– Д-да, – по тому, с каким напряжением Нургх вслушивался в каждое мое слово, я догадалась, что увиденное нами не случайно.

– Что же это за шкатулка с воспоминаниями? – обдумывая новые данные, пробормотала я. – И как она попала к девочкам?

Сияющее звездами небо над головой и тихий шелест ветра перестали быть уютными. Все вокруг преобразила угроза.

– Зачем она попала к нашим дочерям? – со значением поправил Нургх. – Снова древняя? Возможно, и видения – ее рук дело? Очередное внушение?

– Чего же хочет эта шаенга? Она же обещала нам покой на острове, и вот…

– Вы звали меня?

Древняя, чуть склонив голову набок и скрыв лицо за пеленой серебристых волос, появилась совсем рядом. Похожая на сгусток тумана, сейчас она явственно походила на духа, не касаясь пола подолом прекрасного белоснежного платья.

Медленно обернувшись на звук мгновенно узнаннного голоса, вдруг поняла, что совсем не удивлена. Словно всегда, каждый день на острове подсознательно ждала ее появления. Но… всего десять лет?

– Что, время пришло? – Пусть сейчас мы не имели возможности обмениваться мыслями, но чувствовали друг друга. Нургх пересел вплотную ко мне, ободряюще обхватив мою ладонь. – Мне что-то подсказывает, что ты едва дотерпела до этого момента, не портя нам жизнь.

Шаенга вздохнула. Качнувшись легким ветерком, чуть отплыла в сторону, сейчас зависнув где-то за стеной башни прямо на фоне темного горизонта.

– Детки, простите меня.

От неожиданности мы с Нургхом уставились на собеседницу. Не представляю, о чем подумал он, но мне вновь вспомнилась бабушка: в словах загадочной сущности я распознала ее интонации.

– За что?

– За вмешательство в ваши судьбы. Не поступи я так, вы оба могли бы прожить совершенно другие жизни, полагаю, вы бы даже не встретились.

Коварная! Она знала, чем нас можно зацепить. Уверена, сейчас шаенга впечатлила даже Нургха.

– А сейчас, раз все получилось согласно моему плану и дети мирно спят в своих кроватях, мы поговорим.

– Давно пора, уверен, каждый день этого промедления тебя распирало от нетерпения, – одобрительно заметил мой шаенг. Он выглядел очень спокойным, словно уже знал, что сейчас услышит. – Начни со шкатулки. Ты подсунула ее нам?

– Да. – Древняя важно кивнула, как и прежде не позволяя нам увидеть своего обезображенного лица. – Она удивительная. Согласны? Шкатулка была в тот день в лаборатории, и когда он понял, что не сможет спасти мою дочь, схватил то единственное, что для него навеки сохранило память о ней.

– Рилсват?

Ответ все мы знали, но голос шаенги звучал так скорбно, что я не сдержалась, прервав ее вопросом.

– Конечно. Так эта вещица попала на Ниар. Мы работали вместе с ним, в его лаборатории. – На миг задумавшись, она снова вздохнула. – Знаете, он всегда шутил над моим даром, говорил, что в способности к иллюзиям мало проку, что они лишь обман, за которым неизбежно разочарование. Говорил, что сила обладающего знаниями в способности видеть истину. И вот, не рассмотрел ее в самый ответственный миг. Это очень грустная история.

– О чем ты?

Нургх насторожился.

– Обе они были моими дочерьми. – Голос шаенги звучал совсем тихо. – Одна – воплощение разрушительной мощи, другая – вся сплошная неукротимая и первозданная жизнь. И обе выбрали одного мужчину. Только вот одна выбирала сердцем, а другая… безумием. И я – та, что навеки связана с их душами, не смогла вовремя распознать угрозу. – Взметнувшись сгустком серебристого огня, древняя едва слышно произнесла: – Нургх, Дина, вам впервые признаюсь: это я уничтожила Варлей. И не было мгновения за все это бесконечное время, что я существую, когда бы я не скорбела об этом. Потому сейчас прошу вас простить меня. Совершив однажды ошибку, отмахнувшись от предупреждения материнского сердца, я лишилась всего. А дальше… и себя, и вас мне пришлось сделать заложниками этого долга.

