гораздо дольше.

— В прошлом месяце, когда я гостил там у своего кузена, лишь однажды. Но теперь Уилл в безопасности, в провинции, у него какая-то секретная работа.

— Для вас это, должно быть, большое облегчение.

— Да.

Барбара прикурила сигарету:

— Думаю, мои родители выживают сейчас, как все. Что еще им остается? В письмах мама и папа почти ничего не рассказывают.

— Как отец Сэнди? Епископ.

— Знаете, не имею ни малейшего понятия. Они не общаются с момента приезда Сэнди сюда. Он никогда не говорит ни о своем отце, ни о брате. Это печально.

Барбара изучающим взглядом посмотрела на Гарри. Он выглядел теперь иначе, был очень напряжен. Три года назад, когда они впервые встретились, он был довольно привлекателен внешне, хотя и не в ее вкусе. Сейчас он казался старше, погрузнел, у глаз появились морщины.

«Целое поколение мужчин быстро состарилось», — подумала Барбара.

Она немного помолчала и спросила:

— Как вы себя чувствуете? У вас усталый вид.

— Я в полном порядке. Знаете, меня контузило, — вдруг выдал Гарри. — У меня были ужасные панические атаки.

— Сочувствую.

— Но теперь мне намного лучше.

— По крайней мере, вы заняты полезным делом в посольстве.

Гарри натянуто улыбнулся.

— Вы сильно изменились с момента нашей последней встречи, — заметил он.

Барбара залилась краской:

— Да, все эти заношенные свитеры… Я тогда не заботилась о своем внешнем виде, была в таком ужасном состоянии. — Она тепло улыбнулась ему. — Вы помогли мне.

Гарри закусил губу и поглядел на нее своими честными голубыми глазами так, что на секунду Барбара испугалась: «Боже, он о чем-то догадался!»

— Как вам здесь живется? — спросил Гарри. — Мадрид в ужасном состоянии. Бедность и нужда, повсюду нищие. Хуже, чем во время Гражданской войны.

Барбара вздохнула:

— Гражданская война погубила Испанию, особенно Мадрид. Урожай опять был скудный, а теперь еще наша блокада ограничивает поставки. По крайней мере так пишут газеты. Хотя я не знаю. — Она грустно улыбнулась. — Не знаю, чему верить.

— Мне невыносима тишина. Помните, каким шумным был Мадрид? А теперь из людей как будто высосали всю энергию и надежду.

— Это война.

— Знаете, что меня пугает? — Гарри серьезно посмотрел на нее. — В этом году мы остановили вторжение Гитлера в Англию, но, если он совершит новую попытку в следующем, мы, вероятно, проиграем. Будем сражаться как про́клятые на пляжах и на улицах, по словам Черчилля, но все равно можем не выстоять. Я представляю Британию в таком же состоянии, как Испания, — сломленной, разрушенной страной, где правят коррумпированные фашисты. Это вот-вот повторится у нас дома.

— Неужели? Я знаю, дисциплина у них суровая, но есть люди, как Себастьян да Салас, которые действительно хотят восстановить страну. — Барбара замолчала, провела рукой по лбу и сказала: — О боже, я их защищаю! Все, кого я знаю, на их стороне, понимаете?

Она закусила губу. Надо было предвидеть, что при встрече с Гарри ее смятение и страх вылезут наружу. Но вероятно, для нее неплохо прямо взглянуть на некоторые вещи. Лишь бы они не заговорили о Берни.

— А что думает Сэнди? — спросил Гарри.

— Считает, что для Испании так лучше, чем если бы победили красные.

— Вы с ним согласны?

— Да кто же, черт возьми, может знать?! — с внезапным чувством ответила Барбара.

— Простите, что я вовремя не остановился, — улыбнулся Гарри. — Давайте сменим тему.

— Посмотрим меню?

Они выбрали еду, официант принес им бутылку вина.

— Отлично, — попробовав, кивнул Гарри.

