Годом ранее их старшая сестра, двадцатилетняя Нэнси, уже бросила вызов воле родителей, подстригшись без разрешения. «Ну, во всяком случае, теперь никто не будет на тебя засматриваться», — заметила их мать, а их отец при виде коротко стриженной Нэнси в брюках «побагровел от ярости»[468]. Другие частные конфликты получили огласку в газетных сообщениях о разводах и расставаниях супругов или о самоубийствах, с которых мы начали. В данном случае, в сочетании с более общими кризисными явлениями и опытом принуждения, стрижка «боб», очевидно, могла нарушать эмоциональный баланс[469]. В 1923 году в прессе появился удивительный репортаж, в котором говорилось, что некоторые парикмахеры соглашались стричь волосы замужним женщинам только с разрешения мужа, так как их утомили визиты разгневанных супругов. А в 1922 году проповедник в Белфасте наставлял молодых людей из своей паствы никогда не жениться на девушке с подстриженными волосами[470].

Ил. 6.14. Комикс в газете Daily Mirror 1924 года, высмеивающий решение Попечительского совета больницы Ромфорда запретить медсестрам стричь волосы (подпись к картинке гласит, что, «возможно, придет день, когда женщины отомстят, потребовав от мужчин, чтобы те носили бороды и усы»)

В некоторых случаях подобная тирания осуществлялась на институциональном уровне. Стремясь остановить подрыв «национальной нравственности», этот «симптом послевоенной деморализации», различные организации начали запрещать короткие стрижки. В 1923 году руководство Армии спасения предприняло попытку повлиять на женщин — членов организации. В ноябре 1924 года попечительский совет больницы Олдчерч в Ромфорде, графство Эссекс, запретил медсестрам носить стрижку «боб» (ил. 6.14). Совет заявил, что этот фасон «выглядел несерьезно и легкомысленно»[471]. В Соединенных Штатах случались аналогичные разногласия, при этом основной удар приняли типично «женские» профессии: медсестры и учительницы. Так, в августе 1922 года заведующая больницей Хейгерстаун, штат Мэриленд, издала правило, запрещающее ее медсестрам стричь волосы. Как и ее коллеги из Ромфорда, она заявила, что коротким стрижкам не место в больничной палате, потому что они были «легкомысленными» и недостойными. «Я думаю, что это ужасно, когда молодые женщины ходят среди больных пациентов с подстриженными волосами»[472]. В начале того же года бостонская профессиональная организация учителей также дала понять: «Мы не приветствуем претендентов на должность учителя с подстриженными волосами Руководители школ не будут их нанимать»[473]. В течение нескольких месяцев 1921 года в американских компаниях и универмагах также велись споры, несомненно, вызванные сообщениями в СМИ, по поводу целесообразности коротких стрижек у продавщиц и клерков-женщин. Хотя многие занимали нейтральную позицию в этом вопросе, некоторые, например чикагский магазин Marshall Field & Co., были категорически против. В августе компания разослала тысячам своих сотрудниц уведомления о том, что всем, кто носит короткую стрижку, придется надевать сетку для волос до тех пор, пока волосы не отрастут: «Они сказали нам, что подстриженные волосы не выглядят достойно»[474].

Однако таковы были самые острые реакции, и против них выступало большинство. Даже если отдельному человеку не нравились подстриженные волосы, большинство считало, что любые распоряжения в отношении длины ее собственных волос являются недопустимым нарушением прав женщины, особенно со стороны работодателя. Более того, поток перемен был слишком сильным, чтобы его можно было остановить подобными ретроградскими мерами, и запреты на рабочих местах просуществовали недолго. Это осознавал владелец известного британского заведения, чайной Лайонса. В 1924 году Лайонс не только снял запрет на стрижку «боб», но и видоизменил униформу официанток, чтобы она ей соответствовала. Вместо длинного платья горничной, передника в пол и чепца появился головной убор фасона «клош», подходящий для коротких волос, круглый воротничок «Питер Пэн» и короткое платье (ил. 6.15 и 6.16). Даже псевдоним официантки был изменен, старомодная «Глэдис» уступила место гораздо более современно звучащему «Ниппи» (англ. nippy — «проворный»)[475].

Впрочем, в некоторые другие страны модерность пришла с гораздо большими трудностями, и негативная реакция против стрижки «боб» повлекла за собой гораздо более тяжелые потери. В Мехико в июле 1924 года вспыхнули беспорядки. Архиепископ к тому времени уже осудил эту моду, заявив, что коротко стриженные женщины будут отлучены от церкви. Затем самозваные студенческие дружины начали преследовать отдельных обладательниц «боба», насильно обривая их в качестве наказания. Такая поляризация мнений по всему городу как за, так и против стрижек и привела к беспорядкам, в которых участвовали вооруженные солдаты и тысячи студентов, а заместитель министра образования приостановил учебные занятия. Еще страшнее дела обстояли в Китае, где во второй половине десятилетия «были широко распространены казни женщин с короткими волосами», причем «боб» интерпретировался как свидетельство оппозиционных взглядов обеими сторонами ожесточенного политического раскола[476].