каждой составляющей ее части. И без жестких решений и методов тут не обойтись.

— Благополучие через огонь? — изображаю такой же кислое выражение, как и он недавно.

— Именно. Не поверишь. Но именно так. — Он делает паузу. — Ты все еще хочешь продолжать этот разговор или можем вернуться к Тени?

Я знаю, что никогда не приму его убеждения, но и он не услышит меня. Мы слишком разные, мы выросли в разных мирах, воспитывались на разных историях. А, главное, видим лучший мир совершенно иначе.

Глава сорок вторая: Хёдд

— Вернемся в Тени.

Сейчас эта тема важнее всех. Потому что если в ней не разобраться, то лучшего мира для моего клана и моих людей уж точно не будет.

— Хорошо. Так вот, исследования могут вестись в разных провинциях. И задействовано в них может быть большое количество народа. Относительно, разумеется. Но, в любом случае, это не десяток человек, гораздо больше. А организация такого масштаба просто обязана иметь несколько независимых отделений. Чтобы, если провалится одно, на другие было максимально сложно выйти.

— Разве такое возможно без покровительства сверху?

Кел довольно щерится.

— Хороший вопрос, Хёдд — очень вряд ли. Всегда найдутся люди, желающие тем или иным способом узурпировать власть или заполучить большее влияние. Эти люди будут платить деньги, чтобы другие делали грязную работу, а потом придут, чтобы собрать все сливки.

— Но почему Север? Ты сказал, что эксперименты могут вестись в разных провинциях.

— Мы не знаем, как обстоят дела в других Имперских землях, — разводит руками Кел. — Так же как, уверен, мало кто в курсе происходящего здесь. Большие расстояния, нежелание расстраивать своих господ — обычное дело, пока не станет по-настоящему жарко. Но с Севером все сложнее, он уникален, это правда.

— Тонкая грань между нами и Тенью?

Не знаю, откуда в моей голове это знание. Возможно, услышала его от самого Кела, пока он разбирался с появлением первых одержимых.

— Да, — снова соглашается он. — Здесь прорваться сквозь эту грань очень просто, как оказалось. Имея определенные знания, само собой.

— Зачем? Разве человек в силах управлять силами Тени?

Кел'исс молчит. Смотрит куда-то в пустоту перед собой и молчит.

— Когда-то мы и помыслить не могли, что способны подняться в небо, — наконец, заговаривает, когда я уже начинаю подозревать, что ответа не будет вовсе. — А сейчас у нас есть стальные драконы, которые позволили Империи доминировать на всем континенте. Если существует даже теоретическая вероятность обуздать Тень, мы это сделаем. Возможно, не конкретно мы, но следующее поколение или через одно. В данном случае время не так важно, как конечный результат. Потому что та мощь, что откроется с покорением Тени, сейчас просто невероятна для понимания. Кстати, об этом можешь спросить свою подругу, Дэми, полагаю, она несколько в курсе, каково там оказаться. Так хотя бы отдаленно можно представить, какового это, держать в руках силу почти неуправляемого хаоса.

— Ты бы хотел этого?

Кел щурится, уго губы расходятся в улыбке.

— Чего именно?

— Держать в руках эту силу. Повелевать ею.

— Да, почему бы нет. Поверь, уж лучше я, чем какой-то криворукий адепт. Но все это ничего не значит, мы еще слишком далеко от желаемого. А вот к прорыву Тени в наш мир, возможно, куда ближе. Но в этом случае победителей не будет. Не в нашем мире.

— Ты всегда уверен в себе, да?

Наши взгляды пересекаются.

Когда-то я не могла выдержать его взгляд. Когда-то мне было легче и удобнее отвернуться или уткнуть глаза в пол. Но сейчас я выдерживаю. Смотрю на чернокнижника и чувствую исходящую от него силу. Этот мужчина действительно силен. Не физически, он может подавлять одним только взглядом. И все-таки к его напору можно привыкнуть.

— Кто мы без уверенности? — отвечает лениво, растягивая слова. — История вершат лишь те, кто уверен в себе.

— Или самоуверен…

— Маленькая Хёдд выросла? Много глупостей, как и прежде, но… совсем иных глупостей.

Я не пойму, смеется он надо мной или говорит серьезно.

— Мне жаль, но той маленькой Хёдд, что ты знал, больше нет.

— Очень жаль.

Мне кажется, или в его голосе действительно мелькнуло сожаление?

— Что ты знаешь о насосной станции — той машине, что обеспечивает Гавань водой? — спрашивает неожиданно.

— Ничего, — отвечаю честно. — Видела ее всего раз. Огромная, громкая.

— Я так понимаю, ее охраняют?

— Да. Магн’нус очень дорожит этой штукой. В охране всегда его личные гвардейцы. А что?

— Тебя никогда не удивляло, что, в сущности, ничем не примечательный объект охраняется примерно на равных, ну, скажем, с тобой?

Я себе подобного вопроса не задавала. Ну просто хотя бы потому, что халларны всегда свои собственные объекты охраняли с куда большим рвением, чем те, которые остались на ответственности северян. Да, никто не отменял контроля и проверок со стороны завоевателей, но даже в Лесной Гавани у них слишком небольшой гарнизон, чтобы расставить своих людей на каждом закоулке и у каждого дома.

— Ты что-то подозреваешь? — спрашиваю Кела.

— Предпочитаю слово: предполагаю. С подозрениями — это к Имперским соглядатаям, я работаю с фактами, а не с домыслами.

— Кел'лис, если ты хочешь снова напомнить мне, насколько ты… — вспоминаю иноземное слово, которое он любил когда-то употреблять, — экспертен в своей области, так я это помню. И, поверь, очень ценю, как и твою помощь мне и Хельми. Но, пожалуйста, оставь самолюбование на потом или для других дурочек. Уверена, многие девицы сами выпрыгнут из юбок, если вывалишь на них побольше умных слов. Я все еще одна из этих дурочек, но все же мне хочется услышать простые слова, если таковые у тебя найдутся. Я уже поняла, что ты ненавидишь и Север целиком, и всех, кто здесь живет. Но ты же остался почему-то. И даже рискнул пробраться в заражённый город. Возможно, я смогу помочь в каких-то твоих изысканиях. Не обещаю, но очень постараюсь.

Замолкаю.

И то странно, что чернокнижник выслушал столь длинную речь, уж точно малоприятную для его эго.

Какое-то время мне кажется, что сейчас он выскажет мне все, что думает и обо мне, и о моем народе, и о всем Севере. Смотрит исподлобья, с силой сжимая пальцами столешницу у себя за спиной. Что ж, возможно, мне не следовало вот так, напрямую, высказывать ему свое недовольство, но что сделано, то сделано. Похоже, что-то во мне действительно изменилось, уж не знаю, в какую сторону. Вряд ли в сторону большего ума, потому что на ровном месте потерять такого союзника, как Кел, будет очень неприятно. И пусть