- Это не бред, - Когда он посмотрел на нее, она встретиласьс ним взглядом. – Ты можешь поговорить со мной. Без осуждения. Без огласкикому-либо еще. При условии, если ты не расскажешь о чем то противозаконном.

Его рот дернулся в горькой ухмылке. – Я не сделал ничего, зачто можно было бы меня арестовать. Хоть я в действительности думал, что сделалэто с Кронером в том лесу.

- Ну, если у тебя есть опасения, что ты такой же как отец, иперед тобой происходит кровопролитие, а ты еще и не можешь вспомнить о том, чтопроизошло, то, конечно, ты бы так подумал.

- Я не хочу быть похожим на него. Никогда.

- Ты не…

- Ты меня не знаешь.

Его жестокое выражение прогнало холод по ней, даже несмотряна то, что ее ноги были сухими и в полном тепле, а она была одета в куртку иперчатки. Он был настолько уверен в ее отчужденности, что она спрашивала себя,какова была истинная причина того, что она не осталась у него накануне. Сдругой стороны, секс и сексуальное влечение было одним из способов заставитьчувствовать себя ближе к другому, тогда как на самом деле это было всегонапросто трением двух тел.

Сколько на самом деле она знала о нем? Не так много, крометого, что она прочитала в его файле на ее рабочем столе.

Однако, она была уверена в одном: Он этого не делал, насамом деле, лишь обидел человека.

- Тебе нужно поговорить с профессионалом, - сказала она.Потому что, конечно же, у него были психологические последствия от того, кембыл его отец. – Не неси это бремя с собой.

- Но в том то и вся проблема… это внутри меня.

Кое-что в тоне, которым он это сказал, заставило вернутьсяхолоду в десяти кратном размере. Кроме того, что ей казалось, что тут как разона сейчас сходит сума. – Говорю же тебе нужно поговорить об этом.

Он снова перевел взгляд на ярко-синее небо прослеживая белыеполосы облаков. Через некоторое время он сказал: - Мне стало легче, когда тыушла так быстро, прошлой ночью.

Ну, это было словно пощечина, возвращающая ее в себя. – Радауслужить, - сказала она сквозь зубы.

- Потому что я мог бы влюбиться в тебя.

Когда ее рот открылся и она облегчено моргнула, словно рыба,он постучал сигарету и выдохнул дым, поднимающийся в холодный весенний воздух.– Я знаю, что это ничего не значит. Но то, что я сказал, сейчас, это правда. –Слишком правильно. И все же, она не могла и пошевелится.

- Но вчера вечером… ты сказал мне, что ты никогда бы не сталбрать меня к себе в постель.

Он покачал головой, его верхняя губа выгнулась в отвращении.– Абсолютно нет. Не туда где я был с женщинами, которые не имели значения.Ты..ты… - он низко и глубоко выругался. – Ты не похожа на других. – Райлисделала глубокий вдох. И еще один.

Она знала, что теперь было самое время, чтобы установить сним прямой контакт: «Я действительно польщена, но…».

Вместо это же, она просто смотрела на него, как он повернулвокруг сигарету и взглянула на маленькую оранжевый огонек. Пробежалась посуровым и красивым линиям его лица, пытаясь бороться с тягой к нему…, а затембросила: В этом скрытом от других месте перед пещерой, с ветерком свистящиммежду валунами, и солнцем на его лице, ее ноги начали снова скользить… теперьона поняла истинную причину почему она оставила его дома так быстро.

Не время для формирования вопросов: она чувствовала тожесамое, что и он, а он боялся ее.

- Но все это связано со всем этим дерьмом с моим отцом.

- Что прости? – услышала она, как спросила.

- Все это то что с тобой… Это связано и с ним. – Его глазауставились на нее. – Он был влюблен в мою мать. Но не смотря на это, онразрезал ее своими руками, еще когда она еще дышала и сделал на полу рядом сней сердце из ее же кишечника. Я знаю это, потому что именно я нашел ее тело.

Райли ахнула, ее рука непроизвольно поднялась к горлу, и онаинстинктивно сделала шаг назад.. только для того, чтобы обнаружить, что онаоказалась в ловушке против рока прислонившегося к ней.

- Да… - сказал он. – Такова моя семейная история. –Романтика путь к женщине, подумал Век, когда Райли стала белой как снег ипопыталась отойти от него.

Глубоко затянувшись сигаретой, он выдохнул в сторону от нее.– Я бы не рассказывал этого.

Райли покачала головой, может быть, для того чтобы отчиститьее. – Нет.. нет, я рада, что ты это сделал. Я просто немного…

- Шокирована. Да. И это лишь одна из причин, почему я неговорю об этом дерьме.

Она убрала свободные пряди волос со своих глаз. – Но я имелав виду, именно то что сказала. Ты можешь поговорить со мной. Я хочу, чтобы тыпоговорил со мной. – Он не был так уверен, что она думала бы также, дойди он доконца. Но по каким-то причинам он был открытым перед ней.

- Моя мать была его тринадцатой жертвой. – Боже, онзавидовал тем парням, чьи «плохие истории» были о участии в продолжительномупотреблении пива, порче государственного имущества, и, возможно, даже писаниив чей-то бензобак. – Я был на летних каникулах в школе, оставаясь варендованном с друзьями доме на Кейп-Код. Был уже поздний вечер и я осталсяпоследним из всех, так что когда я пошел домой я был один. Он принес ее вгостиную и там это и сделал. После этого, он должно быть поднялся на верх, судяпо двум кровавым отпечаткам на дверном косяке в мою комнату, видимо чтобыпроверить меня, не проснулся ли. Была лишь злоба – от того что не произошло. Онбы заклеил клейкой лентой мой рот, так чтобы я ничего никогда не слышал.

- О… Боже мой…

Поборов еще одно глубокое сопротивление, он заговорил свыдохом. – И ты знаешь, даже тогда, первым, что я сделал, как я заметил, яосмотрел свои руки. Когда я не нашел ничего на них, я побежал в свою ванную, проверилполотенца, проверил свою одежду – по иронии судьбы, то же самое я сделал ипосле случая с Кронером. И лишь тогда я понял… черт, жертва. Я набрал девятьодин один и разговаривая с ними по телефону спустился вниз.

- Ты нашел ее.

- Да. – Он протер глаза от образа алой крови на дешевомсиним ковре, сердца сделанного из человеческих частей. – Да, я нашел ее, и язнал, это был он.

Он не мог продолжать, о том, что стало с ней или с нимсамим. Память была отключена так долго, что он надеялся, что все распалосьсреди мыслей, возможно, превратившись в здоровую область. Но нет. Сцена, как онвошел в освещение неоновых теней, как он чувствовал пары сдерживания паники иужаса, и все это было искаженно в психической фотографии, за исключением егоясности.

- Я читала о твоем отце, изучала его в школе, - прошепталаРайли.

- М..

- Но не было ничего…