– Судя по всему, Ника бы не осталась, – ответил Игорь. – Мне кажется, она на вас обижена.

– Как это относится к нашему делу?

– К нашему делу относится все.

– Нет, мои взаимоотношения с Никой не касаются ни вас, ни правительства России, ни правительства США. Это только наши с ней проблемы, которые мы решим без вашего участия.

– Ладно, не кипятитесь, я всего лишь поинтересовался.

– Мне позвонить им?

– Зачем? Я могу взять ваш ноутбук с собой…

– Не можете, этот компьютер будет только в этой квартире. И доступ к своим сетевым ресурсам я вам также не предоставлю, – ответил Саша. – Мы с вами сглупили. Нужно было в объявлении дать ваши контакты. Но сейчас уже поздно что-либо делать, так что подождите полчаса, сейчас вызову кого-нибудь из ребят.

– Нет, не нужно. Я могу остаться, я здесь по работе. Просто все равно сейчас тишина.

– Вы можете лечь спать в соседней комнате.

– Я пока не хочу спать. Если вы не возражаете, я просто послушаю ваше интервью. А когда все закончится, решим, что нам делать.

– Я не возражаю. Вам же не надо говорить, чтобы вы не писали куда-нибудь о том, что здесь услышите?

– Конечно, не надо.

– Вот и славно.

* * *

Три с половиной часа информация блуждала по каналам связи между Нью-Йорком, Лос-Анджелесом и пригородами, пытаясь понять, кому себя адресовать. Заинтересованное лицо – полицейский по имени Клифф – был человеком очень ответственным, да к тому же работал всего третий день. В полицейской академии равных ему не было, а уж если Клиффу что-то требовалось, то он этого всегда добивался. Он еще не зачерствел, и предписанное законом требование известить родственников собирался выполнить на совесть. Он пытался разыскать родственников Марты Хадсон, но везде натыкался на глухую стену – женщину не знал никто из тех людей, которые должны были.

Клиффу стало не просто интересно, он был заинтригован. Из родственников у Марты Хадсон оказалась только престарелая мать, живущая в Сан-Франциско. По телефону женщина сказала, что это ошибка и ее дочь мертва, и мертва очень давно, умерла от передозировки наркотиков больше трех лет назад. Полицейский наряд в Сан-Франциско, где родилась Марта, приехал к ее матери среди ночи, подняли с постели и потребовали показать фото. Фото тут же было переправлено в больницу Нью-Йорка, где после экстренной операции в связи с огнестрельным ранением в грудь отходил от наркоза Майкл Грант. Девушку он не опознал.

Перед миссис Хадсон извинились, но она попросила телефон женщины, живущей под именем ее покойной дочери.

– Зачем он вам? – удивился полицейский. – Она не имеет никакого отношения к вашей дочери. Наверняка она преступница.

Женщина смутилась, как будто ей стало стыдно, но все же сказала:

– Возможно, она знает, где могила моей Марты.

Полицейские уехали ни с чем.

А Клифф тем временем посетил квартиру похищенной самозванки и изъял записные книжки, телефоны и все остальные записи, которые там были. В нескольких блокнотах он нашел записи, выполненные на кириллице, и сделал вывод, что Марта владела славянским языком – не то русским, не то украинским или даже белорусским. Больше славянских языков он не знал. Он и перечисленные-то не знал, но мог предположить, что надписи сделаны на одном их этих языков.

Больше всего молодого полицейского заинтересовал блокнот с фото Красной площади на обложке, в нем он нашел несколько телефонных номеров, код страны был +7, и, судя по всему, это была Россия.

Русского Клифф совсем не знал, но надеялся, что на том конце провода будут хоть чуть-чуть знать английский.

Звонок в Россию Клифф сделал в половине третьего ночи, из офиса. Он не знал, что звонит в город Иркутск и там уже разгар дня.

Лариса Дмитриева подняла трубку и с удивлением услышала, что к ней обращаются по-английски. Человек представился именем Клифф, но ее английского было недостаточно, чтобы понять, что от нее требуется. Но судя по тому, что звонивший произносил ее имя, обращался он именно к ней, ошибки быть не могло. Почему-то у нее была только одна мысль – наверняка у нее погиб незнакомый дедушка и оставил ей миллионы долларов США, и это звонит американский нотариус, чтобы перевернуть ее жизнь! Звонок был с очень странного номера, в нем было очень много цифр, да в такой комбинации, в которой Лариса их никогда не видела. Но была уверена, что звонят из Америки.

Из американских фильмов она вспомнила фразу и сказала ее, надеясь, что помнила верно: «Плис колл ми лэйтер». Позвоните мне позже. А сама кинулась искать хоть кого-то, кто понимает язык. Благо в это время она была в детском саду – пришла на родительское собрание, и педагог, что занималась с детьми, прекрасно говорила по-английски. Видимо, не зря им приходится доплачивать, чтобы дети учились разговорному английскому.

Судя по всему, Лариса все сказала правильно, и через некоторое время ей перезвонили, она передала телефон Анастасии Павловне. Она говорила недолго, чаще кивала и, прервав разговор, обратилась к Ларисе:

– Вы знаете женщину по имени Марта Хадсон?

Лариса ощутила внутри почти неимоверный восторг! Вот оно, значит, не дедушка, но бабушка! Ну точно же, точно! Ее прадед работал в американском посольстве три года во время войны, наверняка он очаровал там американскую бабульку-мультимиллионершу, которая завещала его правнучке свои богатства. Думать трезво при звонке из Америки Лариса совсем не могла.

– Нет, я ее не знаю.

– Звонят из полиции Нью-Йорка, говорят, что похищена женщина по имена Марта Хадсон и ее ребенок. Ваш номер нашли у нее в блокноте с изображением Красной площади. Вы понимаете, о ком может идти речь?

Эйфория растаяла, потому что до Ларисы наконец-то дошло, о ком идет речь. Она со вздохом полезла в сумку, отыскала визитку следователя Игоря Романова и подала воспитательнице со словами:

– Пусть звонят по этому номеру.

Удача улыбнулась Клиффу – ему дали номер человека, который мог быть полезен в вопросе розыска заинтересованных в происшествии с Мартой Хадсон людей. Однако номер тоже был российский, но совсем уже не мобильный: +7495. Ему ответили коллеги из следственного управления в Москве, потребовалось некоторое время, чтобы нашелся человек, говорящий по-английски. Он принял информацию и записал номер телефона Клиффа.

Если бы англоговорящая воспитательница перевернула визитку, на обратной стороне которой был записан номер мобильного телефона Игоря, то к Игорю информация пришла бы к четырем часам утра. А пока российские коллеги Клиффа пытались понять, кому адресована информация из Америки, Саша Лавров уже проснулся и чистил зубы. Игорь слышал каждое его движение, хоть Саша и передвигался тише мыши.

Игорь лежал на удобном мягком диване и не спал уже минут сорок. У него было слишком много ненужных мыслей, которые провоцировали его на размышления. Толку от ночных бдений не было никакого, но он продолжал прокручивать в голове всякое разное, порой вообще не относящееся к делу.