— Достаточно, Мег! — воскликнула она, вставаяиз-за стола.

— Вот именно, мама, вполне достаточно! — Меганшвырнула на стол салфетку и вскочила. — Или нам придется и дальше терпетьего присутствие? Мы, знаешь ли, не обязаны, ведь он не наш отец и даже не нашродственник — он просто твой любовник!!!

Остальные дети застыли, потрясенные, и Лиз ответила дрожащимот возмущения голосом:

— Дик — наш друг, к тому же сегодня День благодарения.В этот праздник друзья встречаются за столом, чтобы возблагодарить господа ипростить все обиды!

Мы должны протянуть друг другу руки, а не…

— Ах вот, значит, что вы делали, держались за руки, да?А я почему-то думаю, что в Напа-Вэли вы вовсе не этим занимались! И еще ядумаю, что папа возненавидел бы тебя за это, вот! — С этими словами онавыбежала из гостиной и, стремительно поднявшись по лестнице, с грохотомзахлопнула за собой дверь спальни. Питер поспешно наклонился к Дику, чтобыизвиниться за сестру, но Рэчел и Энни тоже начали выбираться из-за стола, аДжеми, воспользовавшись всеобщим смятением, отрезал себе огромный кусокяблочного пирога. По его мнению, пирог был слишком вкусным, чтобы удержаться, ктому же остальным, похоже, было не до еды.

— Ничего себе, семейный праздник! — заметил Дикхмуро, и Лиз в отчаянии поглядела на него. Только сейчас до нее дошло, какбезответственно и самонадеянно она поступила, когда, пригласив его на Деньблагодарения, не предупредила о возможных осложнениях. Ведь она с самого началаподозревала, что ввести Дика в их семейный круг будет непросто, но он-то ни очем не догадывался, думал, что все трудности позади. Яростная атака Меганзастала его врасплох.

— Я пойду поговорю с ней, — предложил Питер. Емубыло очень стыдно за сестер, и он еще раз извинился перед Диком за ихповедение.

— Не переживай, я все понимаю. — Дик небрежномахнул рукой, но на самом деле ему было очень обидно.

С ним обошлись отвратительно ни за что ни про что.

Лицо у него сделалось хмурым, и он даже не попыталсяулыбнуться или утешить Лиз, которая сидела за столом и вытирала глаза уголкомсалфетки.

— Для них это оказалось тяжелее, чем я думала, —промолвила она извиняющимся тоном.

— Для меня сегодняшний праздник тоже не был особенноприятным, — отрезал Дик. — Роль незваного гостя никогда мне особенноне нравилась, но под конец твои дочери и вовсе повели себя так, словно ясерийный убийца, который зашел на огонек. А убийцы не заслуживают снисхождения,не так ли? Или, может быть, они вообразили, будто их отца убил я? Во всякомслучае, вели они себя именно так!

Его самолюбие было глубоко уязвлено, но выместить обиду Дикмог только на Лиз. И он это сделал не задумываясь, чем поверг ее в отчаяние.Теперь на нее сердились не только дочери, но и Дик. Только Джеми, продолжавшегос аппетитом уплетать пирог, всеобщее смятение не коснулось.

— Ты все-таки должен понять, как им тяжело! —нашла в себе силы возразить Лиз. — Ведь это первый День благодарения,который они отмечают без отца!

— Я это понимаю, но я здесь ни при чем. Я не виноват всмерти Джека! — Дик почти выкрикнул эти слова, и Джеми, оторвавшись отпирога, посмотрел на него и нахмурился.

— Тебя никто и не винит. Все дело в том, что ты здесь,а его — нет. Это я во всем виновата! Наверное, мне не следовало тебяприглашать, — ответила Лиз.

Она продолжала плакать, и Джеми в растерянности переводилвзгляд с нее на Дика и обратно.

— Ты действительно так думаешь? А как насчет будущегогода? Наверное, мне стоит заранее позаботиться о том, чтобы в следующий Деньблагодарения я дежурил в больнице — это по крайней мере избавит от лишнихнеприятностей. Я только не знаю, как быть с остальными праздниками, которые выпривыкли встречать в тесном семейном кругу. Ведь совершенно очевидно, что меняв этом доме не хотят видеть! Быть может, когда твои дети вырастут и разъедутся,что-то изменится, но до тех пор — извини. — Дик издевательски покачалголовой. Гнев настолько овладел им, что ему стоило огромного труда хоть как-тодержать себя в руках.

— Разве ты не приедешь на следующий Деньблагодарения? — внезапно поинтересовался Джеми.

— Я собирался, но теперь в этом не уверен, — резкоответил Дик и тотчас же пожалел об этом. Протянув руку, он потрепал мальчика поруке и заговорил немного тише, чтобы не пугать его:

— Извини, малыш. Я немного расстроен, только и всего.

— Меган и раньше грубила маме, — спокойно сообщилДжеми. — И Энни с Рэчел тоже. Кажется, ты им все-таки совсем ненравишься. — Последние слова он произнес с явным сожалением. Джеми оченьогорчился за своего старшего друга.

— Боюсь, что ты прав, — ответил Дик. — Втом-то и загвоздка, не так ли? — Вопрос был обращен уже не к мальчику, а кЛиз. — В этом доме я остаюсь персоной нон грата, и, похоже, я совершеннонапрасно надеюсь, что это положение когда-нибудь изменится. Как справедливозаметила Меган, я не ваш отец и никогда им не буду. Не правда ли, Лиз?

— Никто от тебя этого не требует, — ответила Лизсо всем спокойствием, на какое только была способна в эти минуты. — Тебенужно только стать их другом, вот и все. Никто не ждет, что ты займешь местоДжека, — тихо добавила она, борясь с подступившими к горлу рыданиями.

— Увы, в этом-то и проблема, — с горечью отозвалсяДик. — Я жестоко обманулся, полагая, что буду нужен тебе и твоим детям. Яне подумал, что мне суждено, вечно быть вторым — ведь соревноваться с мертвымиочень трудно. Чужак, посторонний, «грубиян, недоразвитый идиот», как выразиласьтвоя дочь.

— Меган просто провоцировала тебя! — Лиз стараласьбыть лояльной по отношению к детям, но любовь к Дику постоянно брала верх, и ейприходилось очень нелегко. Да что там — более сложное положение трудно былосебе представить! Стараясь сохранить и то и другое, Лиз теперь могла потерятьвсе.

— Что ж, в таком случае она преуспела. — Дик встали положил салфетку на стол перед собой. — Пожалуй, мне лучше уйти. Вамявно нужна передышка, да и мне тоже. В общем, мне пора.

— Куда ты?!

— В больницу. — Он пожал плечами.

— Но мне кажется, ты говорил, что не будешь работать впраздники, — огорченно сказала Лиз. Она ничего не понимала. Идеяпригласить его на праздник пришла ей в голову именно после того, как Диксказал, что будет свободен в эти дни.

— Не выгонят же они меня. В больнице я по крайней мерезнаю, кто я такой и что я должен делать, а здесь… Семейные скандалы, особеннопо праздникам, не моя стихия. Я просто теряюсь, когда попадаю в подобнуюситуацию.

На самом деле Дик справлялся совсем неплохо. Просто ему ссамого начала пришлось играть крапленой колодой, и он знал это. Он не могвыиграть ни при каких обстоятельствах, и это буквально сводило его с ума.