– Гори злодейство Адской Птицы синим пламенем, – на одной ноте прошептала Надя.

Огонек заискрил, громко фыркнул и умчался в небо, превратившись в черный дым.

– Ты родилась в рубашке, Света, – не повышая голоса, произнесла Надя, склонившись к моему уху. – Приспешник Шениглы в ту ночь направил на вас мощнейший ураган смертоносной магии. Считается, что вампиры невосприимчивы к магическому воздействию. Тебе могло повезти меньше.

– Я знаю, Тиша спас мне жизнь. Его подарок, – я показала друзьям кулон, – оберег Бажены защитил меня. Сила Хранительницы волшебного леса стала преградой для злых чар, не подпустила их к дому.

– Не раз я повторял, что Шенигла не всемогуща, как и ее помощники, – Тихон спустился с крыльца и подошел к нам быстрыми бесшумными шагами. Для выхода в люди он выбрал черную кожаную куртку, черную футболку с надписью в стиле граффити и темно-серые джинсы. Пока уходящее за горизонт солнце пряталось за мрачной стеной леса, затемненные очки приминали его короткую челку.

– Круть, – Егор одобрил его выбор.

– В творения Вадика и Славика влюбляешься с первого взгляда, а уж с первой примерки они становятся частью тебя. С ними трудно разлучиться, не так ли, Светик?

Приобняв меня, Тихон пощупал искусственную кожу подаренного топа. Наглый вампир! Он вел себя так, словно после выполнения рабочего задания мы должны были запрыгнуть в одну постель. Не дождется!

Я сделала шаг в сторону, стряхивая с плеча несуществующие пылинки. Неважно, что подумали друзья. Не о том, вообще-то, надо думать. Дело бы не провалить!

Мы отправились “на дело” пешком, рассчитывая заодно поработать приманкой для вампиров, хотя наш Тихон не чувствовал сородичей. Мое чутье так вообще взяло бессрочный отпуск.

Пока мы шли, болтая о всякой ерунде с редкими перерывами на мои безуспешные попытки дозвониться Максу или Римме, в городе наступила ночь. Я понимала, что Макс на охоте, а Римма уже легла спать, но больше никому из московских друзей не могла доверить тайну, и никого другого из сотрудников Отдела не могла попросить узнать, имели ли место необычные обстоятельства смерти олигарха Гребеножко.

“Как же Карл Альбертыч?” – подумаете вы. – “Разве добрый волшебник недостоин доверия?” Дело в том, что высшее руководство не принято беспокоить по поводу каждой неотработанной версии. В противном случае у Великого Мага не останется времени на важные дела, он будет занят бесконечным приемом звонков.

***

Большой кирпичный дом с красивой верандой и не застекленным балконом, растянувшимся на весь этаж, далеко отстоял от трехметрового осинового забора. Противный свист звонка у калитки остался без внимания.

Мы с Егором приготовились по очереди штурмовать “крепость” главврача. Надя предпочла остаться на дикой лужайке. Тихона отпугнули остро заточенные осиновые пики, и он взобрался на старый каштан у дороги. С целью предварительной разведки я тоже побывала на том каштане, стараясь не испортить обновки. (Почему не переоделась в любимый камуфляж?) С дерева просматривалась передняя часть сада с хаотично посаженными яблонями и редкими вишнями, росшими ближе к дому. Цветников не заметила, но газон был подстрижен идеально.

Я спрыгнула, приземлившись на полусогнутые ноги, и подбежала к Егору. Он стоял с поднятыми руками лицом к забору в ожидании экшена, не составило труда подкинуть его вверх. Парень удачно ухватился между пиками, подтянулся и перелез через забор. Я перемахнула преграду в два прыжка – вверх и вниз. Реально, осиновый забор – не самая надежная защита от проникновения вампиров на садовый участок.

Кто-то из нас двоих зацепил провод сигнализации. В доме взвыла сирена, и на террасе зажегся свет.

Я спряталась за барбарисом, а Егор смело направился к дому.

– Пшли вон! Стреляю! – на крыльцо выбежала высокая полная женщина в желтом халате и вскинула на плечо арбалет. На ее голове было повязано чалмой банное полотенце. – Не успеет черешня поспеть, а шалопаи уже лезут! Примеряются! Брысь отсюда!

– Я пришел не за черешней, Марина Владимировна, – Егор мелкими шажками приближался к дому.

Бусликова опустила арбалет и посветила ночному гостю в лицо взятым из кармана ультрафиолетовым фонариком.

– Я не вампир… Я журналист. Газета “Волочаровский Вестник”, – Егор остановил инстинктивно летящую к глазам руку… Зажмурился.

Синеватый свет был очень ярким.

– Немногим лучше, – Бусликова выключила фонарик, убедившись, что ночной гость – человек.

– Помните, я делал с вами интервью?

– Твой дурацкий заголовок фиг забудешь! “И вам не хворать”. Разве можно было так назвать серьезную статью о здоровье волочаровцев?!! Я предложила название: “Будьте здоровы!”

– Марина Владимировна, я старался избежать повторов. Там рубрика “Здоровье”, колонка “Здоровые новости”. Я продолжил вашу фразу. Главное, читателям понравилось!

– Что ты по ночам шатаешься? Людей пугаешь, и себя не бережешь. Впредь никаких статей. С меня достаточно! Иди домой!

– На этот раз я пришел к вам в гости по личному делу. Ира дома? Мне нужно срочно с ней поговорить.

– Ириша! Тут к тебе корреспондент пришел! – пренебрежительно гаркнула Бусликова, обернувшись к светлому окну.

– Егорка?! – из дома вышла круглолицая девушка в домашнем голубом платье, – Давно не виделись.

Она перебирала мокрые темные волосы, склонив голову к плечу. Ей не хотелось принимать гостя. Но понимала, что без помощи личной охраны выпроводить прирожденного “папарацци” невозможно.

– Без пару дней неделю! – Егор вбежал на крыльцо, ювелирно обогнув огорошенную старшую Бусликову, – Я соскучился. Мне стыдно... Мы поссорились из-за сущей глупости.

– Твоей глупости, – Ира понадеялась отпугнуть поклонника обвинением.

– Я все исправлю! Выслушай меня. Дам пять минут. Ну максимум, десять. Пожалуйста!

– Минимум, полчаса, – усмехнулась Ира, открывая дверь. – Мам, я немножко поболтаю с другом.

– Полчаса. Ловлю на слове! – пригрозила Бусликова.

Наша подозреваемая ушла на кухню досматривать сериал и следить за чем-то шипящим в духовке, а Егор с Ирой поднялись на второй этаж в комнату девушки. Я подбежала к дому, прыгнула на козырек крыльца, а оттуда перебралась на балкон, служивший крышей веранды.

– Сладкая моя Ириска! Ну прости меня! Прости! – Егор хотел поцеловать девушку, но та оттолкнула его.

– У нас ничего не выйдет, Егор. Мы друг другу не подходим. У нас нет ничего общего. Даже хобби разные. Я люблю живопись, а ты помешан на своей работе. Ты каждое свидание превращаешь в интервью! Нет! Хуже! В допрос! Нельзя же так! После убийства Льва Андреевича ты постоянно спрашиваешь о моей маме: есть ли у нее проблемы на работе, в каких отношениях она была с главврачом, не приходили ли к ней подозрительные незнакомцы… Я понимаю, ты гоняешься за сенсацией! Хочешь ее выцарапать из ниоткуда! Но умоляю, не впутывай меня в свои журналистские интриги! Оставь меня в покое!