— Конечно, — не колеблясь, ответил Ирьян. — Как же иначе? Сотворившие подобное — редкостные злодеи.

— А мы — добро?

Ферот понятия не имел, что он сам хотел услышать, но почему-то для него стало очень важным узнать чужое мнение на этот счет. Любое мнение.

— Ну, простите, конечно, не берусь судить о прочих созданиях Света, — Ирьян машинально пригладил пышные усы. — Но среди нас встречаются как хорошие люди, так и не очень. Это естественно.

«Хорошие и не очень. Это естественно, — мысленно повторил Ферот, пока еще не поняв, почему ответ бригадира всколыхнул бессильную злобу в светлой атланской душе. — Нашел у кого спрашивать…»

— Ты что-то хотел? — раздраженно буркнул епископ, прибегнув к помощи Света, чтобы подавить мерзкое ощущение. Увы, от мыслей, породивших его, так просто не избавиться.

Ирьян сделал вид, что не заметил перемены настроения атлана.

— Мы обследовали деревню и ее окраины. Выживших не обнаружено. Порождения Тьмы сидели в засадах по всему периметру, западня была подготовлена заранее к приходу отряда гарнизона. Крестьян они, судя по всему, согнали в сарай чуть поодаль — весь хлам из него разбросан снаружи. Внутри как раз хватает места, чтобы запереть там десятка три человек. Комесанов из стойл выпустили, либо они сами сбежали, когда начался пожар.

— Ясно, — перебил его Ферот. — Что-нибудь важное нашли?

— Мои люди — нет. Но я поговорил с гатляурами, они тоже не стояли без дела. Там не так сильно воняет, поэтому им удалось унюхать порождений Тьмы, благо сторона подветренная, и найти их следы.

— Они далеко? Куда движутся?

— Господин Вилбер считает, что мы можем догнать их примерно за день-полтора, где-то на полпути к тракту. Крестьяне, должно быть, с ними. Как заложники или вроде того. Так что скорость бандитов невелика. Из деревни они вышли на север, точнее пока не сказать.

«Как я и думал».

— Собирай солдат. Выдвигаемся немедленно, — приказал епископ, резким движением поправив перевязь с белым мечом. — У меня есть вопросы, и они меня ужасно раздражают. Идем за ответами.

* * *

Начался дождь. Пресные слезы серого неба пропитали воздух прохладной влагой, обволакивая и усиливая невообразимую палитру запахов леса, раскинувшегося к северу от сгоревшей деревни. Чутье гатляуров обострилось так сильно, что они могли передвигаться с закрытыми глазами без каких-либо проблем, не боясь задеть деревья, споткнуться о корни или наступить на упавшую ветвь. У бандитов нет ни единого шанса скрыться. Очень скоро военная кампания одержимого подойдет к концу.

— Какое странное чувство, — произнесла Консалия.

Она и Вилбер шли впереди основных сил. Еще две пары гатляуров разместились по флангам, а последний боец был отправлен на разведку, хотя особой необходимости в этом не имелось. Эберн же предпочел остаться с Феротом и людьми — инстинкт самосохранения все-таки победил неприязнь к другим расам.

Командир гвардии покосился на лейтенанта. Видимо, это можно было расценивать как уточняющий вопрос.

— Я родилась и выросла в Камиене, но вот вышла за его стены и почему-то почувствовала себя… ну, как дома, что ли.

Фра-гатляур немного смутилась, озвучив свои мысли. Словами это ощущение все равно не передать, а нелепая фраза могла подорвать ее авторитет опытного и хладнокровного воина в глазах командира. Опускаться до лирики в полевых условиях при исполнении обязанностей — верх непрофессионализма.

Однако Вилбер лишь кивнул и невозмутимо прорычал в ответ:

— Мы лесной народ. Души предков смотрят на нас с крон деревьев. Почтенные ночные кошки.

«Он что, чувствует то же самое?» — Консалия едва не споткнулась, изумленно уставившись на рыжего гатляура.

— Мне здесь хорошо, — пробормотала лейтенант, не совсем понимая, зачем она пытается развить эту тему.

На невозмутимой тигриной морде командира не отразилось ни единой мысли или эмоции. Консалии следовало бы прервать разговор, но она прекрасно понимала, что если не выскажется сейчас, то другого шанса уже может не быть. Раз уж начала…

— Бегать по лесу, не оставляя следов. Охотиться, чтобы жить. Защищать свою территорию ради стаи и будущего потомства. Мое тело просится туда, оно будто создано для этого, — голос Консалии дрогнул. — Глупо, наверное, да?

— Не глупо, — рыкнул Вилбер. — Это наша суть.

— Так почему бы гатляурам не вернуться на родину?

Резко остановившись, командир гвардии перевел янтарный взгляд на лейтенанта. В его искристых глазах по-прежнему вели вечную борьбу свирепый хищник и расчетливый военачальник. Ни один из них не мог одержать верх, ни один из них не отступал.

— Хочешь, я расскажу тебе кое-что? — внезапно спросил Вилбер.

Консалия опешила, совершенно не ожидая от него ничего подобного, но все же согласно кивнула.

— Я терпеть не могу Атланскую империю, — признался рыжий гатляур. — Я ненавижу Камиен, этот тесный и душный город. Мне безразличны и светлые существа, и темные. Плевать я хотел на связь со Светом. Мне это неинтересно, ненужно и неважно. И большинство наших сородичей испытывают то же самое. Верно?

— Не знаю, никогда не задумывалась об этом, — растерянно промурлыкала Консалия. — Если подумать, то да… Наверное, да.

— Так и есть. Благополучие общины — прежде всего, — продолжил Вилбер. — И сейчас это благополучие напрямую связано с Атланской империей. Думай не о том, что хорошо для тебя или для каждого отдельно взятого гатляура, а о том, что хорошо для всех нас в целом. Поэтому мы обязаны жить так, как живем. Настанут иные времена — будем жить иначе. Но только ради общины.

Замолчав, командир гвардии пошел вперед.

Консалия последовала за ним, глядя на его широкую спину. Он абсолютно прав. А ей, видимо, придется научиться игнорировать зов природы. Ради стаи.

«Лишь бы инстинкты не взяли верх», — хмыкнула лейтенант, с наслаждением вдохнув полной грудью свежий лесной воздух.

— Я тоже хотел бы вернуться к корням, — спустя некоторое время негромко прорычал Вилбер, обращаясь, скорее всего, к самому себе. — Но не могу. Никто из нас не может. Не сейчас.

— Скажи, командир. Ты ведь отправился в погоню за одержимым, только чтобы вырваться из Камиена? — озвучила неожиданную догадку лейтенант.

Гатляур пожал плечами и нехотя рыкнул:

— Может быть.

— Даже таким сдержанным бойцам, как ты, надо время от времени выпускать пар, да?

— Возможно.

— Тогда…

— Тихо, — перебил ее Вилбер, замерев на месте.

Лейтенант, увлекшись своими мыслями, и не заметила, как уже ставший привычным запах порождений Тьмы начал ощущаться несколько иначе. Теперь он не смешивался с влажным воздухом, а как будто огибал его, просачивался сквозь лесные ароматы. Бандиты прошли здесь совсем недавно.

Вскоре вернулся разведчик из отряда Консалии и подтвердил — темные вместе с заложниками остановились на привал в двух часах быстрого марша к северу. И судя по