Тем временем, враг был все ближе и ближе. Реки Холмовитка, Прорва и Денисова уже позади. Теперь слева виднелись многочисленные протоки, через которые река Авача впадала в одноименную бухту. Но сейчас становилось ясно, что их маршруты сойдутся раньше, чем он минует проток под названием Широкое устье. К счастью, катер больше не обо что не ударился, но это было слабым утешением, особенно сейчас, когда он уже мог отчетливо рассмотреть и гидроциклы, мчащиеся наперерез, и то, что на каждом из них не один всадник, а двое. И даже было хорошо видно компактные пистолеты-пулеметы в руках пассажиров. Левой рукой они держались за рулевых, а правой сжимали оружие. В их нынешнем положении не очень удобно вести огонь. Потому рулевые резко повернули налево. Затрещал легко узнаваемый УЗИ[27]. У второго стрелка оружие покрупнее, но тоже относилось к классу легкого автоматического. Андрей не смог определить, что это за пистолет-пулемет. Да и не сильно пытался. Куда больше беспокоили пули. В правом борту лодки появилось три отверстия. Гидроциклы оказались сзади. Подпрыгнув на кильватерном следе лодки Андрея, они стали резко разворачиваться. Что и говорить, маневренность у транспортных средств каннибалов была куда лучше. Жаров принялся вилять из стороны в сторону, увеличивая волнение за катером. Это, конечно, повлияло на скорость, но уже видно, что водные скутеры намного быстрее. Надо хотя бы заставить их крепко болтаться на возмущенной лодкой воде, чтоб они не могли хорошенько прицелиться. Гидроциклы догоняли с левого борта. Стрельбу враги не вели. Похоже, они хотели поравняться с лодкой и подплыть как можно ближе, чтоб поразить Андрея прицельным огнем. Жаров резко направил лодку влево, и враги попали в его бушующий водный след. До ушей донеслись разъяренные вопли одного из каннибалов.

– Пупок не надорви, отродье вонючее! – заорал в ответ Жаров.

Снова стрельба очередями. Теперь враги целились не в него, а в двигатель.

– Твари! – Андрей бросил руль, выхватив пистолет. Схватился за него двумя ладонями, как учил когда-то Сапрыкин, поддерживая снизу левой рукой. Выстрел. Еще один. Третий. Четвертый. Пятый. Очереди в ответ. Он упал на дно и почувствовал, как в тело бьют струи воды из пробоин, которых становилось все больше. Лодка замедлила ход, и звук двигателя стал неприятно вибрирующим. Рокот гидроциклов становился все ближе. Теперь было ясно, что это конец. Не было никаких шансов. Сейчас он умрет. Бесславно. И сейчас ему совершенно плевать на жизнь и смерть. Больше всего, буквально до умопомрачения, бесила мысль, что эти отродья победят. Он резко приподнялся, крепко сжимая пистолет. Шестой выстрел. Седьмой! Один из каннибалов рухнул в воду и потерялся в растревоженных волнах.

– Жри, мразь! – победно возопил Жаров, радуясь тому, что хоть одного из них он унесет с собой в потусторонний мир.

Теперь отчетливо слышался грозный рокот пулемета. Андрей пригнулся, не понимая, откуда этот звук. С двух сторон его потерявшую ход лодку огибали два катера с вооруженными людьми. Гидроциклы каннибалов резко бросились в сторону своего огромного корабля.

– Погоди, чепушило, не торопись! – послышался злобный и в то же время озорной окрик Александра Цоя. Он улегся на носу одного из катеров и вел огонь из ручного пулемета. Двое соратников держали его за ноги, чтоб тот не свалился. Похоже, этот его отчаянный трюк дал плоды. Еще один каннибал свалился с гидроцикла. Оставшиеся двое, что управляли своим водным транспортом, смогли все же убраться подальше. Преследовать их не стали. Главная задача подоспевших людей была выполнена. Андрей Жаров спасен.