– Вы – мать Нирхты и Хейллай?

Больше я не видела россыпи звезд на небе, не замечала в отдалении других башен копии Орбдуха, не слышала ставшей уже привычной тишины города-иллюзии. Видение о двух сестрах и шаенге с льдистым взглядом стояло перед глазами.

– Да. Я та ослепленная любовью к своим детям мать, которая за эгоистичными и вздорными желаниями одной не рассмотрела искреннее упоение счастьем другой. Не знаю, откуда о них узнала Нирхта, но однажды она пришла ко мне, раскаявшаяся и молящая о помощи… Вы знаете, что такое иллюзия, созданная женщиной с сапфировым даром? Шаенги на Варлее обладали куда большей мощью, чем мужчины. Так и я, создавая иллюзию, делала ее абсолютной: внешний облик, аромат, вкус, даже прикосновения… А они были сестрами, как никто знали привычки и манеру поведения друг друга. При желании перевоплощение оказалось таким простым!

Вдруг я все поняла. То свидание, которое видел Нургх. Миг, когда Рилсват опешил от напористости, несвойственной его Хейллай. Миг, когда он не узнал за иллюзией другую!

– Нирхта попросила вас создать из нее иллюзию сестры? Как, зачем вы согласились?

– Мне и в голову бы не пришло то, что она задумала. – Всплеснув руками, так что вокруг, коснувшись и нас, разлетелась волна холода, бесплотная сущность закрыла лицо руками. – Нирхта уверила меня, что желает устроить сестре милый розыгрыш, помириться… Я ухватилась за эту идею, заставив себя не верить в дурное предчувствие. Мне всегда отчаянно хотелось, чтобы они вопреки разделившему их дару сблизились. Но, прикрывшись иллюзией, Нирхта тайно встречалась с Рилсватом. Не знаю, сколько раз это случилось, но однажды она заявила нам о своем триумфе. И в тот же вечер прибежала рыдающая и задыхающаяся от боли Хейллай, а следом за ней Рилсват. Тогда все и открылось… Вы же знаете, что каждый шаенг способен почувствовать зарождение своего дитя?

Нургх резко встал. Если я глазами, полными ужаса, смотрела на древнюю, то он со странным выражением глаз уставился на меня. Но вопрос его прозвучал спокойно:

– И как поступил Знающий?

– Их объединила оргалла, – качнувшись, древняя сникла. – Здесь, на Ниаре, это подобно связи, созданной браслетами, только гораздо сильнее. Не представляю, на что рассчитывала Нирхта. Но тот обман… он надломил всех. В Хейллай словно иссякла жизнь, она выгорала, день ото дня слабея. Рилсват тогда поклялся мне, что сумеет воспользоваться даром духа и изменить прошлое. Он и некоторые участники нашей группы дневали и ночевали в лаборатории – он искал способ уйти от настоящего, создавал магический переход во времени и пространстве. Так он желал исправить свою ошибку.

– А Нирхта? – одними губами прошептала я.

– Сначала казалось, она торжествует, уверенно ожидает, что в любом случае все случится, как ей надо. Но позже… Я уверена: ее поглотил хаос, ее одержимость, потребность заполучить любовь сестры подтолкнула ее к краю. Иначе кто бы решился разрушить паучий лабиринт и выплеснуть первородную силу, сокрытую в оргалле, низвергнув создателей нашего мира? Нирхта сделала это, когда поняла, что и в этом случае выбрали не ее. Она обрушила саму основу нашего мира, выпустив хаос из-под контроля. А дальше… – Шаенга резко вскинулась, подлетев к моему Связанному. – Нургх, чтобы ты понимал: этого врага нельзя одолеть. У него нет физического воплощения, с ним не совладать ни магией, ни оружием. Каким бы хорошим воином ни был, ты обречен проиграть. Второе имя хаоса – безумие. Представляешь, когда оно охватывает целый мир? Когда шаг за шагом расползается тьмой, оставляя за собой огни ненависти, боли, смерти? Брат идет на брата, ничего не сдержит эту волну сумасшедшей жестокости, оставив позади только темноту, пустоту и холод.