Император хмыкнул.

— Вы и так, Дмитрий Максимович, не в обиде. Меня больше волнует, кто напал на Кочергина. Не нравится мне эта история.

— Мне тоже, Ваше Императорское Величество. Конечно, есть вероятность, что Глазьевы имитировали нападение, чтобы вывести себя из-под возможного нашего удара и оставить журналы себе, но я в нее не верю. Они планировали ударить Елисеевых так, чтобы вернуть деньги. А копирнуть журналы — дело быстрое, после чего их спокойно можно было отвезти к нам. Мы планировали взять их в этом промежутке, но не судьба.

Ефремов вздохнул, показывая, как его глубоко расстроило нарушение планов. Император лишь насмешливо прищурился. Он прекрасно помнил, что полковник не любит громких скандалов, который непременно бы получился, арестуй он Глазьевых. Император даже не исключал варианта, что журналы отобрали именно ефремовские подручные, чтобы гарантированно получить деньги и не получить проблем. Но признаваться в таком полковник никогда не станет.

— И кто же вам помешал, Дмитрий Максимович?

— Устанавливаем, Ваше Императорское Величество, — браво отрапортовал полковник. — Слишком много подозреваемых. Похитители ехали по улице, на которой есть и особняки, и офисные здания крупных кланов. Конкретно куда ехали, установить не удалось. Машину нашли через перекресток, в слепой зоне камер. И она из угнанных, то есть по ней на похитителей не выйдешь.

— Неприятная ситуация, — поморщился император.

— Неприятная, но предсказуемая. Глазьевы вели переговоры через телефон, а их сейчас не прослушивает только ленивый. Так что нужно удивляться не тому, что Кочергина ограбили, а тому, что грабители не передрались между собой. Куш-то предполагался крупный, а то, что это подделка, никто не знал.

— Шутник вы, однако, Дмитрий Максимович, — хмыкнул император.

— Я просто трезво смотрю на ситуацию, Ваше Императорское Величество, — возразил Ефремов. — Проблема есть, но она не критичная. А вот другая, напрямую вас касающаяся…

Он взял паузу, красивую паузу склонного к театральным эффектам человека. Но император не оценил, бросил раздраженно:

— Да говорите уж, Дмитрий Максимович, что еще случилось, не тяните время.

— Мне Жданов позвонил, Ваше Императорское Величество. С доносом на Лазаревых. Мол, хотят убить Елисеева и заслали ему для предварительного договора Валерию Лазареву. Но мне кажется, что глава Лазаревых ни сном ни духом, и это инициатива самой Валерии.

Император поморщился.

— Она слишком часто в последнее время перегибает, — жестко сказал он.

— Ваше Императорское Величество, она рассчитывает на то, что к вашей племяннице всегда отнесутся с большим снисхождением, чем к кому-то другому, — намекнул Ефремов.

— Валерия — идиотка, — отрывисто бросил император. — И ладно бы просто идиотка, так она не может усидеть на месте, чтобы куда-нибудь не вляпаться. Сколько раз я проводил с ней беседы, но она уверена, что в случае чего ее мать прибежит ко мне и я опять прикрою ее выкрутасы. Право слово, как мне это надоело, Дмитрий Максимович, вы не представляете.

— Она замахнулась на убийство человека, который в настоящий момент очень важен для страны. Я говорю не только о целителях Елисеева, которые обучаются по волховской методике. Но и сама связь с волхвами для нас очень важна. Убийство ученика одного из них оборвет ту тонкую ниточку, которая только начала образовываться между нами и закрытым волховским сообществом.

— Да, она перешла все границы, но отдай я приказ о ее аресте, сестра мне весь мозг выест, упирая на то, что покушения не было. А хороший адвокат еще и докажет, что Валерия действовала в интересах Ярослава, выявляя его активных недоброжелателей. Еще и компенсацию выбьет. Знаем, проходили, — хмыкнул император. — Разговор — это еще не значит, что он во что-то выльется.

