Навстречу попадались другие отдыхающие, с которыми просто кивали друг другу, не стараясь набиваться в собеседники – тут ценили личное пространство и, главное, чужой и свой комфорт.

Уже при подходе к отелю услышал, как из небольшой, украшенной разноцветными светодиодными лентами, беседки раздались ну уж слишком эмоциональные возгласы, которые никак не соответствовали общей атмосфере тишины и умиротворения.

Меня всегда привлекало все необычное, как правило, это признак каких-либо осложнений, про которые лучше знать заранее. Да и профессиональное любопытство разведчика не дало пройти мимо. Быстро сделав шаг в тень, я осторожно, стараясь не шуметь, приблизился к беседке, с огромным интересом вслушиваясь в разговор, который уже можно было вполне сносно разобрать.

Два голоса. Грубый мужской и тихий, вроде даже как запуганный, женский.

– Почему я должен все бросать, подключать контр-разведку, чтобы найти тебя, и нестись через всю планету в этот отель? Почему ты не отвечаешь на звонки и сообщения?

В ответ женщина или девушка что-то тихо ответила, но пока было не слышно.

– Я что-то не понял! Ты что, думаешь, что-то поменялось, и ты можешь вот так вот просто безнаказанно соскочить?

Пауза.

– Запомни! Ничего не поменялось. Это для этого быдла в новостях рассказывают про изменения, суды, аресты, а реально все как было, так и осталось, и никуда ты от нас не денешься. Ты поняла?

Я еще ближе подобрался и теперь мог наблюдать. Спиной ко мне стоял высокий крепкий офицер в форме майора ВКС Республики. Он как скала возвышался над моей недавней знакомой, Прамой дер Таррома, полностью подавив ее волю. Девушка, которую я видел в образе самодостаточной, волевой, гордой, знающей себе цену, богатой, холеной светской львицы, сейчас как бы сжалась и выглядела несчастной и запуганной. Ой, как интересно. Может, это спектакль для меня? Надо будет проверить, как они давно тут находятся, ведь этой аллеей я никогда не ходил и сегодня вполне случайно сюда свернул. Это еще одно правило, чтобы в первом приближении избежать подготовленных и срежиссированных знакомств.

– Что? Не слышу. Говори громче!

Он почти кричал.

– Она не согласится, я пыталась. Вашу помолвку разорвали. Ты сам знаешь, что изначально это была формальность, – как-то чуть смелее пыталась защищаться девушка.

– Это тебя не касается. Главное мне с ней остаться наедине, дальше не твоего ума дело. Она твоя подруга, ты должна знать, на что надавить.

– Мы уже несколько месяцев не общались. Она постоянно занята…

– Мне плевать, сделаешь все что нужно. Времени осталось мало, или ты, дрянь, хочешь, чтобы записи твоих художеств в академии попали в галасеть?

Я неслышно подобрался вплотную к беседке, уже прекрасно все видел, и от меня не укрылось, как побледнела девушка. На ее глазах выступили слезы.

– Думаешь, после такого ты долго останешься главной наследницей? Или твоего папашу не сместит совет директоров?

– Может, я тебе заплачу. Или… – она затравленно посмотрела ему в глаза. Он довольно, как наглый жирный кот, усмехнулся.

– Деньги меня не интересуют, и твои женские прелести тоже. Надо будет, тебя и все ваше состояние под контроль возьмем. Сейчас на кону намного большее…

И замолчал, поняв, что сболтнул лишнее, и девушка это поняла и тут же пошла в наступление:

– Я не буду этого делать, она моя подруга, а ты опять какую-то подлость задумал… Ай!

Договорить она не успела, голова дернулась от хлесткой пощечины. Удар был настолько сильным, что она не удержалась на ногах и отлетела на несколько шагов назад, сползая по стене. Прошло несколько мгновений, пока ее взгляд стал осмысленным, и она с ужасом смотрела на своего мучителя, который, сделав несколько шагов, навис над ней.

– Ты, тварь, кажется, не поняла! Не смей нам перечить, делай, что говорят, или вашу поганую семейку вырежут под корень.

Он замахнулся еще раз, чтобы закрепить эффект своего внушения, но я сам не заметил, как влетел в беседку и перехватил его руку. Этот жлоб с удивлением смотрел на меня и на то, как я, крепко схватив его за запястье, не даю нанести очередной удар по лицу девушки. Мы встретились взглядами. Я его узнал сразу – сын сенатора Мальдерка, мы с ним как-то участвовали в одной скользкой операции, когда я был еще курсантом академии, но он, в порыве гнева, кажется, меня не узнал, и это было только на руку.

– Ты кто такой, махерсоново вымя? – И попытался вырвать руку, но тут у него ничего не получилось – физически я был однозначно сильнее. Подчеркнуто спокойно, смотря в его бешеные глаза, давил, давил на руку, опуская ее вниз. После паузы, пока длилось это силовое противостояние, я ответил:

– Тот, кто не даст безнаказанно избивать девушку.

По его бешеному и немного испуганному взгляду все читалось как в открытой книге.

– Ты знаешь, кто я такой? – выдал наконец-то он.

– А ты знаешь, кто я такой? – вопросом на вопрос ответил я. – В этом отеле простые люди не проживают. Поэтому, прежде чем попробуешь дальше оскорблять словами и действиями знакомых и незнакомых людей, подумай, чем это может лично для тебя закончиться.

О как. Он услышал и немного успокоился, пристально рассматривая меня.

– Я тебя где-то видел.

– По работе я много сталкиваюсь с представителями республиканских военно-космических сил.

Опять пауза. Он оглядел мою простенькую одежду и сделал свои выводы. Опустив руки и освободившись от моей хватки, он проговорил:

– Имперец, ты лезешь не в свои дела. Если надо будет, я тебя везде достану.

Я улыбнулся, демонстрируя клыки.

– Клан Бартоньелла не всесильный, тем более они прогневили императора и, что самое необычное, – боляр. Я бы на вашем месте поостерегся – кидаться – такими угрозами, лэр Мальдерка. Сейчас даже за меньшее можно головы лишиться.

А вот теперь в его глазенках появились растерянность и страх. Так жестко и четко его никто давно не ставил на место. Ну и в качестве добивающего удара:

– Если ты еще раз поднимешь руку на девушку, я тебе шею сверну, и мне за это ничего не будет. Просто вышлют и все. Сейчас вашему государству военная и технологическая помощь Империи важнее, нежели жизнь хама мажора.

И он понял, что я ведь не шутил, так оно и было. Мальчик с папочкой слишком давно варится в местной политике, чтоб не понимать правильность моих слов, и сразу ощутил в своем оппоненте матерого волчару, который незамедлительно вцепится в горло, если его разозлить. Судя по удивленному взгляду Прамы, она тоже это почувствовала и сразу немного расслабилась, понимая, что издеваться над ней, а тем более избивать уже никто не будет.

У меня за спиной раздалось какое-то шуршание. Я, даже не оборачиваясь, понял, что это нарисовалась моя охрана и сыночка Мальдерка ждут большие неприятности. И он это понял, вглядевшись в лица бойцов моего имперского прикрытия и республиканских контрразведчиков. Но он так просто не сдавался, и появление новых лиц его нисколько не смутило. Просто остановило, но не более того.