ведь за красивыми речами и благими побуждениями скрываются темные мысли и порочные желания.

«Чушь! Полная чушь, — поморщился епископ, почувствовав, как виски пронзила острая боль, а по спине пробежал омерзительный холодок. — Ересь. Сам сделал крамольные выводы — сам их и отрицаю. Я могу ошибаться, а Свет — нет. Мне нет нужды верить себе».

Сомнения — тяжка ноша. К счастью, Ферот был очень хорошо воспитан и образован, поэтому считал ниже своего атланского достоинства поддаваться эмоциям и минутному помутнению рассудка.

«Наверное, я просто немного устал. Столько времени в пути, а заняться особо нечем… Да, точно. Я устал», — епископ глубоко вдохнул и едва не подавился дымом и вонью горелого мяса.

С невысокого холма, покрытого частично примятым и поломанным кустарником, открылся вид на догорающую деревню. Пришли.

— Плохо, — резюмировал Вилбер.

Однако в рыке командира гатляурской гвардии послышался странный тон, говорящий о чем-то вроде радости. Зверь, которого преследовал рыжий хищник, наконец-то оскалился. Становится интереснее.

Ветер гнал дым прямо на холм. Глаза созданий Света слезились, со всех сторон слышался сдавленный кашель и хриплое дыхание. Разглядеть что-либо в таких условиях практически невозможно. Но приближаться к деревне, не разобравшись в ситуации, может быть очень опасно. Что, если бандиты до сих пор в ней? Вдруг они подготовили ловушку? А догорающая деревня — лишь приманка для отрядов местного гарнизона.

«Ахин решил ослабить оборону Атланской империи на границе с Пустошами? — Ферот задержал дыхание и прищурился. — Нет, это вряд ли. На продолжительное противостояние у него не хватит ресурсов, даже если мы недооценили численность его банды. Скорее всего, он уже ушел, рассчитывая, что скорой погони не будет. Тогда у нас есть преимущество».

— Вилбер, ты можешь почуять, остался ли кто-нибудь в деревне? — выдохнул епископ, пригнувшись к земле, чтобы хоть немного отдышаться.

«Обратился без «господин» и на «ты». Атланишка наконец почувствовал себя главным. Ну ладно, пусть так», — хмыкнул командир гвардии, коротко рыкнув в ответ:

— Не могу.

— Мы как слепые котята в этой вонище, — пояснила Консалия.

— Ладно, тогда разберемся на месте, — Ферот обратился к отряду, махнув рукой в сторону разоренного поселения: — Спускаемся вниз. Обойдем деревню по левой стороне до дороги. Обо всем подозрительном докладывать незамедлительно. Быть настороже, враг может поджидать в засаде. Вперед!

Впрочем, едва спустившись с холма, преследователи поняли, что опасения не подтвердятся. Во всяком случае, не все и не сейчас. Деревня совершенно пуста. Все самое худшее уже произошло.

— Похоже, бандиты напали с юга, откуда пришли мы, — заключил Ферот. — Все сходится. Маршрут одержимого, следы и запах порождений Тьмы, примятые кусты на холме. Вот только куда они двинулись дальше? В Пустоши, вербовать демонов? Тогда зачем Ахин сделал такой крюк к северу? Непонятно…

— Можно поговорить с местным гарнизоном атланской армии, — предложил Ирьян. — Это недалеко, с полчаса пути к северо-западу отсюда.

— А если они убиты?

— Значит, там были наши мятежники, и мы идем верным путем.

— Ну а если живы?

— Проигнорировать пожар на патрулируемой территории они не могли. В армии ребята не умеют так ловко не замечать проблемы, как в городской страже, — бригадир усмехнулся в седые усы. — Так что либо они уже выследили бандитов и разбили их, либо сами потерпели поражение, но имеют сведения об их местоположении.

— Разумно, — кивнул епископ, насильно подавив разбушевавшееся самолюбие, которое билось в истерике из-за того, что самое логичное решение пришло в голову какому-то человеку, а не ему, атлану, избранному Светом существу. — Но сначала осмотрим поселение.

Выйдя на дорогу, отряд двинулся к центру деревни. И с каждым шагом росла уверенность, что здесь не осталось ни одной живой души. Зато есть трупы.

Из-под завалов некоторых пепелищ торчали обугленные руки со скрюченными в агонии пальцами. Рассудок, отравленный дымом, приказал запертым в горящем доме солдатам заслониться от обрушивающегося потолка. Теперь они тянулись к небу, затянутому серой пеленой, вымаливая дождь или хотя бы одну каплю спасительной влаги, словно это могло как-то облегчить страдания сожженных заживо людей.

— Очевидно, они не по своей воле набились в горящие дома, — произнес Ферот, бросив взгляд на черную мешанину прогоревшей древесины и человеческих тел. — Вот почему одержимого Ахина, этого коварного и жестокого преступника, надо остановить как можно скорее.

— Если он такой опасный, то одного отряда будет мало, — раздраженно прогнусавил Эберн, прикрыв нос платком. — О чем думал кардинал, когда отправлял по его следу всего лишь семерых гатляуров?

— И два десятка солдат, — вежливо напомнил Ирьян.

— Ах да, верно. О чем думал кардинал, когда отправлял на миссию всего лишь семерых гатляуров, да еще и с балластом?

Усатый бригадир хмыкнул, но спорить по поводу боеспособности своих людей не стал. Все подтвердится делом, а не словом.

— В погоне важна мобильность, чего у большой армии нет, — немного отстраненно ответил епископ, думая явно о чем-то другом. — К координации передвижений нескольких отрядов придется привлечь значительно больше созданий Света, причем высокопоставленных, как полагается по законам Атланской империи. Также таким составом мы можем подобраться незаметно. Эффект неожиданности с минимальной потерей ударной силы… И, если уж на то пошло, именно гатляуры посоветовали кардиналу Иустину снарядить экспедицию для скорой погони при самых оптимальных условиях.

«Инициативы Абелара когда-нибудь доконают меня, — с шипением выдохнул Эберн, плотнее прижав платок к лицу: — Ну и вонища».

Не обнаружив никаких очевидных следов на северо-западной окраине деревни, отряд Ферота двинулся по направлению к ратуше, от которой остался лишь погрызенный пламенем остов.

Наконец начали попадаться тела порождений Тьмы, причем ближе к центру их становилось больше. Грязно-кровавые разводы как будто тянулись к площади, связывая между собой распоротые животы, рассеченные глотки и отрубленные конечности.

— В плане одержимого имелись недочеты, — заметила Консалия, пнув мимоходом труп какого-то сонзера.

Епископ обвел взглядом жуткое пожарище.

— Похоже… Но зачем все это? Я не понимаю мотивы и суть действий одержимого. Чего он хочет добиться?

— У него и спросим. Когда поймаем.

«Что-то тут не сходится», — Ферот поморщился, словно от боли, и добавил очередную загадку к уже внушительной коллекции вопросов без ответов.

Дальнейший осмотр деревни не прояснил ситуацию, скорее наоборот. На небольшом участке земли перед ратушей, в огромной луже крови, превратившейся от пепла в бурую вязкую грязь, лежали убитые солдаты атланского гарнизона, а вокруг них распустился жуткий ореол из мертвых порождений Тьмы. Они, словно кирпичики кошмарной мостовой, вымащивали площадь, заполняя пустоты смесью из вывороченных внутренностей, сгустившейся желчи и мозговой жижи, выплеснутой из разбитых голов. И под всем этим ужасом покоились растерзанные тела крестьян.

Гатляуры последовали примеру Эберна, прижав к лицам воротники и рукава. Впрочем, здесь