– Но… но ей ведь не позволят? – старалась, чтобы голос не дрожал.

Еще немного, и расплачусь.

– Не позволят что?

Вспыхнул световой шар, и я спешно отвернулась, скрывая набухшие в уголках глаз слезы – принцесса обязана быть сильной.

Подвал. Все как положено: гнилая солома в углу, паутина, пыль, только крыс не хватает. Тюрьма?

М-да, жалко портниху и белошвеек! С тяжким вздохом окинула то, что осталось от бального наряда. Портал его изрядно потрепал, но самый большой урон нанесло падение на грязный пол. Диадема пала смертью храбрых, на голове наверняка сорочье гнездо.

Не думать, не думать! О любой ерунде, кроме дворца.

– Если ты о спектакле Марианн, она постарается свалить все на меня. Прошла любовь!

– Лучше бы и не начиналась! – прошипела я. – Глядишь, король бы жив остался.

Риоре предпочел замять неудобную тему. Он обещал спасти монарха, но потерпел фиаско. Вдобавок гордился тем, что Марианн сохнет по нему, как мартовская кошка, то есть косвенно виновен в случившемся.

– Где мы? – задала резонный вопрос, чтобы немного отвлечься.

Какая разница, собственно, не на том свете, и спасибо.

– В башне. – Риоре любил говорить загадками.

– Какой?

Мне из него слова клещами вытягивать?! Нашел время!

– Моей. Вернее, старого замка, который купил по случаю.

– Сколько же у тебя всего! – пошутила я. – Завидный жених!

Странно, оказывается, в стрессовой ситуации человек способен хохмить. Хотя говорят же, смех – одна из форм истерики.

Лорд скривился и страдальчески попросил:

– Не надо повторять слова моей матери.

– Давно досаждают?

Представляю. Родители хотят внуков, готовы спихнуть сына в руки любой подходящей аристократке, а он все с колбами да указами.

– Семнадцать лет. – Странно, но Риоре ответил. – Будто я виноват, – пробурчал он, оправляя одежду, – что мать не смогла родить второго сына! Постарался бы отец, настругал бастарда, но он от меня детей требует.

Сочувственно коснулась плеча лорда. Семнадцать лет – долгий срок. Раз Риоре на стенку лезет, о незаконнорожденном брате задумался, дела совсем плохи. Хотя будто я Конрада не видела! Хорош папаша, почти с совершеннолетия ребенка донимает. Раньше думала, таким грешат только с девочками – мол, женское счастье, не проворонь.

– А почему нет? – спросила максимально осторожно.

Деликатная тема! Вдруг у него проблемы? Память услужливо напомнила: с одной составляющей брака у Риоре все в порядке. Может, бесплодный? Просто иначе почему? Дворянин, наследник рода – и обрекает семью на вымирание.

– Не хочу. – Риоре наклонился и очистил носком туфли небольшой пятачок пола. – Не обижайся, наверное, правильнее снова перейти на «вы»…

– Неправильно, – совсем неправильно, особенно сейчас, – и я тоже не хочу.

– Чего?

– Замуж.

Лорд тихо рассмеялся, явно не веря. Приглядевшись, заметила морщинки, пересекавшие лоб. Устал, вот и лицом посерел. Так хотелось поднять скорбные уголки губ, вернуть столь редкие искорки в глаза, но приходилось степенно стоять рядом. Принятым решениям нужно следовать, ты же слышала: женщин в его жизни не существует. Положим, я за штампом в паспорте не гналась, но мужчина, которому под сорок, обязан хотеть семью, иначе с ним что-то не так.

– Так вот, Янина, – после короткого молчания продолжил Риоре, попутно подновляя вырезанные на камне символы миниатюрным стилетом, замаскированным под брошь, – не обижайтесь, но какой прок от женщины? Она слишком дорого обходится и слишком мало дает. Мне проще купить ребенка, чем жениться.

Я упрямо отстаивала институт брака:

– Но однажды найдется та, которая разделит ваши интересы. И вы передумаете.

– Ты точно моя мать! – фыркнул лорд, но не обиделся.

Покончив с лирическим отступлением, вернулись к суровой реальности. Она не радовала: куча врагов и ноль союзников, хотя Риоре заверил, что сумел связаться с отцом, лордом Вариэлем-старшим, и попытается переговорить с Брайном, если, конечно, тот еще жив.

– На месте сладкой парочки я бы взялся за старшего королевского слугу. Но, может, обойдется. Если Марианн надумала сохранить лицо, она затаится, начнет клясться, что все подстроил мерзкий Риоре Вариэль, недаром его уже обвиняли в измене.

– Но оправдали же? Да и подданные не дураки, не поверят в массовый гипноз.

Последнего слова Риоре не знал, пришлось объяснить и в очередной раз столкнуться с местной страшной реальностью:

– Поверят. Много дружеских лиц ты заметила в толпе? То-то же! Я давно в немилости и должен изрядно постараться, чтобы обелить свое имя. Королеве проще.

– Ведьме-то? – Версия собеседника казалась неправдоподобной. – Да ее давно сожгли бы.

– В твоем мире – возможно, – уклончиво ответил Риоре.

Да что за ведьмы такие в Гаменции особенные, раз их тронуть боятся?

Недоверчиво продолжила:

– Ты еще скажи, Лоон Отти простит оскорбление!

В глазах лорда мелькнул хищный огонек:

– А вот это вряд ли. Но не станем гадать, мне ничего доподлинно не известно об отношениях королевы и канцлера. Раз так, любая теория ложна, дождемся отца. Я попросил разузнать о произошедшем. Может, в вино зелья забвения подлили? Ты, часом, ничего подозрительного не пила?

Риоре с тревогой заглянул в мои глаза.

Уверенно ответила:

– Нет.

Я так боялась канцлера, что любой напиток из незнакомых рук в горло бы не полез.

Итак, по словам лорда, Конрад знает о замке, но прибудет дня через два, не раньше – пока лорд Вариэль-старший сунет нос в столицу, настроит портал, доберется сюда заснеженными тропами. Бывший советник подстраховался, свил гнездышко-бункер, запретив чужое телепортирование. Замок стоял в предгорьях северной части королевства, отсюда до вызвавших меня некромантов недалеко. Вокруг – леса, места безлюдные, только чуть ниже по течению реки деревенька. С покупкой блондин тоже схитрил, оформил бумаги через подставное лицо, то есть пытай слуг, никто не покажет.

– По-моему, разумно пригласить сюда Лику.

Мысль о сестре не давала покоя. Она обидела Риоре, но не меня, а сейчас, перед лицом опасности, любая поддержка крайне важна. И если отца нет в живых… Тяжкий вздох. Да, если отца нет в живых, мы его наследницы и обязаны свергнуть Марианн, или кто там узурпировал трон. Пусть Риоре утверждал, что брак с простолюдином лишил сестру всяческих прав, его вряд ли можно признать законным. Раз так, союз нужно расторгнуть. Хватит, потешил самолюбие, отомстил.