Ринго впервые работал в студии и чувствовал себя очень неуверенно. Он бы нервничал еще сильнее, если бы знал, что поблизости маячит другой ударник.

Они сыграли «Love Me Do» не меньше семнадцати раз, прежде чем Мартин остался доволен. «Ринго я оценил невысоко, — говорит он. — У него не получалась дробь — и по сей день не получается, — хотя с тех пор он существенно вырос. Мне нужен был ударник типа Энди. Ринго играл только на танцах. Очевидно было, что тут лучше взять человека с опытом».

«Я нервничал, я был в ужасе, — говорит Ринго. — Когда мы вернулись в студию записывать вторую сторону, Джордж Мартин посадил за ударную установку другого человека. Это был кошмар. „Битлз“ меня позвали, а теперь выходило, что я с ними буду играть только по танцулькам, а для пластинки недостаточно хорош.

Они запели „P. S. I Love You“. На барабанах играл другой парень, а мне дали маракасы. Ну, думаю, конец. Они меня вытуривают, как Пита Беста. Потом решили записать заново первую сторону, где на барабанах сначала играл я. Мне дали тамбурин.

Я был уничтожен. Вот ведь какая фигня. До чего, думаю, вся эта звукозапись прогнила. Я слыхал такие истории. Как набирают других музыкантов, чтоб они за тебя сыграли в студии. Если я не подхожу для записи, значит мне в группе не место.

Но никто ничего такого мне не сказал. А что они могли сказать? А я что мог? Мы были какие-то пацаны, которых пинали все кому не лень. Ну, сам понимаешь. Они там такие важные — лондонская звукозапись, все дела. Мы делали, что нам говорили.

Когда вышел сингл, мое имя стояло в списке исполнителей „P. S. I Love You“, но я в ней только на маракасах, за установкой сидел не я. К счастью для меня, на пластинке оставили первую версию „Love Me Do“, где на барабанах я, так что все утряслось».

«Love Me Do» — первая пластинка «Битлз» вышла 4 октября 1962 года. Группа уже вернулась в Ливерпуль, продолжала выступать по клубам и дансингам, но ждала, что их пластинка со дня на день потрясет мир. Ничего не произошло.

Ливерпульские фанаты «Битлз» преданно скупали сингл в громадных количествах, но, разумеется, хорошие продажи в одном провинциальном городе особо не влияли на хит-парады. А еще фанаты группы заваливали письмами все радиопрограммы по заявкам. Первый раз песня «Битлз» прозвучала на «Радио Люксембург».

Когда Джордж объявил, что их песню могут поставить на радио, его мать просидела у приемника до глубокой ночи. Так и не дождавшись, легла спать, но тут ее разбудили крики Джорджа — битлов наконец поставили. Отца Джордж тоже разбудил, и мистер Харрисон очень рассердился — ему нужно было рано вставать, чтобы успеть на первую смену.

«Когда я впервые услышал „Love Me Do“ по радио, — вспоминает Джордж, — меня просто дрожь пробрала. Я слушал соло-гитару и ушам своим не верил. Но важнее всего в жизни для нас было попасть в горячую двадцатку».

В чарты они все-таки пробились — под номером 49 в газете «Нью рекорд миррор». На следующей неделе они появились в другой популярной газете, «Нью мьюзикл экспресс», уже на двадцать седьмом месте. Там они некоторое время и оставались.

Поскольку вышла пластинка, Брайан сумел устроить «Битлз» на их первое телевизионное шоу, и не важно, что показывали его только на севере Англии. Передача манчестерского телеканала «Гранада» называлась «Люди и места»[111].

«Битлз» предстояло поехать в Гамбург, где они еще до записи пластинки заключили контракт с клубом «Стар». Им казалось, что, уехав из страны, они не смогут выступать по радио и телевидению, а значит, популярность сингла пойдет на спад. И однако, они отправились на четвертые гастроли в Гамбург. Пока их не было, рейтинг пластинки подрастал, что всякий раз давало им повод для буйных торжеств. В конце концов «Love Me Do» оказалась на семнадцатом месте — рекорд этого сингла.

Джордж Мартин был доволен, но от песни до потолка не прыгал. «Я не считал что „Love Me Do“ — прямо сокровище, но был счастлив, что публика так откликается на „Битлз“ и их звучание. Возникла новая проблема — надо выпускать следующую пластинку».

Мартин нашел песню, которая должна была стать следующим хитом. Называлась она «How Do You Do It?». Мартин послал ее «Битлз» — а им не понравилось. Мартин сказал, что она нравится ему. В конце концов, он босс. Он хочет, чтобы «Битлз» ее записали. Так что пусть записывают. Но они не отступились — сказали, что песня им не нравится и записывать ее они не хотят[112].

Это было смело, а может, просто наивно — молодые неопытные провинциалы, незнакомые даже с нотной грамотой, уверяли эрудированного и влиятельного Джорджа Мартина, будто лучше его знают, что делать.

«Я сказал им, что они отказываются от хита. Мол, дело ваше, конечно, но, если вы намерены и дальше упрямиться, сочините сами что-нибудь получше. Они тогда были очень самоуверенные. И не изменились ни на йоту… И они сочинили кое-что получше — „Please Please Me“, которая меня просто нокаутировала».

Впрочем, насчет «How Do You Do It?» Мартин не ошибся. Он отдал эту песню другой группе Брайана, Gerry and the Pacemakers, и те поднялись с ней до первого места в хит-парадах.

Вторая пластинка «Битлз», «Please Please Me», была записана 26 ноября 1962 года, но вышла только в январе 1963-го. Они приехали на запись из Гамбурга, а потом снова туда вернулись — всего на пару недель, на пятые, и последние, гастроли по гамбургским клубам.

В конце года «Нью мьюзикл экспресс» провела традиционный опрос общественного мнения. В разделе вокальных групп верхнюю строчку заняли The Springfields[113] — за них подали 21 843 голоса. «Битлз» с 3906 голосами — по-видимому, все из Ливерпуля — оказались далеко внизу. Но они попали в список! Они существовали, хотя все еще было неочевидно, что «Битлз» — та самая группа, которую так отчаянно искали Джордж Мартин и «Парлофон».

Дик Джеймс — единственный представитель традиционного шоу-бизнеса, который в профессиональной либо дружеской роли вошел в круг «Битлз». Возник он вскоре после Джорджа Мартина и, подобно Мартину, с нетерпением ждал, когда же появятся «Битлз».

Дик Джеймс всю жизнь вращался в деловых кругах. Он вырос в лондонской еврейской среде, окруженный будущими агентами и лидерами музыкальных групп — парнями, всегда готовыми прийти на помощь. Дик был ужасно сентиментальный, но очень искренний. Этакий свой в доску парень, вся Улица Жестяных Кастрюль[114] в одном лице. Битлы обожают Дика Джеймса. Подтрунивают над его любовью к балладам. Знают, что его осчастливит добрый старый шлягер, типа «When I’m Sixty-Four». Да Дик вообще счастливчик. Во всем битловском кругу он, пожалуй, самый удачливый. Когда они познакомились, он был музыкальным издателем-одиночкой, а теперь руководит крупной музыкальной корпорацией. Он миллионер — благодаря не только «Битлз», но и собственному упорному труду.