Итак, на самом деле ее беспокойство за подругу – это лишь прикрытие каких-то других причин, вызывающих обиду. Каких же?

Риона была настолько сосредоточена на поиске ответов, что ни внезапное снежное торнадо, ни невесть откуда взявшийся гигантский шатер нового цирка ее не слишком удивили. Но когда Крис обратилась к циркачам и рассказала, что им предстоит, внутри у Рионы появилось и стало стремительно разрастаться настойчивое, назойливое ощущение срочности. Она должна понять! Прямо сейчас! Представление, которое им предстоит, – это больше, чем обычное цирковое выступление. Это, скорее, похоже на судилище, которое определит их судьбу. И ты не можешь предстать на этом судилище с грузом на душе.

Риона стояла в толпе циркачей «Колизиона» и смотрела на подругу. Слушала, как та говорила. Замечала, как сильно та изменилась, какой отпечаток наложил на нее груз свалившейся на нее ответственности и еще больший груз взятых на себя по собственной инициативе планов освобождения цирков. Крис выглядела почти незнакомкой…

И Риона наконец поняла – вот за что ей было обидно. За очень короткое время Крис стремительно прошла огромный путь и стала другой. И сделала это одна, без нее. А Риона все топчется на месте, и тот прогресс, который у нее есть, – даже не ее заслуга; это Крис взяла ее за руку и отвела в цыганскую кибитку, это Крис освободила ее от Кабара, это Крис настояла на том, чтобы она поговорила с Витом. А сама она лишь принимала то, что ей давали. Сама она почти ничего не сделала.

«Неужели зависть?» – почти с отвращением подумала Риона. Неужели она завидует подруге? Чему там завидовать? Ни за какие коврижки Риона не хотела бы сейчас оказаться на ее месте!

Нет, она завидует пути, который сумела проделать Крис, в то время как сама она…

Риона поморщилась. Неприятное открытие. Но… Пусть так, пусть она все это время была пассивной и лишь принимала то, что ей давали, – и плохое, и хорошее. Позволяла событиям вокруг нести ее, всегда плыла по течению. Но больше такого не будет! Даже то неприятное открытие, которое она сейчас сделала, – она не позволит себе просто принять то, что она всегда была пассивным персонажем в своей собственной жизни. Никогда не поздно это изменить. Никогда не поздно начать все менять. А прямо сейчас, перед грандиозной цирковой дуэлью, момент для этого максимально благоприятный.

И возможно, последний.

Риона улыбнулась, почувствовав, как стало легче на душе. Циркачи вокруг взволнованно переговаривались, на их лицах отражались тревога и страх предстоящей дуэли, но она словно стала свободной.

Легко пройдя сквозь толпу, Риона подошла к подруге. И заметила, какой та выглядит усталой. И одинокой.

Крис тоже увидела ее, в глазах появился вопрос, но, прежде чем она успела его задать, Риона без слов ее обняла.

И это было именно то, что так сильно требовалось им обеим.

И не нужно никаких слов.

* * *

Затишье перед бурей. Вот что пришло Кристине на ум, когда она брела между автобусами, грузовиками и автомобилями «Колизиона». Так же как природа затихает перед грозой, так и цирк притих перед представлением; на улице – ни единой живой души, все артисты сейчас сидели в своих гримерках, перед зеркалами, рисовали себе лица, поправляли детали костюмов и мысленно прокручивали в голове свой номер.

Обычно все было не так. Обычно в то время как артисты накладывали грим, те циркачи, которые не выступали на арене, занимались миллионом мелких важных дел, связанных с установкой, настройкой и проверкой многочисленного оборудования, – той незаметной работой, которая всегда остается невидимой для зрителя, но без которой не может быть представления. Другие готовили реквизит. Третьи были заняты в цирк-тауне. Обычно перед началом представления цирк так и кипел жизнью – едва ли не больше, чем во время него.

Но сейчас все было по-другому. Сейчас цирк словно вымер, и, ступая среди ярких, разноцветных, ставших так хорошо знакомыми ей машин, Кристина поймала себя на мысли, что, наверное, вот так будет выглядеть «Колизион», если они проиграют эту дуэль, и их всех удалит: опустевший цветной автокараван – и не единой живой души.

Стараясь стряхнуть с себя это крайне неприятное ощущение, Кристина обратила внимание на припаркованный совсем рядом автокараван «Инфиниона». Ретроавтомобили и старинные автобусы «Колизиона» просто меркли на фоне по-настоящему раритетного, «музейного» транспорта бронзового цирка. Казалось, в автокараване «Инфиниона» собрали исключительно самые ранние модели автомобилей, многие из которых были еще без крыш, самые первые грузовики, самые первые автобусы. В подавляющем большинстве своем машины демонстрировали все оттенки бронзы, и все без исключения были неудобными, как и полагается самым первым экземплярам чего-либо. Жить в них циркачам «Инфиниона», наверное, весьма некомфортно. Поразительно, как они еще передвигаются! И не просто передвигаются, а покрывают сотни и сотни километров из года в год? Да еще и везут с собой целый выводок летучих обезьян…

Но, вероятно, эти машины все же не так просты. Каждая словно прошла через «стимпанк-фильтр», превративший древнее транспортное средство в нечто винтажно-футуристическое – автокараван «Инфиниона» производил такое же впечатление, как и представления их цирка: воплощение представлений о будущем фантастов далекого прошлого. И Кристина подозревала, что изменения эти не только внешние. Магия магией, но науку и технику никто не отменял, никакая магия не заставит древний автомобиль девятнадцатого века ехать со скоростью современного. Значит, их механизмы тоже получили некий тюнинг.

Возвращаться в белый трейлер Сола – удивительно, что Кристина мысленно называла его все так же, по имени предыдущего директора, хотя была с ним незнакома, – не хотелось. Там слишком тесно – тесно мыслям и волнениям; на открытом воздухе они давили не так сильно. А еще там не лучшая компания – только она сама. Оставаться же в компании только себя Кристине не хотелось, она не была уверена, что не сведет себя с ума тревогами, и предпочла заняться делом, пусть даже столь примитивным, как прогулка вдоль автокаравана, которую можно назвать «инспектированием войск». Не то чтобы кто-то стал ее спрашивать, но все же. И потому Кристина продолжала медленно брести вдоль старинных машин, автобусов и грузовиков, сама не зная, что будет делать дальше, когда дойдет до конца автокаравана.

Арлисса она не заметила, тот неподвижно стоял, прислонившись спиной к кузову грузовика, смотрел на огромный красно-белый шатер цирка и словно сливался с окружением. И только когда он задумчиво потянул одной рукой за ладонь другой, Кристина среагировала на движение и увидела его. А вот он ее, похоже, еще не заметил, потому