ближайшую к нему руку и, не поворачиваясь и не размыкая век, показываю задранный к верху большой палец.

— Да, папочка, я в норме.

Джек фыркает. Остальные будто оглохли и ослепли — красавчики.

Когда через пару минут открываю глаза, грузовик все еще несется по улицам Альберы. Эдвард и капитан Роу о чем-то переговариваются вполголоса, но не шепчутся и не таятся: «Успеем? — А то, тут ехать-то»… И так далее. Джек смотрит в окно с противоположной от меня стороны, откинувшись на спинку сиденья и постукивая пальцами по своему колену. Саймон спит на полу беспробудным сном. Прям-таки идиллия, ага.

— Вы правда его отпустите? — спрашиваю, естественно, эту идиллию нарушая.

Джек отрывается от созерцания окрестностей и поворачивается ко мне.

— Есть другие идеи? — Кривит бровь в своей излюбленной манере. Ей, кстати, тоже досталось, и она явно припухла.

Пожимаю плечом.

Есть, конечно, не зря же я решила купить себе «блокнот смерти».

— Живым он полезнее, чем мертвым, — заговаривает Роу, обернувшись к нам вполоборота. — Если к его ресурсам придет кто-то другой, то будет неясно, что от него ждать и в какую сторону его станет шкивать. А с Саймоном Боро, — указывает подбородком на лежащее у наших с Джеком ног бесчувственное тело, — уже все и так ясно.

Боро? Серьезно? Так его папочка был Бароном благодаря фамилии? Так и знала, что графы и герцоги тут ни при чем. Увы, как и цыгане.

— Это логично, — соглашаюсь вслух только потому, что, мне кажется, от меня ждут какого-то ответа.

Дилан Роу все еще косится на меня в зеркало заднего вида. Господи, да не буйная я, что там Джек успел им про меня наплести?

Наконец грузовик останавливается под уже знакомой мне вывеской со стрелкой «Стыковочные узлы». Нас бросает вперед от резкого торможения, и я чуть не слетаю с сиденья, умудрившись буквально в последний момент схватиться за спинку переднего кресла.

— Заткнись, — шиплю Джеку, естественно, ставшему свидетелем моего чуть не случившегося фиаско.

Тот делает возмущенные глаза.

— Я ничего не говорил.

Но подумал, зуб даю.

— Прибыли, — тем временем провозглашает Эд, заглушая мотор, и наша перепалка прекращается, так толком и не начавшись.

— И даже не убились, — комментирует Джек.

Смотрите-ка, он не только со мной такой язва.

— Малыш, с тебя спарринг, — угрожающе хмурит брови Эдвард.

— Без проблем, — откликается этот камикадзе. — Как только ребра зарастут.

А меня вдруг посещают сразу две мысли. Первая: это была не шутка, и человек-гора действительно зовет Джека Малышом. Вторая: и речи нет о «работаю один — иногда появляющиеся помощники». Эти трое знакомы давно и гораздо ближе, чем просто коллеги.

Итак, мы у шлюзов.

Тоже верчу головой по сторонам, пытаясь разглядеть в окнах, что творится вокруг. На первый взгляд, все спокойно. Народа по-прежнему много, но на только что припарковавшийся грузовик пока никто не обращает внимания, явно воспринимая его как должное.

Пока — это я правильно подумала. Потому как в следующее мгновение водительская дверь распахивается, причем от рывка снаружи.

— Вы! — орет какой-то усатый мужчина в кепке с точь-в-точь такой же надписью, как на стенде. — Вы угнали грузовик!

Согласна, меня тоже восхищает, что они умудрились увести машину из-под носа охраны и работников шлюзов, да еще и при таком количестве камер, которые натыканы на Альбере на каждом шагу.

— Мы-то? — Лицо Эдварда мгновенно становится соответствующим его габаритам, то есть зверским. — Окститесь, гражданин! Мы его нашли и пригнали назад!

От такого напора служащий мгновенно сникает и уже любезно уточняет:

— А что в кузове, не подскажете?

— А я почем знаю?!

— В таком случае откройте, пожалуйста…

Ну вот, всегда считала, что вежливость — секрет успеха.

— Валите давайте, — бросает Эд своим, — я улажу.

И наглость, ага.

Эдвард выбирается наружу. Кажется, даже чувствую, как по полу станции пробегает дрожь после его прыжка — могуч, настоящий богатырь.

Они уходят куда-то за грузовик. Гремят, открываясь, двери кузова.

А капитан поворачивается к нам.

— Слышали? Валим. — И тоже покидает салон.

Сталкиваюсь с пристальным взглядом Джека.

— Ну что? Ты с нами, или будет новая попытка «сойти»? — уточняет серьезно и даже не похоже, что ехидничает.

А вот я — буду. Что мне еще остается?

Так что невинно моргаю и скалюсь в ответ.

— Куда же я из такого приятного общества?

Разбежался, ага. Так я и «сошла». Куда, интересно? В руки головорезам Баронета, которые наверняка уже на походе? Что-то я уже по горло наигралась в самодеятельность.

— И мы еще не нашли моего брата, — напоминаю уже куда миролюбивее.

Но мои слова прилетают Джеку уже в спину — он распахивает дверцу со своей стороны и спрыгивает вниз. Не слишком-то ловко, потому что, приземлившись, оседает на правую ногу. Похоже, адреналин закончился не только у меня, и кое-кому не мешало бы поскорее добраться до медиков.

Тоже берусь за ручку двери, однако она распахивается сама. Джек решил протянуть руку помощи, оценив высоту ступеньки? Да не поверю.

И правильно, потому что возле дверцы стоит Дилан Роу.

— Кайя, вылезайте, надо спешить, — протягивает мне ладонь.

Так и знала, что не перевелись еще в этом мире джентльмены.

Благодарно улыбаюсь и, воспользовавшись поддержкой крепкой мужской руки, спрыгиваю вниз.

Черт, у меня же все джинсы — от колен и до самого низа — в засохшей бурой крови. Хорошо, что толпа, собравшаяся в стыковочных узлах, настолько разношерстна, что на нас никто толком не смотрит.

— Уходим, — командует капитан, отступая от грузовика и кивая только что обошедшему машину Джеку. — У нас пятнадцать минут на все про все.

— Мать вашу, как здесь оказались гранаты?! — раздается в это время растерянное из недр кузова.

— Откуда мне знать? — доносится следом голос Эдварда. И если и существует в природе невинный бас, то это точно он, отвечаю. — Ты лучше скажи: нам положена награда за то, что вернули машину владельцам?..

Дальше не слушаю, потому как Джек подхватывает меня под руку и увлекает за собой.

— Эд сейчас от него отвяжется и догонит. Идем.

Как скажешь, приятель, ты его лучше знаешь.

Однако, сделав два шага, все же оборачиваюсь. За распахнутыми задними дверями грузовика видны две пары ног: тоненькие, переминающиеся на месте, и огромные, по-военному расставленные