* * *

Майор Сапрыкин отправил уже восьмой боеприпас в прибрежный микрорайон со смешным названием Сероглазка. Вполне возможно, что группировка противника высаживалась и закреплялась именно там, среди бывших портовых сооружений. К тому же, этот район находился в пределах досягаемости трофейного миномета. Руки уже изрядно болели, да и спина начала постреливать, как этот самый миномет, но неутомимый Дерил Морган тащил новые боеприпасы.

– Ну, все! Пора взрывать на хрен эту хреновину! – выдохнул в сердцах Евгений. Произнес он это по-русски.

– Я ничего не понял, Юджин. Но, кажется, ключевое слово – кхрэн?

– Ага… Хрен.

– И что оно значит?

– Оно до хрена что значит, приятель. Пора сваливать отсюда. Клади сюда эту мину. Сейчас взорву это все.

Сказав это, Сапрыкин извлек из рюкзака тротиловую шашку и запал. Со стороны позиции Джонсона раздался выстрел. Затем еще один.

– Эй, шевелитесь! Джокеры уже идут! И это не шутка!

– Дерил. Иди к Рону, и отходите к общине. Я догоню.

– Ты уверен? – с сомнением взглянул на него американец.

– Уверен, уверен. Уходите.

Евгений не стал провожать взглядом Дерила. Времени на сантименты нет. Он опустил ствол миномета на груду боеприпасов, что собрал здесь его напарник. Затем осторожно затолкал в ствол одну из мин. Тротиловую шашку. Еще одну мину. На сей раз носовой частью внутрь. Еще одну тротиловую шашку, поменьше, затолкал следом. Остался торчать фитиль запала. Не мешкая, Сапрыкин поджег запал и бросился бежать, проклиная себя за старость и курение, поскольку бег давался с трудом.

Передвигаться приходилось среди руин нежилых строений и остатков какой-то крупной техники. Трактора, грузовики, трейлеры… Все это во многих местах заросло густым и высоким бурьяном. Здесь легко было споткнуться о какой-нибудь обломок, незамеченный в траве, и разбить себе голову о другой такой обломок, поджидающий впереди. Но и мешкать нельзя. Фитиль будет гореть меньше двух минут. Сапрыкин бежал, тяжело дыша, и отсчитывая в уме время до взрыва. Но его все не было и не было. Прошло уже две минуты. Две с половиной. Три. В чем дело? Неужели запал негодный? Или джокеры заметили его и вовремя обезвредили, вернув себе один уцелевший миномет и заботливо собранные возле него боеприпасы?

Сапрыкин остановился и бросил взгляд назад. Именно в этот момент земля содрогнулась, и он увидел черный фонтан земли, пыли и камней в районе улицы Вулканной. Затем страшный грохот. Он бросился за ближайшую кучу битого кирпича, но ударная волна настигла раньше, швырнув его в кусты. Горячая пыль забивалась в ноздри и рот. Неприятно щекотала сжатые веки. Затем звон в ушах и шорох осыпающегося грунта.

– Вот я тупица… – простонал Евгений, корчась в смятом им и жалобно трещащем кустарнике. – А если бы через восемьдесят секунд рвануло?.. Не рассчитал, идиот…

Где-то в стороне послышались злые голоса, и он сразу уловил этот примитивный, гортанный дикий язык каннибалов. Они приближались. Но теперь нарушили молчание. Видимо, устроили перекличку после мощного взрыва. Руки тут же принялись искать оружие, но только сейчас Евгений Анатольевич понял, что он обронил «Винторез». И что свободно висевший на поясе ремень с кобурой, в которой находился ТП-82, лопнул, и остался в стороне. Видимо при падении он зацепился им за какую-то арматуру. Взгляд быстро нашел пояс с кобурой. Они всего метрах в четырех. Но вот винтовки не видно.