью, и будет даже лучше! Будешь зорким, как сокол! Это я уж в качестве извинения говорю. Передашь сказочнице своей. Я задерживаться не буду, а то они тебя такие сердитые ищут, прямо уж опасаюсь! – Кащей хмыкнул, порадовавшись своей шутке. – Да, и направо не ходи, там пропасть! Грянешься, даже Причудская вода не поможет зрение вернуть! Уже и зрения будет не нужно! – он тронул поводья коня и ускакал, не оборачиваясь и никак не отреагировав на горестный вой закованного в лёд Вихря.

Жаруся летела стремительно. Катерина зажала в руках зеркальце так крепко, что, кажется, руки закаменели. Ярик пытался догнать Жарусю, но ему это было не под силу и он летел с Бурым.

– Да куда она так быстро! Если там Кащей! – рычал Бурый.

– Нет там Кащея, улетел уже! Почему-то бросил Степана и какой-то огромный кусок льда, – докладывал Баюн со спины Бурого. Кир, летящий на Сивке, с трудом отважился спросить:

– Степан не ранен?

– Так не видно, но с ним, похоже, что-то не то. Он сидит у этой ледяной глыбы, и только голову поворачивает из стороны в сторону, словно вглядывается во что-то. Так же насмерть замёрзнуть можно! Хоть бы подвигался вокруг, побегал что ли! – недоумевал Баюн.

Жаруся, долетела, разжала коготки, отпуская Катерину, и сама опустилась к Степану.

– Степан! – Катя, только ноги коснулись снега, кинулась к нему, а он смотрел прямо на неё, нет, сквозь неё! – Степан!

– Катя? – ему уже столько раз казалось, что его окликает Катькин голос, что он попросту решил, что опять мерещится. Замёрз ужасно, время от времени взывал за спиной ветер в ледовой ловушке, но самое жуткое, это то, что он ничего не видел, и понять не мог, зашло солнце или ещё нет! – Катя! Солнце? Солнце зашло?

– Что?!!! – Катерина затормозила прямо перед Степаном, с ужасом глядя в его лицо сверху вниз. Темнота вокруг опустилась уже давно, но Жаруся ярко осветила все! – Степан, ты что? Сам не видишь?

– Нет. И если солнце зашло, уже не смогу. Солнце зашло? – Cтепан напряженно вслушивался, что она скажет.

– Да… – обреченно ответила Катерина и опустилась рядом с ним на колени, – Стёп, как же это…

Степан закрыл глаза и спрятал лицо в ладонях.

– Живая вода… – Катерина полезла в сумку.

– Она могла подействовать только до заката… – глухо ответил он. – После нет. Только если…

– Только если что? – затеребила его Катерина, заставила отвести ледяные руки от лица. – Ну!

– Он, Кащей, сказал что-то про какое-то Причудье.

– Вода Причудского источника? – резко спросила Жаруся.

Степан невольно открыл глаза, разумеется, её не увидел и снова закрыл лицо ладонями.

– Степан! Ответь! – Жаруся умела спрашивать так, что ответить было невозможно!

– Да! Он сказал, что это ветер его не понял. И посадил свой Вихрь в лёд, а потом сказал, что расскажет, в виде извинения, как можно вернуть… Зрение. – Степан поднял лицо и, пытаясь понять, где Жаруся, закрутил головой. Смотреть на это было невыносимо, Катерина чуть не заревела от жалости, но закрыла ладонью рот, и заставила себя сдержаться. – Есть такой источник?

– Есть. Тут он не соврал! – очень мрачно ответила Жаруся. – Только вот воды оттуда не достать. Сволочь! Урод ледяной! Иииииииэх! – она в ярости плеснула крыльями, взвилась, словно запущенная вверх ракета, и обрушила вдалеке в замёрзшее море гигантскую ледяную глыбу.

– Стёп…

– Что? – он вроде протянул было руку на Катькин голос, а потом поспешно её убрал. За это время чего только не передумал! И понял, что если он ослеп, и это безвозвратно, то с Катькой он больше не будет! Никогда! Не хватало ещё ей на плечи слепого вешать! Инвалида! – Кать, ты того… Не расстраивайся. Я справлюсь. Нет! Не трогай меня! – он отвёл её руки, коснувшиеся ледяных щёк.

– Что-то ещё? – голос у Катьки неожиданно язвительный, очень хмурый. – Какие-то ещё инструкции будут? Мужественный герой отвергают девушку, дабы не усложнять её путь своими невзгодами?

– Кать, ты не понимаешь… Ты должна идти своей дорогой, я тебе теперь только мешать буду! Я… Меня же теперь за руку водить надо! – растеряно выговорил Степан. Как-то не так он это себе представлял… И ведь в точку сразу попала! Сходу!

– Не знаю я такую «свою» дорогу, и никуда не собираюсь без тебя идти! – Катерина рассвирепела. Нет, не на Степана, конечно! Уже после его превращения в страшное чудовище стало понятно, что он предпочтёт смыться, но не вешать на друзей, а тем более на девушку, свои проблемы. Такая вот поперечная натура. Гордость на грани фантастики! С ним-то всё понятно. А вот Кащей… Мррррразь! – Степ, вставай! Что ты там сидишь! Примёрз, что ли?! – грозно, из-за дикой ярости на Кащея, скомандовала Катерина. – Ну!

– Не могу. Тело затекло и да, замёрз очень… – изумившись на Катькин тон, неожиданно кротко ответил Степан.