– Почему?

– Потому что ты женщина, черт возьми! Я не хочу, чтобы вместе с Алиной пострадала и ты!

Рите было приятно слышать эти слова, но она не собиралась соглашаться.

– Что касается профессионалов, то к ним я уже обратилась: Алину станут охранять самые профессиональные парни, каких только можно найти.

– А тебя? – спросил Игорь. – Кто будет охранять тебя, пока ты пытаешься выяснить личность этого сумасшедшего?

– Сомневаюсь, что я его интересую, – усмехнулась Рита. – Он одержим Алиной, и никто другой для него не существует!

По лицу Байрамова она видела, что не убедила его, но спорить дальше он не стал.

– Скажи правду, Женька, ты ведь специально дал мне время проверить камеры наблюдения в торговом центре?

Рита сидела напротив Фисуненко в кафе на углу дома, где располагался следственный комитет. Они давно не общались – с тех самых пор, как Алину и Туполева выпустили из-под стражи.

– Почему ты так решила? – невинно распахнув глаза, поинтересовался он.

– Да потому, что ты никогда и ничего не оставляешь без внимания! Если бы дело вел кто-то другой, я бы поверила, но только не ты!

– Ладно, ты меня поймала! Я действительно надеялся, что тебе удастся то, что не удалось мне как представителю официального учреждения. Так и вышло, верно? Но я ничего от тебя не скрывал – сказал правду, что на меня давят, что хотят сделать Геннадия Туполева козлом отпущения… Я с трудом заполучил ордер на просмотр записей с камер…

– Погоди, – перебила Рита изумленно, – так ты, что ли, видел записи до того, как я пыталась их заполучить?

– Да ничего я не видел! Как и ты – до тех пор, пока не вмешался Горенштейн.

– Ты и про него знаешь?!

– Тут не нужно быть гением: кто еще мог заполучить то, чего не смогли достать ни я, ни ты? Он уже не впервые тебе помогает, и я, честно говоря, надеялся, что так и произойдет! Сама понимаешь, я не мог обратиться к нему лично с подобной просьбой – да и не стал бы он для меня стараться. Ты – другое дело!

Рита почувствовала себя ужасно глупо – оказывается, ее просто-напросто использовали.

– Да ты не обижайся, – уловив настроение подруги, снова заговорил Фисуненко. – Все ведь ради благого дела: благодаря тебе в конце концов Алина и Геннадий на свободе!

– Ты мог бы предупредить…

– У меня не было никакой уверенности в успехе, начальство требовало закрыть дело, так как информацию вовсю принялись муссировать иностранные СМИ – оставалось положиться на твои связи… Но я понимаю, что все это выглядит не совсем честно, поэтому мечтаю искупить вину. И даже знаю как!

Рита подняла на него вопросительный взгляд, чувствуя, как злость и обида отходят на второй план.

– Ну?

– Есть информация. Помнишь, ты просила пробить одну машинку с московскими номерами? Ну, вернее, с несколькими цифрами и парой букв, которые успел запомнить парень со стоянки?

Рита замерла. Она действительно передала Фисуненко данные, полученные от Горенштейна, но прошло много времени, и она решила, что эта ниточка никуда не привела. Тем более что до вчерашнего происшествия Рита втайне надеялась, что история с маньяком, преследующим Алину, закончилась.

– И что? – спросила она, нервно облизывая губы.

– А то, что машину нашли. Мой приятель в столице потратил чертову уйму времени, но отыскал тачку. Представь себе где?

– Даже представить не могу!

– На свалке старых автомобилей.

– На свалке? – переспросила Рита. – Но Горенштейн не говорил, что он старый…

– Совершенно верно, не старый. Нам просто повезло, что машинку не оприходовали до того, как мой приятель ее обнаружил. Хозяин свалки получил строжайшие указания пустить тачку в расход, но не успел этого сделать… Или он рассматривал возможность продажи машины после того, как перебьет номера. В общем, теперь мы знаем, кому она принадлежит.

– И кому же?

– Вот в том-то и загвоздка. Выяснилось, что это не частный автомобиль. Он принадлежит холдингу, – Женька извлек из кармана смятый клочок бумаги, разгладил его и прочел: – «Телекоммьюникейшнз олл раунд зе уорлд».

– Иностранная компания? – удивилась Рита.

– Нет, нашенская. Название заграничное, но контрольный пакет акций принадлежит нашим землякам. У иностранцев всего три процента, я проверял.

– Значит, владелец не один?

– Их в общей сложности девятнадцать человек – тех, в чьих руках основной капитал.

– Получается, невозможно найти, кто пользовался автомобилем?

Женька помахал у Риты перед носом каким-то бланком.

– Что это?

– Штрафная квитанция. Выписана на имя Рогова Петра Гавриловича.

– И что это нам дает?

– Честно? Ни черта это нам не дает, подруга! Рогов Петр Гаврилович даже не значится в числе акционеров холдинга. Возможно, он там работает, но – сама понимаешь, найти его среди тысяч служащих компании непросто. И, заметь, если он действительно там работает, а не был нанят кем-то для выполнения определенного задания.

– Тем не менее надо выяснить, – упрямо сказала Рита. – Особенно в свете того, что произошло вчера вечером.

– Ты о чем? – заинтересованно спросил Женька.

– Вчера Алина получила очередное послание.

– Да ну?

– В нем определенно содержится угроза, причем теперь уже – ей лично. Маньяк обвиняет Алину в том, что она, вместо того чтобы прийти к нему, взяла себе молодого любовника, Геннадия. Он называет Алину предательницей, можешь себе представить!

– Честно говоря, Марго, я с маньяками дела не имел – и слава богу! Терпеть не могу всякую психологическую чушь про тяжелое детство и так далее… Но он ведь долго не объявлялся?

– Совершенно верно, – подтвердила Рита. – Со дня гибели Павла.

– Ты подозреваешь, что это он подослал кого-то, чтобы конфисковать записи с парковки?

– Вероятно, не хотел, чтобы у полиции появились подозрения в отношении пребывания Алины в бизнес-центре во время убийства Каюрова.

– Он защищал ее, – задумчиво пробормотал Евгений, потирая подбородок. – А теперь – угрожает?

Рита молча кивнула.

– Вот, говорю же, что не понимаю эту долбаную психологию! – воскликнул он, стукнув ладонью по столу.

Рита знала, что Фисуненко кривит душой. Может, он и плохо разбирался в типах с больным воображением, но, имея дело с обычными людьми, показывал себя превосходным психологом. Внешность Евгения, простая и дружелюбная, с россыпью мальчишеских веснушек на носу и большими голубыми глазами, заставляла окружающих верить, что перед ними – бесхитростный, наивный человек, которого легко обвести вокруг пальца. Это часто помогало вывести преступника на чистую воду еще до того, как тот это поймет. Рита знала, что коллеги дали Женьке прозвище «детектор лжи»: его чрезвычайно трудно ввести в заблуждение.