Джулия прошла мимо своего опустевшего дома. Он выглядел чужим, будто никогда ей не принадлежал. Она отвела глаза и зашагала дальше. Слишком мучительно. И кто знает, может, на подъездной дорожке еще осталась папина кровь.

Она шагнула за каменное ограждение. Возле него — липкая трава, дальше чистый битум. Чем ближе Джулия подходила, тем отчетливее ощущала, что у провала что-то есть. Не человек. Нечто. И оно вслушивается.

На полдороге — вспышка света, ослепляющая. Луч качнулся.

— Это я, — громким шепотом окликнул ее Чарли. Потом зажал фонарик под подбородком. Вид у него сделался страшный.

У Джулии в горле застрял комок. Присутствие Чарли придало всему правдоподобие. Он подошел, встал рядом. Протянул руку. Она ее взяла. А потом он повел фонарем влево, осветив Дейва Гаррисона и провал у него за спиной. Обычный Дейв, только сердитый, взвинченный и непредсказуемый сильнее обычного. Они с Шелли были два сапога пара.

Оказалось, провал ближе, чем она думала. Метрах в шести. Он так разросся, что деревянной платформы уже не хватало, часть выпирала наружу. У края Джулия увидела какие-то блестящие предметы. Инструменты, которыми будут рыть землю, — в свете фонарика они напоминали кости.

В тишине — новые человеческие звуки. Свет фонарика упал еще на четверых, стоявших в полумраке: Марк и Майкл Оттоманелли, Лейни Хестия, Сэм Сингх и даже маленькая Элла Шредер. Заострившееся личико, русые волосы, вся в черном, будто вдова.

— Ты им сказал? — Джулия выпустила руку Чарли.

— Они хотели помочь, — объяснил Чарли.

— Дождешься. Они все козлы! — прошипела Джулия.

— Твой папа был с пистолетом! — выкрикнула Лейни Хестия. Она была в пижаме с надписью «Да пребудет с тобой сила», с кофточки и шортиков будто стекали розовые головы штурмовиков.

— Да пошла ты! Тупая…

— Мы от всех слов отказались. Сказали, что это неправда, — прервал ее Майкл Оттоманелли, противный близнец, который когда-то обозвал ее побирушкой. — Все мы. От всего отказались.

— Отказались? Твой папаша избил моего папу! Челюсть ему сломал! У моего брата сотрясение мозга!

— Мы не виноваты, — сказала Лейни. — Не должна ты винить нас за то, что нас заставили сказать обманом.

— Можно мы тебе поможем? — спросил Сэм.

— Вали домой, — ответила Джулия.

— Прости меня, — сказал Марк Оттоманелли. Он плакал. — Я пытался все объяснить родителям. Но они не слушают.

— Вали домой, — повторила Джулия.

Тут все заговорили сразу. Потоки слов, которых Джулии совсем не хотелось слышать. Слова сожаления, убеждения, оправдания. В них звучали задетая гордость и детская незрелость. Слова, слова. В конце концов Джулия заткнула уши и стала ждать, пока они умолкнут.

— Это не ваше дело. Я докажу, что мой папа никого не трогал. Когда я ее вытащу, вы сами сядете в тюрьму, потому что соврали, а я над вами посмеюсь.

И тут впервые заговорила умученная ябеда-корябеда Элла Шредер.

— Это не только твое дело.

На это Джулии нечего было возразить.

Марк заплакал еще громче. Всхлипывал, шмыгал носом. А вслед за ним и Майкл.

— Им очень стыдно, — сказал Чарли. — Разреши им помочь.

Джулия отвернулась, чтобы не передумать, не пожалеть.

— Она моя сестра, — произнесла Элла.

— Да, — выдавила Джулия.

— Была моей сестрой, — поправилась Элла.

— Этого мы не знаем, — прошептала Джулия, понимая, что говорит о несбыточном.

— Мы все с ней дружили, Джулия. Еще до того, как ты сюда приехала, — напомнила Лейни.

Джулия все-таки не выдержала и тоже заплакала.

— Если кто пострадает, вы это на меня повесите. Вы затем и пришли, чтобы меня подставить. Тогда ваши родители и мне расквасят физиономию.

— Я больше никому ничего не скажу, — пообещала Элла. — Я здесь, потому что я ее сестра.

Марк все всхлипывал. Остальные подошли совсем близко. При свете фонаря и мобильников она видела сосредоточенные лица, образовавшие полукруг. Старалась, как могла, проникнуться ненавистью.

— Мы не наши родители, — сказал Дейв. — И к Шелли это тоже относится. Это наше общее дело. Всего Крысятника.

Она переводила взгляд с одного на другого. Она их не простила. Не могла им доверять. Но как их остановишь?

— Ладно, — сказала она.

Дейв нагнулся первым. Потом остальные. Торжественно, будто гробовщики, они подняли платформу за края, ослабили крепления. На них повеяло сладким аммиаком; когда они отворотили гигантскую конструкцию в сторону, получился небольшой лаз, в который можно было протиснуться. Под платформой — глубокая дыра, перекладины лестницы, исчезающие в пустоте. Лестница доходила до самого дна. Дальше шел подпертый опорами туннель, сужавшийся до непроходимости — по крайней мере, для взрослого.

Джулия оглядела всех по очереди: Чарли, Дейв, Элла, Лейни, Марк, Майк и Сэм. Все очень серьезные. Все пришли исправить то, что выглядело непоправимым. Никто даже отдаленно не походил на родителей.

Джулия полезла в прожорливую дыру.

Один за другим Чарли, Дейв, Марк, Майкл, Лейни, Сэм и Элла последовали за ней.

Вниз.

       Вниз.

                 Вниз.

                          Во мрак.

Мейпл-стрит, 118

2 августа, понедельник

Полицейские обыскали дом Реи, перевернув все до последней бутылки. Ничего не нашли.

Вместо того чтобы уехать на работу или переждать у себя в подвале, Фриц торчал в доме. Смотрел в окно столовой, звонил по телефону, разговаривал вполголоса. Стучал Элле в дверь. Потом совсем тихо — Рея не слышала, да и боялась услышать — заговорил с Фрициком. В какой-то момент Фрицик не выдержал. До Реи, стоявшей внизу у лестницы, донеслись рыдания. А вслед за ними шепот Фрица:

— Я разберусь.

Тут она поняла: Фриц строит какие-то козни. Вот почему он поехал с ней в участок. Готовит почву для развода.

Она взяла бутылку вина и удалилась к себе в кабинет. Заперла дверь. Поскольку заняться было нечем, стала разбирать старые вещи. Диссертация, по которой она хотела написать книгу о паноптикуме. Ей работа запомнилась блистательной, при просмотре оказалось — отнюдь. Диссертацию она написала еще до смерти отца, и теперь стало ясно: какой-то частью рассудка она еще до того фатального припадка знала, что отец ее — горький пьяница.

Посмотрела в интернете, как сложилась жизнь Эйлин Блум. Она стала преподавателем, как и Рея. Сперва работала в Университете Вашингтона, но в штат ее не взяли, она устраивалась в другие места, все заштатнее, и теперь числилась ассистенткой в онлайн-университете. В своих постах она измывалась над глупостью студентов, и большинство ее подписчиков находило это смешным. Отзывы о ее преподавании были в основном отрицательные. Слишком строго оценивает и все пытается втюхать Бертрана Рассела отстающим подросткам.

Неудачница, которая сгубила ее жизнь.

Решила поискать Джессику, но потом передумала из страха, что девочка