я должен посмотреть на свою страну. Знаете ли, ранее у меня не было такой возможности. Поездку в Холмогоры нельзя считать таковой, ведь кроме десятка деревень я толком ничего не увидел. Чего говорить, если мне более известны немецкие земли, нежели русские. Во-вторых, моя предыдущая свадьба прошла также быстро и без особой подготовки. Тем более в этот раз невесте не придётся менять веру и тратить лишнее время. Через год после коронации проведём венчание в Москве, а догуляем уже в столице. Не могу понять вашего настойчивого желания затянуть всё действия начиная от наказания мятежников, заканчивая моей собственной свадьбой. Помнится, я съездил в Германию, где познакомился с Каролиной, и сразу по её приезде мы обвенчались. А сейчас у нас просто нет времени на подобные церемонии. Надо наказать мятежников, решить судьбу лиц, не приспособленных к государственной и военной службе, утвердить главу Правительства, при этом не навредив работе коллегий. Вам бы всё затягивать. Не забудьте, что у нас появились две новые коллегии, чьи полномочия необходимо утвердить в ближайшие дни. Через десять дней я выезжаю в Москву, иначе не успею на собственную коронацию. Или вы, Александр Иванович, предлагает отложить всё на полтора года, когда я вернусь в столицу уже женатым и с рекомендациями Уложенной комиссии? Может, оно и верно, но к тому времени государственные дела придут в полный упадок. Поэтому предлагаю уделить время насущным вопросам, а разного рода празднества и церемониалы оставить на потом.

На самом деле мне необходимо посетить юг страны, дабы разобраться в тамошнем положении дел. Майор предупреждал, что в его времени на Яике и Волге произошло чудовищное по своему размаху восстание, обескровившее империю, воюющую в то время с османами и поляками. А после подавления усилился гнёт крестьян с рабочими, что создало много сложностей в будущем. Есть и вторая задача под названием старообрядцы. С этой растущей силой надо что-то решать. Потому я и хочу начать путешествие с Владимира, а далее посетить Нижний Новгород, Казань, Симбирск, Саратов, Царицын и Астрахань. В городах пройдёт встреча с депутатами от всех сословий и представителями инородцев. Затем мой караван должен добраться до станицы Черкасской, где я наметил встречу с атаманами донских казаков. После чего мы поднимемся водой до Воронежа, откуда через Тулу и вернёмся в Москву. Кроме всего прочего, я хочу пообщаться с людьми по поводу Уложенной комиссии. Надо представлять, о чём пойдёт речь, когда в столице соберутся все депутаты. Но пока необходимо разобраться с упирающимися вельможами.

А ведь я добился своего, полностью запутав Шувалова со товарищи. Даже их противники находились в недоумении. Только Шешковский и генерал-прокурор явно наслаждались ситуацией.

— Предлагаю начать рассматривать вопросы строго по регламенту, — не даю вельможам опомниться и киваю Теплову, — Григорий Николаевич, зачитывайте.

Глава канцелярии быстро достал нужную кипу бумаг, начав перечислять фамилии мятежников и совершённые ими преступления. Представители Особой комиссии по-разному проявляли своё отношение к упомянутым персонам. Как только секретарь закончил читать, я снова не дал присутствующим время на размышления и предложил выносить вердикты.

Не подумайте, что в отношении арестантов творился произвол. Кроме братьев Орловых никого особо не пытали, а просто провели допрос и записали показания. К чести большей части заговорщиков, они не юлили, признав свою вину. Именно этих людей и ждёт наименьшее наказание. Но хватало и скользких персонажей, решивших обмануть следствие. Подобный поступок откровенно глупый. Но чего взять с людей, привыкших предавать и быстро примыкать к лагерю победителей? Только со мной такое не пройдёт и изменников ждёт немало разочарований.

— Братья Орловы поставили себя не только над законом. Они решили, что могут стать вершителями судеб Руси, нашей матушки, — произношу немного пафосно и смотрю в глаза каждому вельможе, — Закон о возврате смертной казни я подписал одним из первых. Поэтому предлагаю повесить Алексея и Фёдора. А Ивана необходимо лишить всех имений с наградами, и сослать в Сибирь.

Судьба беспокойного семейства была давно решена, и казнь братьев одобрили все присутствующие. То же самое произошло с Петром Пассеком, Григорием Протасовым, Евграфом Чертковым и двенадцатью офицерами, запятнавшими свою честь убийствами с прочими безобразиями. Среди них оказалась троица, отличившаяся в Аничковом дворце. Их приговорили к виселице, особо не рассматривая дело. А вот два десятка нижних чинов, повинных в насилиях и грабежах, ждёт расстрел.

Далее шли братья Барятинские, которых постановили лишить всех званий, конфисковать большую часть имущества и отправить в штрафной батальон. По персоне старого дурня — Фёдора Ушакова тоже особо не спорили. Здесь я не стал упираться, позволив ограничить наказание вечной ссылкой в имение и уплатой штрафа в семьдесят тысяч рублей, что сразу разоряло подполковника семёновцев.

А вот при обсуждении судьбы Александра Бутурлина, его сына Петра и зятя Василия Долгорукого, начались самые настоящие баталии. Надо учитывать, что первой женой престарелого фельдмаршала являлась Анна Голицына. Что напрямую затрагивало двоих участников комиссии. Второй супругой нашего героя была княжна Куракина, по матери Урусова. Старший сын Бутурлина женат на Марии Воронцовой, сестре графини Дашковой, которая тоже не уйдёт от наказания, ибо замарана в поддержке мятежников. Но надо учитывать, что к этому роду принадлежит бывший канцлер, являющийся отцом моей Анны. Всё запутано в такой узел, что его можно только разрубить.

Но это ещё не всё. Сложность заключается в том, что почти все присутствующие в той или иной мере родственники. И они не позволят излишне жестоко расправляться со своими. Дело даже не в родстве, а опасении за собственную жизнь. Если император так алчет крови аристократии, то чего ждать от него в будущем? Вдруг он сойдёт с ума и решит казнить собственных соратников? Поэтому присутствующие рьяно сражались за жизни Бутурлина и иных высокородных персон, загнав себя в ловушку. Я и не собирался казнить всех мятежников. Хватит Орлова с дружками да наиболее мерзопакостных гвардейцев. Только Каролину Александру Бутурлину я не прощу.

— Старый фельдмаршал послал людей, убивших мою жену. Подобного спускать нельзя, невзирая на заслуги провинившегося. Значит, он будет повешен вместе с остальными приговорёнными. Чтобы ни у кого в будущем не возникало мыслей злоумышлять против царственной особы, — думаю, мои слова не оказали особого действия на собравшихся, поэтому поясняю, — Коли самодержец сошёл с ума или впал в зависимость от другой страны, начав служить её интересам, то его надо остановить. Но