— Почти все вино сейчас ужасное, но тут хороший винный погреб, — заметила Барбара.

— Для тех, кто при деньгах, найдется все.

Она вскинула взгляд на Гарри, уловив в его тоне горечь.

— Я скоро буду работать в детском приюте, — сказала Барбара.

— Вернетесь к сестринскому делу?

— Да. Хотела заняться чем-нибудь полезным. Вообще это предложил Сэнди.

Гарри кивнул, помолчал и сказал:

— Он хорошо выглядит. Преуспевающий человек.

— Так и есть. Сэнди — прекрасный организатор. И хороший бизнесмен.

Повисла пауза. Официант принес им суп.

— Сэнди всегда хотел идти своим путем. Даже в школе. Дела у него явно двигаются. — Гарри посмотрел на Барбару. — Работает на горное министерство, так он сказал?

Барбара пожала плечами:

— Да. Я мало об этом знаю. Говорит, проект секретный. — Она печально улыбнулась. — Я превратилась в домохозяйку и не вникаю в серьезные дела.

Гарри кивнул. Дверь ресторана открылась, и вошли трое молодых людей в форме Фаланги. Из глубины зала появился маленький полный человек в засаленном сюртуке и нервно заулыбался, направляясь к посетителям в синих рубашках.

— Buenas tardes, señor, — бодро произнес один из посетителей, примерно одних лет с Гарри, высокий, стройный, с обычными для фалангистов усиками толщиной с карандаш. — Столик на троих, пожалуйста.

Управляющий поклонился и отвел их на свободные места.

— Надеюсь, они не будут орать, — прошептала Барбара.

Фалангист огляделся. Потом, широко улыбаясь, подошел к их столику и протянул руку:

— Ах, иностранные гости? Alemanes?

— Нет. Inglés. — Барбара нервно улыбнулась.

Фалангист опустил руку, хотя улыбаться не перестал.

— Значит, ingléses. — Он весело кивнул. — Жаль, конечно, но скоро вам придется уехать. Генералиссимус присоединится к крестовому походу фюрера против Англии. Гибралтар будет наш.

Барбара в тревоге взглянула на Гарри. Его лицо было холодно-бесстрастным. Главный из троих фалангистов насмешливо поклонился и вернулся к своим приятелям. Они посмотрели на Гарри с Барбарой и глумливо засмеялись. Гарри побагровел от ярости.

— Сидите тихо, — велела Барбара. — Не перечьте им.

— Не буду, — буркнул он. — Скоты!

Официант торопливо подошел к ним и подал основное блюдо. Он беспокойно косился на фалангистов, но те увлеклись меню.

— Давайте побыстрее поедим и уйдем отсюда, — сказала Барбара. — Пока они не напились.

За обедом Гарри рассказал о приеме у Маэстре, затем вернул беседу к Сэнди. Его как будто тянуло на разговоры о школьном приятеле.

— Он показал мне лапу динозавра, которую нашел.

— Сэнди очень увлечен своими окаменелостями, — улыбнулась Барбара. — Стоит завести речь о них, и он превращается в маленького мальчика. Это так мило.

— В школе он, бывало, говорил, что окаменелости — ключ к тайнам Земли.

— Это похоже на Сэнди.

Они расправились со своими порциями, а фалангисты как раз принялись за вино. Они громко хохотали.

— Нам лучше уйти, — сказала Барбара.

— Конечно.

Гарри жестом попросил счет. Официант сразу принес его, без сомнения радуясь их уходу на случай, если фалангисты устроят скандал. Они расплатились, взяли свои пальто. На улице Гарри робко спросил:

— Я подумал, вы не будете против, если мы посмотрим Королевский дворец? Он тут через дорогу. Я никогда не видел его вблизи.

— Хорошо, давайте. У меня уйма времени.

Они перешли улицу. Солнце светило сквозь дымку, но день был холодный. Барбара застегнула пальто. Они остановились перед воротами. Закрыто. Позади них — гвардейцы на