Надежда оглянулась и тоже поднялась. Вид у нее былрастерянный.

— Дэн, — это майор Вавилов из Москвы, — представила онапо-английски. Он говорит, что с Катей Самгиной случилась беда. Сейчас, славабогу, все в порядке, но я решила, что лучше вам об этом узнать от самогогосподина Вавилова.

Уолш протянул ему руку.

— Здравствуйте, господин полковник.

Они синхронно показали друг другу удостоверения и улыбнулисьулыбками голодных саблезубых тигров, примеривающихся к добыче.

— Вы говорите по-английски, майор?

— К сожалению, нет.

Дэн удивился:

— Но вы же говорите! И именно по-английски.

— Не настолько хорошо, чтобы вести на нем беседу.

— Я могу переводить, — встряла Надежда.

Дэн не садился, и московский майор не садился тоже, онисловно оценивали друг друга, сцепившись глазами, и никак не могли оценить.Надежда переводила взгляд с одного на другого.

Подлетела официантка Галя, спросила, что подать, отошла,оглянулась. Все остальные официантки и бармены что-то делали возле стойки, накоторой стоял компьютер и лежали салфетки. Как видно, занятие у них было оченьважное и нужное, потому что по местам никто не расходился. Гале крупно повезло,ее выбрали курьером, и она прибыла с новостями потрясающими,сногсшибательными!..

— Прошу садиться, — сказал наконец Уолш, и они чиннорасселись. — У вас ко мне какое-то дело, майор?

Напряжение не отпускало. Дэн перестал понимать происходящее,и это было скверно.

— У меня нет. Надежда решила, что наши криминальные делаимеют к вам какое-то отношение, но я не знаю, что вас может заинтересовать.

— Мы звонили в Москву, когда проверяли связи госпожиЗвонаревой, но нам так и не удалось переговорить с ее подругой.

— Вы говорили со мной, — буркнул Максим Вавилов. — Почему-тоназывали Катей.

— Простите?..

— Ничего.

И они опять замолчали.

Солнце лилось в высокие чистые окна, в баре было пусто, еслине считать взволнованной стайки официантов и барменов. Красные «маркизы»трепетали на ветру, и плотная тень от них ложилась на горячий асфальт. КуполИсаакиевского собора сиял, и золотые буквы сияли тоже — «Храм мой храм молитвынаречеца».

Надежда объясняла Дэну, что означает эта надпись, а онпозабыл. Нужно будет спросить еще раз.

— Екатерина Самгина стала свидетельницей убийства, — сказалМаксим Вавилов, приняв решение.

Собственно, скрывать ему было нечего. Он крайне неуютночувствовал себя в отцовском отеле, да еще в компании какого-то большогоамериканского начальника, похожего на всех кинематографических персонажейчохом, но работа есть работа!.. Пусть это будет.., ну как бы определение кругазнакомых свидетельницы Самгиной. Вот как!..

— Убийство странное, не бытовое, не уличное. У нас до сихпор нет никаких идей, кто и зачем замочил того типа! Даже личность неустановили! Переведете ему, пожалуйста.

— «Он» понимает по-русски, — заявил Уолш. — Но тоже не все.Замочили — значит, налили воды? Труп был мокрым?

— Это на жаргоне значит — убили, — пояснил Максим Вавилов,совершенно не смутившись. — Свидетельница вызвала милицию и остановиламотоциклиста, боялась одна остаться возле трупа. Как только мы подъехали,мотоциклист сразу уехал.

— Вы его нашли?

— Нашли. Пока мы осматривали труп, свидетельница попросиласьподняться в квартиру. Она нашла труп у своего подъезда. В подъезде ее пыталисьзадушить и не задушили только потому, что на ней была такая.., штука с жесткимворотником, похожая на шинель.

Дэн слушал, навострив уши.

Между колоннами пробежал совершенно несчастный управляющий искрылся в белом зале с колоннами.

Сегодня у него ужасный день, подумала Надежда. Мало того,что кто-то бродил ночью в охраняемой зоне, так еще и сын владельца пожаловал!..Ну если Таня Наумова не врет, конечно. Впрочем, этого самого сына видели толькоуправляющий и Таня, а она поклялась, что это он.

Господи, да что такое происходит?!.

— Собственно, и убийство, и попытка убийства совершены однимспособом, довольно странным.

— Что вы предприняли?

— Ничего особенного. Заявлений о пропаже людей не поступало,и нам некому предъявить труп для опознания. Мы думали, что это начало серии, ноничего похожего больше не произошло. У нас единственный свидетель — ЕкатеринаСамгина. Видимо, она что-то видела, слышала или знает, из-за чего ее хотелиубрать тоже! Мы проверяем ее связи, больше нам ничего не остается.

— Понятно.

— Самгина родом из Санкт-Петербурга, утверждает, что вМоскве у нее нет никаких знакомых, значит, нужно искать здесь.

— Да некого здесь искать, — воскликнула Надежда, волнуясь, —ну что вы говорите, Максим! Нет у нее никаких криминальных связей!

— Очень жаль, — сказал Максим Вавилов язвительно. — Лучше быбыли! Я бы тогда скорей нашел того, кто хочет ее убить!

Дэн Уолш думал.

Что это? Совпадение?.. Случайность?.. Божий промысел?.. Иличья-то игра, в которую его втягивают?

— Вы знаете, что отель вашего отца готовится к визитупрезидента?

Надежда, которая открыла было рот, чтобы что-то сказать,захлопнула его так быстро, что стало слышно, как клацнули зубы.

Максим Вавилов посмотрел на Уолша оценивающе.

— Вы.., меня знаете?

— Лично, разумеется, нет. Но я располагаю информацией овашем отце.

— Ну конечно.

— Я хотел бы знать, как связано московское преступление ипредстоящий визит.

Максим пожал плечами:

— С моей точки зрения — никак. Я приехал, потому чтоЕкатерина Самгина дружит с Надеждой Звонаревой.

— Но именно Самгина нашла труп, из-за которого вы приехали!И именно ее подруга работает в отеле вашего отца начальником службы портье, аотель готовится к визиту!

— Я не террористка, Дэн!

— Ваше московское начальство располагает информацией о том,что Звонарева работает в отеле, где будет жить президент Соединенных Штатов?

— Мое начальство не занимается президентами, — морщась,сказал Максим Вавилов. — Все больше бомжами и проститутками.

— У вас есть фотографии трупа?