– У меня нет выбора.

– Я пойду, – перебил его Брайан.

Кларк растерянно уставился на своего покалеченного друга.

– Ты же сказал, что отец никогда тебя не послушает.

Но Брайан, кажется, не слышал его. Теперь он смотрел на вершину холма.

– Солдаты предположат, что я по-прежнему на их стороне.

Кларк осмотрел друга. Похоже, он по-прежнему находился под влиянием сыворотки.

– А ты на их стороне? – спросил он.

Теперь настала очередь Брайана пристально изучать Кларка.

Воцарилась долгая пауза, и наконец Брайан отвел взгляд.

– Полагаю, я всегда пытался добиться его одобрения. Даже втайне от себя самого. И на этот раз… мне казалось, что я действительно его получил. – Брайан поднялся на ноги. – Я пойду.

Кларк не знал, может ли он доверять Брайану. Но прямо сейчас у него не было особого выбора.

Он хотел подойти к другу, но Брайан отмахнулся от него.

Брайан открыл было рот, чтобы что-то сказать, но затем закрыл его, развернулся и направился к вершине холма.

После того как Брайан скрылся из виду, Кларк подошел к вертолету. Кори по-прежнему был пришпилен к земле. Он окатил Кларка новым потоком ругательств.

– Мой отец уничтожит тебя, уродец!

Проигнорировав его слова, Кларк поднялся по фюзеляжу вертолета, проверяя исправность лопастей. Заодно он проверил переднее ветровое стекло и салон, затем спустился вниз, где на земле сидел доктор Уэсли. Доктор потирал свои руки ногами, пытаясь разморозить их.

– Остаток своих дней ты проведешь за решеткой, – сказал ему Кларк.

Доктор Уэсли невозмутимо взглянул на него.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Мы с Монтгомери изменим мир.

Кларк отчаянно пытался удержать свой гнев в узде.

– Там находятся живые люди. Они не пешки для ваших экспериментов.

– Сентиментальность – это слабость, – ровным голосом сказал мужчина, – лидеры великих империй не беспокоятся о том, как их воспринимают подданные. Они делают то, что необходимо для победы. Для укрепления своей власти. Тот, кто сегодня предложит большую цену, сможет превратить иммигрантов, беженцев, бездомных и социально незащищенных в могущественную армию, которая будет подчиняться ему беспрекословно. Их физические способности будут в десятки раз превышать возможности обычного солдата. И они будут сражаться насмерть.

Кларк попробовал было что-то сказать, но доктор Уэсли немедленно перебил его:

– Знаю, что ты попытаешься возразить: «Но это же неправильно, это аморально». А чем, по-твоему, мы тут занимаемся с самого возникновения этой нации? Ответь мне. Помни, что историю пишут победители.

Кларк медленно закипал.

– Попробуй взглянуть на это под рациональным углом, – продолжал доктор Уэсли. – Эти люди… они же приехали сюда в поисках лучшей жизни, так? Что ж, мы как раз даем им цель. Смысл жизни.

Кларк понял, что ему вовсе не нужно выражать свои мысли словами.

Он подошел к доктору Уэсли и помог ему подняться на ноги. И как только мужчина открыл рот, чтобы признести что-то еще, Кларк нанес ему сильный удар в челюсть.

Уэсли повалился на землю и затих.

Затем Кларк повернулся к Кори, который наблюдал за их разговором.

Но теперь и Кори тоже замолчал. Так что Кларк оставил его в покое, обошел вертолет с другой стороны, уселся там в одиночестве и принялся ждать.

Когда с момента ухода Брайана прошло уже десять минут, Кларк начал нервничать. А что, если друг все-таки предал его?

Несколько минут спустя он услышал по ту сторону холма топот множества ног. Солдаты были на марше.

Кларк добежал до вершины холма и увидел десятки солдат, двигающихся в его направлении. С ног до головы они были одеты в коричневое, на боках у них свисали автоматы. Они шагали в ногу, глядя прямо перед собой.

Он застыл на месте.

Как он должен сражаться с людьми, которым не может причинить вреда?

Кларк припал к земле и уставился в сторону строения А.

Здание располагалось непосредственно между ним и солдатами, но Брайана нигде не было видно. Желудок свернулся узлом. Его на самом деле предали.

Чтобы не изображать из себя легкую добычу, Кларк решил ринуться прямо в драку и самостоятельно раздобыть антидот. Может, это и было самоубийством, но он должен был сделать хоть что-то. Он должен был действовать.

Кларк сделал глубокий вдох, затем пробежал несколько метров вниз по холму и подпрыгнул в небо. Поднявшись в воздух, он услышал, как Монтгомери выкрикивает приказы в мегафон, и увидел, как первые ряды солдат целятся в него из автоматов и открывают огонь. К своему ужасу, Кларк разглядел среди бойцов Круза. Круз был ростом с остальных солдат, но гораздо тоньше их, коричневая форма свисала с его худой фигуры. Тело Кларка онемело, пока он наблюдал за тем, как Круз без сожаления разряжает в него всю обойму.

Сердце Кларка было разбито. Он поднялся повыше в небо и принялся обдумывать новый план.

И с этого нового угла обзора он осознал кое-что еще.

Он-то полагал, что Монтгомери приказал солдатам стрелять в него, но сейчас понял, что ошибся. Потому что он увидел Брайана, сидящего в джипе, несущемся вверх по склону холма под шквальным обстрелом.

Монтгомери приказал стрелять в Брайана.

В своего собственного сына.

Джип Брайана перемахнул на другую сторону холма и затормозил. Кларк устремился вниз. С той стороны холма доносились крики и еще больше выстрелов, неумолимая коричневая волна продолжала приближаться.

Брайан открыл дверь и обратился к Кларку:

– И что теперь?

– Вертолет! – Кларк схватил с заднего сиденья большую пластиковую канистру и поспешил к вертолету. Он закинул канистру в кабину. – Что случилось?

– Отец увидел, как я захожу в строение А! – крикнул Брайан. – И он все понял!

Брайан запрыгнул в кабину вертолета, попытался перевести дыхание и включил зажигание. Двигатель ожил, и лопасти начали вращаться.

Кларк заметил, что по предплечью Брайана течет кровь.

– Тебя ранили!

Брайан покачал головой.

– Всего лишь царапина. Пойдем!

Кларк положил канистру себе на колено. Внутри должно было быть как минимум десять литров жидкого антидота. Кларк выглянул через заднее окно и увидел, что солдаты с оружием в руках уже показались на вершине холма.

– Ты можешь пролететь над их головами?

Брайан быстро поднял вертолет в воздух, развернул машину и полетел прямиком к коричневым солдатам, которые все как один подняли автоматы и открыли огонь.