– А семья Сьюзан развешивала флаги?

Вопрос прозвучал довольно зло, но меня так переполняла ревность, что я был готов убить Дэмиана. Он еще легко отделался.

– Дело в том, – криво улыбнулся он, – что вы меня испортили. Мне не понравились ни вы, ни ваш мир, и мне не нужно было то, чем вы могли похвастаться, но когда я попытался вернуться к своему прежнему кругу, то потерял вкус к их вкусам. Я стал как старая, выжившая из ума леди Белтон: исполнен снобизма, слишком тревожился о ненужных мелочах и сам нуждался в том, чтобы со мной всё «репетировали».

– Значит, Серена отвратила тебя от нашего мира и сделала непригодным для твоего?

– Вот именно.

– Она почти сразу вышла замуж? Когда между тобой и ею все было кончено?

– Довольно скоро… Надеюсь, она счастлива.

Я отхлебнул чая – бессмысленная попытка успокоить растревоженную душу.

– Я бы сказал, не слишком. Но по таким людям, как она, очень трудно это понять.

И снова Дэмиан разглядывал меня с тщанием антрополога, изучающего редкое и непредсказуемое в поведении животное.

– Тебе приятно все это? Это прустовское возвращение? – спросил он. – Это не только мое прошлое, но и твое.

– Не слишком.

– А твоя… – Он замялся. – Ненавижу слово «партнерша». Что она обо всем этом думает?

– Бриджет? Не думаю, что ей интересно. Это не ее среда. – Последнее было правдой, но предыдущее предложение не совсем. Но я не собирался углубляться. – В любом случае это не важно, – продолжил я. – Мы расстались.

– О господи! Надеюсь, это случайное совпадение.

– Не совсем. Но все равно к тому шло.

Дэмиан кивнул. Ему было не настолько любопытно, чтобы расспрашивать дальше.

– Итак, кто следующий?

– Кандида Финч или Джоанна Лэнгли. Думаю, Джоанна.

– Почему?

– Я все время был в нее немножко влюблен.

– Не скрою, это нас с тобой объединяло. – Он улыбнулся моему откровению.

– Ты помнишь знаменитое появление в Аскоте?

– Как такое забыть?

– Ты тогда был с ней? – без обиняков спросил я. – Знаю, что туда ты приехал не с ее компанией. Не с Грешэмами ли ты приехал? – предпринял я новую попытку отгрызть кусок все тем же шатающимся и больным зубом.

– Формально, да. – Дэмиан нахмурился, сосредоточенно вспоминая. – Но не думаю, что на тот период я был с кем-то из них двоих. Это все случилось позже.

Я вздрогнул:

– Мне казалось, что вы с Джоанной – неплохая пара.

– Потому что мы оба были простыми людьми и искали приключений? – спросил он. – И не вставали у тебя на пути?

– Потому что вы оба были из современного мира и сохраняли контакт с реальностью, чего о большинстве из нас сказать было нельзя. Долгая жизненная учеба, которая всем нам предстояла, вам двоим была не нужна.

– Это очень великодушно. – Дэмиан засвидетельствовал мою любезность вежливым кивком. – Но мы были не настолько на одной волне, как, должно быть, выглядело со стороны. Я ведь был очень честолюбив, ты помнишь.

– Конечно.

Видимо, мой тон говорил больше, чем мне хотелось, так что Дэмиан резко глянул на меня:

– В те первые месяцы всей истории я еще не решил, чего я хочу от всех вас. Джоанна не хотела ничего. Только вырваться из-под опеки матери и скрыться. Может быть, тогда она этого не знала, по крайней мере не отдавала себе отчета. Но это сидело в ней, и, конечно, она очень быстро все поняла.

– Как мы все помним.

– Как мы все помним! – рассмеявшись, повторил Дэмиан.

– А когда она вырвалась, стало понятно: ты не собираешься двигаться в том же направлении, что и она.

Дэмиан кивнул, но каждый раз, перебивая его, я видел, что его мучает эта невозможность рассказывать в собственном темпе. На самом деле я прекрасно понимаю, как это может раздражать – эти утомительные, лишенные чувства юмора гости за обедом, которые перебивают выступающего вопросами, убивают шутки, но ничего стóящего не предлагают взамен. Но все равно я не был готов выслушивать вычищенную и облагороженную Дэмианом версию этих событий, не сопровождая их комментариями.

– Когда ты встретишься с Джоанной и закончишь свое расследование, – продолжил он, – мне интересно будет узнать, что она сейчас думает о том времени. Буду с нетерпением ждать рассказа, когда ты ее выследишь.

Этот вопрос меня беспокоил. Из всех женщин в списке рядом с ней значилось меньше всего информации.

– Ты предоставил мне мало данных, чтобы продолжать. Чтобы найти ее.

Дэмиан не спорил:

– Если набрать в Интернете ее имя, почти ничего не выдается. История в Аскоте, конечно, и еще что-то из старых событий, но после развода – ничего.

– Развода?

– В восемьдесят третьем. – Видимо, я на мгновение помрачнел, потому что Дэмиан покачал головой и пощелкал языком. – Пожалуйста, не будем делать вид, будто для тебя это потрясение. Чудо, что они четырнадцать лет провели вместе.

– Да уж. Как звали мужа, я забыл?

– Киран де Йонг. О нем много информации, ты найдешь.

– Киран де Йонг… – Я не вспоминал этого имени очень долго, но оно до сих пор заставляло меня улыбаться.

И Дэмиана тоже.

– Я мельком увидел его на каком-то городском празднике, но он меня всегда прилежно избегал. И со времени их разрыва я не встречал Джоанну ни в печати, ни лично…. Как ты думаешь, какое у него настоящее имя? – задумчиво проговорил он.

– Не Киран де Йонг.

– Киран – может быть! – засмеялся Дэмиан. – Но вряд ли Йонг.

– Кто он был? – Теперь и я пытался вспомнить те заголовки и того забавного молодого человека. – Парикмахер? Модельный агент? Модельер? Что-то очень в духе того времени.

– Ты удивишься. Большинство людей получают от будущего меньше, чем ожидали, но некоторые получают больше. У меня есть его адрес. Тебе должны были его передать.

Я кивнул:

– Но если они расстались, откуда ему знать, где ее найти?

– Он знает. У них есть сын. Или у меня есть… Он, по крайней мере, может дать зацепку. В любом случае я бы начал с него, потому что у нас нет альтернативы.

Я уже уходил, когда мне пришел в голову последний вопрос:

– Ты на самом деле католик?

Дэмиан засмеялся. Видимо, его развеселила сама формулировка вопроса.

– Не вполне понимаю, что ты имеешь в виду. Я родился в католической семье. Ты знал?

– То есть ты отпал от церкви? – покачал я головой.

– Боюсь, что так.