— Вы предлагаете подождать, пока она найдет кого-нибудь для покушения, Ваше Императорское Величество? — удивился Ефремов.

— Я предлагаю для начала сообщить Лазареву, что его невестка ведет за его спиной переговоры об убийстве его внука. Ему неплохо удается ее осаживать и без моего вмешательства.

— Думаю, Ваше Императорское Величество, когда они женили Кирилла на вашей племяннице, рассчитывали не на это.

— Дмитрий Максимович, — нахмурился император, — я прекрасно понимаю, на что рассчитывали тогда Лазаревы и на что рассчитывают сейчас Мальцевы. Но наводить порядок в собственных кланах они должны без моей помощи. Если бы Лазаревой удалась ее задумка, пострадал бы весь клан, а не только она одна. И да, в этом случае я бы ее покрывать не стал, о чем она прекрасно знает.

— Значит, желание мести пересиливает в ней чувство самосохранения, Ваше Императорское Величество.

— Мести? — усмехнулся император. — Я не думаю, что в данном случае речь идет о мести. В голове у нее полно всякого хлама. Дурная папашина наследственность. Там с головой непорядок. Хорошо хоть у них больше детей нет, только Валерия. И плохо что она унаследовала нашу способность к менталу.

Визит императора оказал магическое действие: лицензию нам выдали на следующий же день. В связи с этим радостным событием Серый тут же затеял перевоз стоматологического кабинета, а Олег насел на меня уже не с просьбой, а с требованием сделать наконец ортодонтическую насадку, которую я ему обещал уже бог весть сколько, но так до сих пор и не сделал. Пришлось заняться этим вопросом, благо было с кем консультироваться: Тимофея я отловил сразу же. Он, правда, тоже ко мне шел со своим делом, но я сказал, что установка — на первом месте по срочности, остальное потом, сразу как обсудим схему.

С помощью нашего основного целителя решение получилось куда эргономичней, чем первоначальный вариант. Тимофей сразу же предложил и изменения в существующую стоматологическую установку, которую постоянно приходилось кому-то подзаряжать. Можно сказать, это была почетная переходящая обязанность моих учеников. С изменениями, предложенными Тимофеем, зарядки будет хватать на месяц.

— Вообще-то, еще одна установка нужна, — неожиданно сказал он. — А то желающих много, при разрастании очереди Сергей точно на нас повесит, нам-то прокладка артефактная не нужна.

— Еще одна установка — еще один стоматолог нужен. Олег при всем желании на двух не сможет работать, — усмехнулся я.

— Пусть ищет кого-нибудь сам, — предложил Тимофей. — А лучше двух. Он еще глава лечебницы, может вообще пациентов не принимать, ему и без того дел хватит.

В его словах прозвучал намек на то, что чем больше Олег будет занят в лечебнице, тем меньше он будет дома, и тем больше будет скучать мама, которой в голову от скуки не всегда приходили хорошие идеи. Так, недавно она дозвонилась до своего отца, который ее убедил, что без нашей финансовой помощи там все помрут с голоду. И она сразу пошла ко мне с предложением выделить им хотя бы разовую материальную помощь. Я ей напомнил, что ее родственники не очень интересовались, не помираем ли с голоду мы с ней, когда у нас не было денег, что ее отец пытался нас ограбить и что, даже если считать ее отца немощным пенсионером, то там еще есть три здоровых лба, способных заработать на пропитание не только себе. И если они предпочитают целыми днями играть, то пусть делают это не за наш счет. Она залопотала, что у них серьезные заболевания, не позволяющие найти хорошо оплачиваемую работу, на что я с полным правом ответил, что не заметил этого, когда они мне угрожали и даже пытались побить. Последнее произвело на нее нужное впечатление, и разговоры о финансовой помощи Елисеевым, не входящим в наш клан, прекратились.