— И выставка «Топтание-переступание…» (Владимир Яковлев и вокруг него), в которой участвовали работы культовой фигуры московского андеграунда Володи Яковлева, тоже не носила коммерческого характера?

— Нет. Потому что мы ее делали в основном из работ коллекционных и фотографий. Они уже являются чьей-то собственностью, и нам их предоставили на время экспозиции. Другой пример. Выставки произведений Зевина и Быховского. Часть работ находится у нас, часть — в Третьяковке, часть — взяли у наследников. Так что практически это были музейного уровня выставки. Есть замечательный художник Володя Башлыков. На наш взгляд, один из лучших графиков в России. Его картины продаются. Между тем выставку из его работ, которую мы организовали год назад, коммерческой назвать никак нельзя.

— Ну хоть какая-то акция принесла вам высокий коммерческий результат?

— Пожалуй, выставка сериографий Виктора Вазарелли (Франция), работы которого почти полностью были приобретены банками и крупными коммерческими фирмами (в их числе Промстройбанк, банк «Аспект» и др.).

— В течение двух лет вы содержали прекрасный выставочный зал на Поварской. Кроме того, за 8 лет существования организовали за рубежом более 50 выставок. На какие средства?

— Нам повезло! Вначале, когда на Западе серьезно интересовались русским искусством, мы устраивали групповые выставки из работ наших художников, ранее практически неизвестных в России, — Филатова, Филиппова, Звездочетова, Овчинникова и многих других. В 1989-м совместно с польскими художниками показывали в Польше, потом в Голландии произведения художников «Детского сада», «Чемпионов мира», художников Фурменного переулка. Зарубежные выставки до 1992 года принесли тот капитал, благодаря которому и началось формирование коллекции. Ведь до 1988 года я не был собирателем. В советское время заведовал отделам выставок и комплектованием музейных коллекций Дирекции выставок Союза художников СССР, потом стал экспертом Министерства культуры по зарубежным выставкам. Что же касается зала на Поварской, то он появился благодаря тому, что в 1993 году фирма «Маркой» приобрела у нас коллекцию современного искусства. Получив за нее несколько десятков тысяч долларов, мы сумели перестроить и отремонтировать помещение, а потом почти в течение двух лет платить за его содержание. Если бы не постоянно возрастающая цена за аренду, то этой суммы хватило бы как минимум еще на два года.

К нам поступают заказы, исполнение которых дает нам оборотные средства. Скажем, Инкомбанк открыл отделение на Неглинной. Мы подобрали коллекцию для нового офиса. Представительство шведской фирмы для оформления своих интерьеров приобрело у нас большое количество произведений искусства. К сожалению, вырученные суммы, как правило, никогда не покрывают расходов.

— Считаете ли вы, что галерейному делу в России требуется государственная поддержка?

— Государственная поддержка учреждениям культуры должна состоять в льготном налогообложении. Например, НДС. Мне могут возразить: «Вы же берете НДС с покупателя!». Но, если из-за НДС я увеличиваю стоимость работы на 20 процентов, то картину гораздо труднее продать. А кроме НДС, еще десяток самых различных налогов, которые берутся даже не с прибыли, а с оборота. Например, налог за пользование автодорогами, фонд занятости, пенсионный фонд и т. д. У галерей должна быть возможность не только арендовать, но и выкупать помещения по сниженной цене. Что же касается Министерства культуры, то нашей галерее всегда оказывалась посильная помощь. Например, вот за эту квартиру-офис, в которой мы сейчас с вами находимся, я плачу минимальную сумму благодаря содействию Минкультуры и Москомимущества.

— Арт-рынок в России находится в стадии формирования. Какие проблемы бросаются в глаза профессионалу?

— Есть продавцы — галереи. Есть покупатели — коммерческие структуры и частные лица. Но нужны посредники. Тот самый институт дилеров (пока он в зачаточном состоянии), который обладает информацией: в чьем владении находятся те или иные произведения искусства. Художественные ярмарки «АРТ-МИФ» и в этом году «АРТ-МОСКВА» способствуют становлению этого важного механизма. Ярмарки — это своего рода маркетинг, ведь каждый дилер интересуется каким-то одним направлением в искусстве и знает спрос на него. Добавлю, что не менее важным элементом арт-рынка может стать Артотека, существующая на Западе уже более 30 лет. Выставка Артотеки, открывшаяся недавно в ЦДХ, собрала большое число произведений искусства, которые галереями и отдельными художниками могут передаваться в лизинг. Иными словами, оформляя интерьер, заказчик берет их на время, платит, разумеется, за аренду, но не является их собственником. Развешанные на стенах офиса, эти картины становятся объектом возможной покупки. Одной галерее заниматься этим направлением трудно, а централизованно, через Артотеку, весьма удобно.

— Можно ли сказать, что какие-то стили в изобразительном искусстве сегодня особенно пользуются спросом?

— Трудно ответить на этот вопрос. Каждая страна имеет свои вкусы и интересы. Например, фигуративное искусство в Германии практически не продается. Предлагать же, наоборот, в Ливане концептуальное искусство — бессмысленно. Его там не покупают. Чтобы рассчитывать на прибыль, нужно изучать маркетинг в каждой стране, в каждом регионе, где галерея собирается работать. И, кстати сказать, ситуация на мировом рынке сейчас спокойная, нормальная. Картины наших соотечественников покупают так же, как и работы французов, немцев или американцев.

— Есть ли художники, которых вы открыли, за творчеством которых следите и помогаете им?

— Мы открыли достаточно много художников, имена которых пока еще широко неизвестны. Среди них — Нина Веденеева и Костя Соколов. Увы, они умерли. Помогали мы и Кириллу Шестакову, после смерти которого осталось всего 13 работ. И вот сейчас я со своими коллегами оказался перед сложной задачей. Мы не в состоянии содержать галерею, где все эти работы просто лежат. Нам нужны деньги, нужен оборот. Но, с другой стороны, мы не хотим распродавать целостные коллекции поштучно.

Я хочу объяснить потенциальному покупателю, что, продавая ему картины, являющиеся наследием, я вступаю с ним в партнерские отношения. Наша галерея будет продолжать работать с этими произведениями, устраивать выставки в России и за рубежом, выпускать каталоги и т. д. Другими словами, выставляя по всему миру творческое наследие художников, мы и поднимем цены на эти работы.

— Почему простаивает зал в ЦДХ, подготовленный архитектором Евгением Ассом для монтажа выставки из произведений Марка Шагала?

— …и на это впустую уходят огромные деньги. Задержка с выставкой Шагала связана с тем, что галерея Наварра не выпускает картины до тех пор, пока мы не застрахуем работы классика от всех рисков, включая политический. Случай беспрецедентный. От такого риска не страхует ни одна западная компания. Наши компаньоны говорят: вот придут к власти коммунисты и не вернут нам Шагала. Представьте себе наше положение договор составлен в соответствии с международными нормами, зал готов к работе, каталог напечатан. Требование галереи заставило нас обратиться в Ллойд — старейшую британскую страховую компанию, которая, возможно, возьмет на себя страховку и этого