Но, перекусив и выпив кофе, Турецкий почувствовал себя бодрым и полным жизни, и перспектива холостяцкого одиночества в течение ближайших десяти дней не показалась ему такой уж печальной, а, наоборот, даже сулила кое-какие выгоды.

Он позвонил Тане, чтобы договориться встретиться сегодня после обеда, но Зеркаловой почему-то не было дома.

Лиля подошла к его столу и налила себе кофе из термоса.

— Где вы успели загореть? — спросил вдруг Александр, глядя на ее загорелые руки и плечи. — Лето только началось, а вы уже вся как шоколад.

Лиля невозмутимо ответила:

— Солярий… Но я вообще от природы смуглая. Моя бабушка по отцу была татаркой со смешной фамилией Тыртых… Знаете что?

— Что? — эхом отозвался он.

— Вам лучше поехать домой и выспаться. У вас очень усталый вид.

«Она права!» — подумал Турецкий, которого, как всякого нормального человека после плотного завтрака, стало клонить в сон.

— Вы правы. — Он встал из-за стола и потянулся. — Поеду домой.

Он решил съездить к Зеркаловой — возвращаться в пустую, разгромленную поспешными сборами квартиру не хотелось.

— Если будут спрашивать…

— А я тоже сейчас ухожу, — перебила его Лиля, мило пожав плечами.

— А вы тоже? Ну конечно, когда начальства нет, зачем на работе сидеть выслуживаться? — иронично сказал Турецкий.

— На самом деле я рассчитывала, что вы меня подвезете.

Лиля взяла со стола свою сумочку. Турецкий вдруг удержал ее за руку, притянул к себе и чмокнул в щеку. Лиля не сопротивлялась, но при первой же возможности выскользнула у него из рук.

— Ключи не забудьте, — сказала она улыбаясь и вышла из кабинета.

Существует целый арсенал способов, как заманить мужчину на свою территорию.

— Поднимемся ко мне, выпьем кофе? — Это лобовая атака.

Другой вариант:

— У меня кран течет на кухне, ты не посмотришь? — Годится для супермена с отверткой в руках.

Еще один:

— Ты, я слышала, ищешь второй том Конфуция, издание Академии наук 1962 года? У меня дома как раз есть то, что ты ищешь. Приходи сегодня после одиннадцати вечера.

Можно выплеснуть на брюки мужчине томатный сок и пригласить к себе переодеться. Можно притвориться, что потеряла ключи от квартиры, и попросить своего рыцаря выломать дверь. Можно сломать ногу (понарошку), чтобы у него появилась возможность донести вас на руках до кровати…

Лиля никогда не повторяла одну и ту же фразу двум разным мужчинам: к каждому у нее был индивидуальный подход. Когда она усаживалась в «Жигули» Турецкого, то еще не знала, что ему скажет, и полагалась на вдохновение.

— Вы не могли бы поехать через Смоленскую? — попросила она по дороге. — Мне нужно забрать у подруги таксу.

— У вас есть такса? — удивился Турецкий.

— А что вас так удивляет?

— Может, перейдем наконец на «ты»? Я уже устал от грамматических упражнений; «вы», «вам», «вас»…

— Я ждала, когда предложит старший по званию, — улыбнулась Лиля. — А чем тебе такса не нравится?

— Если бы я вас… тебя… тьфу ты, совсем уже мозги отказываются соображать! Если бы я тебя представлял с собакой, то не с сосиской на поводке, а как минимум с датским догом, а лучше с тигром на цепочке.

— В самом деле? — повела плечами Лиля. — Я выгляжу такой грозной?

— Не прибедняйся, сама это отлично знаешь!

— Знаю, — не стала запираться она. — И сосиска на поводке действительно не моя, а моей подруги.

— Удивительно! — сказал Александр, когда она замолчала. — Ты не назвала ни имени подруги, ни зачем она отдает тебе собаку и на сколько — это удивительно. Девяносто девять женщин из ста проболтались бы хотя бы по одному пункту.

Он сам не понимал, раздражает его эта девушка или, наоборот, нравится. Она заводила его — это точно. Он меньше на дорогу смотрел, чем на нее.

— Теперь налево, — объяснила Лиля, высунувшись в открытую форточку и высматривая номера на домах. — Улица Плющиха, дальше, до конца… Стоп. Вот ее дом. А вы что, разве не хотите со мной подняться? — спросила она, выходя из машины.

Турецкий с неохотой выполз из-за руля. Он по опыту знал, что когда сходятся две подруги, да еще когда снаряжают в дорогу любимого питомца, то лучше это дело пережидать не в машине, а за стаканом чего-нибудь холодного. К тому же его выжидающий вид должен стимулировать подруг к ускоренным сборам.

— Ладно, посмотрим на твою таинственную подругу, — кивнул он, поднимаясь следом за Лилей на второй этаж.

Она ничего не ответила, открыла своими ключами бронированную дверь и пропустила Александра в прихожую.

Турецкий вошел и присвистнул, оглядывая квартирку от пола до потолка.

— Ты проходи, проходи, — подтолкнула его легонечко Лиля. — Не бойся за свою репутацию честного следователя. Здесь живет художница.

— Художница? — Турецкий пожал плечами. — Бывают же чудеса на свете! Знаешь, у меня о художниках несколько другое представление… Почему-то все мои знакомые художники… В общем, все они доходяги и живут почему-то в конурах с интерьером из пустых бутылок и грязных холстов. А твоя подруга что, нарисовала «Джоконду»?

Лиля рассмеялась.

— Сейчас увидишь, — пообещала она. — Присаживайся пока здесь, — она кивнула на кожаный диванчик у стены. — Я поищу Ваксу. Она, наверное, забилась под кровать и боится выходить.

— Такса Вакса, — пробормотал Турецкий, усаживаясь на диван и чувствуя себя в этой квартире так хорошо, что с места не сдвинулся бы.

Однокомнатная квартира Гречки была отремонтирована (хотя точнее было сказать — отреставрирована) так, что казалась безразмерной. Все лишние стены выброшены, кухня и коридор совмещены в одну большую гостиную со светлыми, цвета слоновой кости, стенами. Кроме кожаного дивана, здесь помещался обеденный стол, телевизор, дерево в глиняном горшке бочечного размера. Сбоку неприметно вписывалась итальянская комбинированная плита, совмещавшая в себе холодильник и кухонную мойку. Стол от кухонного гарнитура с мраморной столешницей с успехом приспособили под рабочий, на нем стоял компьютер и лежали необходимые для работы предметы, смысл и назначение которых были Турецкому не ясны.

Из гостиной раздвижная дверь вела в единственную комнату — спальню. Лиля ушла в ту комнату и закрыла за собой дверь.

— Располагайся и не обращай на меня внимания! — крикнула она из спальни. — Там слева от тебя, под мойкой, холодильник, сам себе налей что хочешь, сок или пиво…

— А где же подруга? — спросил Александр.

— Не бойся, она в Германии. Никто сюда не ворвется, вся квартира полностью наша…