– Необязательно дожидаться общих выборов, – продолжила Августа. – Бывают ведь еще и дополнительные. Устроить их не так уж сложно. Говорят, к вам прислушивается сам премьер-министр.

– Очень любезно с вашей стороны. Только дополнительные выборы – это довольно дорогостоящее мероприятие, миссис Пиластер.

На этот ответ она и надеялась, но не подала и виду.

– Неужели? – спросила она.

– А я не очень богатый человек.

– Я об этом не подумала, – солгала она. – Ну, тогда вам следовало бы найти того, кто сможет оказать вам финансовую помощь.

– Возможно, банкира? – спросил он, наполовину шутя, наполовину задумчиво.

– Все возможно. Мистер Пиластер, например, хотел бы принимать более активное участие в политической жизни страны. И он не понимает, почему коммерсанты обязательно должны примыкать к либералам. Говоря между нами, он чаще соглашается с предложениями молодых консерваторов.

Доверительный тон Августы подбивал Фортескью на откровенность, и, как она и надеялась, он спросил прямо:

– Каким же образом мистер Пиластер желал бы послужить нации, кроме, разумеется, финансирования дополнительной избирательной кампании?

Августа задумалась. Отвечать ли столь же прямо или продолжать говорить намеками? Она решила не ходить вокруг да около.

– Возможно, он бы принес пользу стране в палате лордов. Как вы думаете, это возможно?

Ход беседы ей нравился – как и ему, судя по его хитроватому виду.

– Почему бы и нет? Только нужно выяснить, насколько это возможно и как. Мне поинтересоваться?

Это было даже еще откровеннее, чем Августа надеялась.

– А вы бы могли выяснить? Не привлекая лишнего внимания…

Фортескью немного подумал и ответил:

– Да, мог бы.

– Мистер Пиластер был бы в высшей степени благодарен вам, – сказала она с удовлетворением.

Итак, она привлекла на свою сторону еще одного заговорщика.

– Я дам вам знать, когда что-то выясню.

– И если удастся организовать дополнительные выборы…

– Вы очень любезны.

Она дотронулась до его руки и подумала, что он и в самом деле привлекательный молодой человек. С ним очень приятно иметь дело.

– Полагаю, мы прекрасно понимаем друг друга, – пробормотала она, отмечая про себя, насколько большие у него ладони.

Немного подержав его руку в своих руках, она посмотрела ему прямо в глаза, а потом отвела взгляд.

Настроение у нее улучшилось. Она заручилась поддержкой двоих из трех ключевых персон, и пока что все шло как по маслу. Далее, на протяжении всего ужина, она поддерживала вежливый, ни к чему не обязывающий разговор с лордом Мортом, сидящим от нее по правую руку. С его женой она хотела поговорить отдельно, после ужина.

Когда мужчины удалились в гостиную, чтобы покурить, Августа пригласила дам в свою комнату наверху. Воспользовавшись случаем, она отвела в сторону леди Гарриет Морт – даму с серо-стальными волосами и изысканными манерами, лет на пятнадцать старше ее, служившую фрейлиной при королеве Виктории. Как и Хоббс с Фортескью, она пользовалась определенным влиянием в нужных кругах, и Августа надеялась, что, как и их, ее можно будет подкупить. В отличие от Хоббса с Фортескью лорда и леди Морт нельзя было назвать бедными; у них было много денег, но, не имея привычки разумно распоряжаться средствами, они определенно тратили больше, чем могли себе позволить. Леди Морт постоянно щеголяла в великолепных платьях и изысканных драгоценностях, а лорд Морт, несмотря на то что сорок лет постоянных проигрышей должны были убедить его в обратном, считал себя опытным игроком на скачках.

– Мы с мистером Пиластером – горячие поклонники нашей уважаемой королевы, – начала Августа.

Леди Морт кивнула, как бы соглашаясь с само собой разумеющимся фактом, хотя ничего само собой разумеющегося в этом не было; многие англичане недолюбливали королеву Викторию за ее холодность, отчужденность и излишний консерватизм.

– И мы бы с большим удовольствием доказали нашу признательность делом, если бы нам была предоставлена такая возможность.

– Как любезно с вашей стороны, – сказала леди Морт со слегка недоумевающим выражением. – И каким же именно делом вы бы это доказали?

– А что могут банкиры? Давать ссуды, разумеется, – Августа понизила голос. – Жизнь при дворе чрезвычайно дорога, как я представляю.

Леди Морт выпрямилась и нахмурилась. Среди представителей ее класса разговоры о деньгах считались недопустимыми, и Августа грубо нарушала негласные правила. Но Августа не сдавалась:

– Если бы вы открыли счет у Пиластеров, то в дальнейшем вам бы не нужно было беспокоиться по этому поводу…

Леди Морт была оскорблена, но, с другой стороны, ей предлагали неограниченный кредит в одном из крупнейших банков мира. Инстинкты подсказывали ей ответить Августе отказом, но жадность сдерживала. Августа ясно читала эту внутреннюю борьбу по ее лицу, но не дала ей времени на раздумья.

– Я предложила это только из желания помочь.

Леди Морт, конечно, не поверит, но подумает, что Августа хотела просто добиться благорасположения при дворе. Никаких других подозрений у нее не возникнет, а Августа сегодня не станет давать никаких подсказок.

Леди Морт немного помолчала, потом сказала:

– Вы очень любезны.

Миссис Мэпл, мать Эмили, вернулась из уборной, и леди Морт воспользовалась этим предлогом, чтобы удалиться с выражением застывшего легкого недоумения на лице. Августа знала, что по дороге домой в своем экипаже они с лордом Мортом будут обсуждать вульгарные манеры коммерсантов; но однажды он проиграет тысячу гиней на скачках, и в тот же день ее портной потребует выплатить ему полугодовой долг в триста фунтов; оба они вспомнят предложение Августы и придут к выводу, что вульгарные коммерсанты все же бывают иногда полезны.

Итак, Августа расставила третью приманку. Если она верно оценила женщину, леди Морт через полгода окажется в безнадежном долгу у Банка Пиластеров. Тогда-то она и объяснит подробнее, что от нее требуется.

Дамы вернулись в гостиную на первом этаже, чтобы выпить кофе. Леди Морт по-прежнему держалась холодно, но воздерживалась от грубостей. Через несколько минут к ним присоединились мужчины. Джозеф предложил мистеру Мэплу подняться наверх, чтобы посмотреть его коллекцию табакерок. Августа была довольна: Джозеф делал такое предложение только тем, к кому испытывал симпатию. Эмили играла на фортепьяно. Миссис Мэпл попросила ее спеть, но девушка упрямо отказывалась под предлогом простуды и никак не поддавалась на просьбы матери, и Августа беспокойно подумала, что она, возможно, не так покладиста, как выглядит.

Теперь, когда все важные задачи были выполнены, Августе хотелось как можно скорее проводить гостей и остаться одной, чтобы все как следует обдумать. Никто из них ей на самом деле не нравился, за исключением Майкла Фортескью, но она заставляла себя проявлять вежливость и поддерживала беседу еще час. Хоббс попался на крючок; Фортескью сам предложил сделку и намерен был исполнить ее, а леди Морт вступила на скользкую дорожку, которая приведет ее к неизбежному исходу, стоит только подождать. Августа была довольна.