Он снова видел во сне Кэтлин, но не ту худенькую девушку, а повзрослевшую, зрелую. Мэттью пытался заняться с ней любовью. В этот раз Паркер была одета в деловой костюм, который он безжалостно срывал, спеша добраться до такого желанного роскошного тела. Вуд рычал под аккомпанемент кубинского бонго так некстати барабанящего за стеной, раздирая плотную ткань с запечатанными намертво пуговицами. Он сорвал почему-то сотканный из проволоки ажурный бюстгальтер и уже наконец добрался губами до коричневого соска, как услышал призывный голос дочери, пытающейся привлечь к себе внимание.

Он проснулся от стука в дверь, с трудом раздирая веки.

– Пап, ты встал уже?– Бодрый голос любимого ребёнка настойчиво возвращал в действительность, вырывая из лап озабоченного Морфея.– Идём завтракать.

Мэтт взглянул на прикроватную тумбочку. Будильник показывал ровно восемь утра. Он соскочил с постели, недоумевая, почему электронный петух до сих пор не разбудил. Только ступив ногами на прохладный пол, он вспомнил, что отключил его на выходные.

– Доча, сегодня суббота!– прокричал агент через дверь, разглядывая натянувшиеся на вздыбленном члене трусы.– Я в душ сначала, минут через десять приду. Не наливай заранее кофе.

Он прошипел, обращаясь к «Мэттью-младшенькому»:

– Что, новый прикол? Теперь не кончать, как обычно, в простыню, а стоять будем?

И оказался прав: сон с недоступным сексом стал преследовать его почти каждую ночь, а желание проснуться и прекратить бесполезную борьбу довело до бессонницы, потихоньку переходящую в депрессию.

Мэттью с нетерпением ждал звонка от Кэтлин, от Райт и даже от Мура, желая скорее упорядочить отношения с гордой брюнеткой. Как будто кто-то должен был взять и выстроить для него счастливую семейную жизнь. К психологу Вуд не пошёл, не представляя, как станет рассказывать совершенно постороннему человеку глубоко личные переживания. Одно дело работа, а другое –когда кто-то станет копаться в том, чем живёт его сердце.

Так продолжалось пару недель. Наконец на дисплее его телефона появился вызов от абонента с коротким именем Лесси.

– Соскучился?– в трубке раздался смех совершенно раскрепощённого человека.

– Ага, по ночам не спал, – пробурчал агент недалекие от действительности слова. Ему оставалось только завидовать, как жизнь обошлась с брошенной им женщиной. – Ты получила то, что я отправлял тебе почтой?

– Да, вчера утром посыльный доставил буквально накануне сделки! Спасибо огромное!

– Помогло?

– Очень! Я догадывалась, что этот дворняжка работает не на себя, а на большого хозяина, но не ожидала, что на такого.

– Надеюсь, он не узнает, от кого получена информация?

– Нет! Что?.. – Прошептала она еле слышно, явно прикрыв микрофон рукой и обращаясь не к Мэтту, а через пару секунд уже громко протараторила:– Эйдан передаёт тебе привет и говорит, что готов отблагодарить кругленькой суммой.

– Ты с ума сошла говорить такое по телефону?! – прошипел Вуд.– Забыла, где я работаю? Какая благодарность между друзьями? Ты ведь мне друг?

– Конечно!– тут же ответила Райт.

– Тогда где выполнение твоих обещаний?

– Поэтому и звоню.– Лесси прокашлялась, явно обдумывая следующие слова.– На контакт она выходить наотрез отказывается, скидывает звонки. Мы с Эйданом два дня как из Гонконга–нельзя было отложить поездку, но на выходные отправимся в Монреаль. Думаю припереть её к стенке и добиться разговора по душам.

– Только сильно не напирай, – усмехнулся Мэтт.– Имей в виду, она очень ранимая, но не менее вспыльчивая и постоять за себя может.

– Знаю я всё, поняла уже. Отчитала меня в первый дозвон, как школьницу, а потом бросила трубку.

– Надеюсь, вам всё же удастся поговорить.

– Даже не сомневайся в этом и будь готов сам вылететь в Канаду. Там и встретимся.– Закрыв микрофон, она снова что-то проговорила и радостно добавила: – Эйдан предлагает нам всем отправиться на рыбалку!

– Ага, вот этого мне сейчас и не хватает, мокрые яйца морозить.

– Как хочешь, – отвечала явно обидевшаяся Райт.

– Прости, вырвалось. Я вообще в последнее время стал ворчуном.

– Стареешь, – съязвила Лесси и рассмеялась.

– Зараза, – невольная улыбка растянула губы сурового агента, – как Одри заговорила.

– Тьфу –тьфу –тьфу– продолжала смеяться Райт.– Не дай бог столкнуться с твоей сестрой. Косточек после встречи не соберёшь.

– Это точно. Ладно, на связи. Звони если что. – Он на секунду задумался и добавил с долей обречённости в голосе: – И даже если ничего – тоже звони.

Мэттью первым нажал на сброс, отчаянно надеясь на то, что план Лесси даст положительные результаты. Он откинулся на спинку кожаного кресла в своём кабинете и прошептал:

– Как я устал от всего этого, на самом деле чувствую себя стариком.

Вуд фыркнул, прогнав воздух сквозь щёки, и с тоской подумал, как просто раньше было снять напряжение.

– Виски, клуб, бабы. – Он усмехнулся своему отражению в оконном стекле. – Но нельзя, раз дал обещание постараться стать праведником.

Мэтт не уточнил, кому именно его дал, но скорее всего всем и сразу – в собственной голове.

Кэтлин на самом деле отказывалась общаться с той, что сделала её жизнь вечной гонкой за счастьем. Она приняла вызов от незнакомого абонента и была поражена, услышав голос, долгое время преследующий в кошмарах. Нахалка посмела не только звонить, но ещё и требовать встречи. Паркер выслушивала её сбивчивую речь примерно с минуту, а затем высказала то, о чём Райт не стала рассказывать Мэтту, находясь рядом с Эйданом. С некоторых пор, точнее, после первого разговора с агентом, он стал пристально наблюдать за невестой, гадая, надолго ли та задержится рядом с ним на этот раз.

Брюнетка попросила Лесси больше никогда не появляться на её горизонте и в жизни Вуда, если они на самом деле расстались с ним навсегда. От любых встреч с блондинкой она наотрез отказалась.

Паркер ждала звонка от Мэттью в первые три дня после ссоры, готовая простить всё и даже согласиться жить вместе, но напрасно: он исчез из её жизни на две недели. Не было, как раньше, попыток дозвониться, не приходили настойчивые сообщения, даже желания общаться с помощью дочери не было. Последнее задевало больше всего. Мало того, что малышка предпочла жить с отцом, но и перестала желать соединения родителей в одно целое.

Переварив всё, через несколько дней Кет по привычке включила «жертву». В этом качестве она чувствовала себя очень уютно: кто-то там был во всём виноват. Её обидели, предали,