значительно превышало объем одной книги мемуаров, и здесь им требовалась помощь профессионального издателя.

Пока ехали по тряским дорогам, немного поговорили о Лондоне и экономической ситуации. Рива перечислила Макмиллану захватчиков и поселенцев, ступавших на землю Мальты: финикийцев, арабов, итальянцев, французов и англичан. За разговорами подъехали к месту, где вдоль дороги появились пинии, указывая путь к Мдине.

– Ну вот мы и приехали, мистер Макмиллан, – сказала Рива, когда еще через несколько минут они миновали массивные ворота и оказались внутри старинного города.

– Пожалуйста, н-называйте меня Джерардом. Или Джерри, если не возражаете.

Рива остановила машину. Джерард вышел, огляделся и признался:

– Я потрясен. Даже не представлял, что здесь так красиво. Я ожидал увидеть нечто впечатляющее, но это…

Их гость настаивал, чтобы его называли Джерри. Он оказался мягким, улыбчивым человеком, причем улыбка часто появлялась неожиданно, и в этот момент его голубые глаза вспыхивали. Он был вежливым и дипломатичным, ненавязчиво направляя Аддисона в нужное для книги русло.

– Дело в том, что мы должны определиться с сюжетной линией.

– С сюжетной линией, – сухо повторил Аддисон. – Это моя жизнь, а не роман.

– И тем не менее читателям будут интересны не просто воспоминания, а повествование, имеющее сюжетную линию. Издательству это тоже интересно. Поэтому сейчас нам надо прояснить главный вопрос: какую историю вы предпочтете рассказать?

– Что-то я вас не понимаю, старина, – проворчал Аддисон, всем своим видом выражая неодобрение.

– Почему бы не сделать сюжетной линией историю любви?

Аддисон что-то пробурчал. Рива не расслышала, но не сомневалась, что он выругался.

– Или историю вашего становления как художника. А может, вам захочется рассказать о представлениях, которые вы устраивали по всему миру?

Аддисон пребывал в замешательстве. Джерри дипломатично отправился на прогулку, дав им с Ривой возможность поговорить наедине. Когда он ушел, Аддисон сразу спросил, какие у нее соображения.

– Вам правду?

– Правду.

– Думаю, история любви произведет на читателей самое сильное впечатление. Людям захочется узнать, как вы нашли любовь своей жизни, как потеряли и как пережили потерю, став самым добрым и щедрым из всех, кого я знаю.

– Боже мой! – пробормотал он, и в его глазах блеснули слезы.

Решение было принято, хотя пару дней Аддисон продолжал упорствовать. Под предлогом того, что ему нужно еще раз хорошенько все обдумать, он уговорил Риву показать Джерри достопримечательности Мальты.

Она начала с экскурсии по Мдине.

– В Средние века Мдина называлась Нотабиле – благородный город, – рассказывала она, водя англичанина по тихим улочкам. – Аристократические семьи, живущие в мдинских дворцах, – потомки норманнских, сицилийских и испанских завоевателей и феодалов, которые и строили эти дворцы.

– Потрясающе! – с восхищением произнес Джерри. – Дворцы, над которыми не властно время.

– Но здесь не только красота. Под одним дворцом находится подземная тюрьма. Может, и не под одним.

– Звучит интригующе.

– У Аддисона есть книги на эту тему. Там подробно описано устройство застенков и кого там держали. Насколько я поняла, когда читала, в подземельях преобладали пыточные камеры. Во времена римлян Мальта была колонией рабов. С ними, как понимаете, не церемонились. Однако пытки продолжались и в более позднее время. Даже в период французской оккупации.

Пока Джерри восхищался суровыми красотами Мдины, Риве улицы города напомнили о Бобби. Казалось, заверни за угол – и увидишь его, улыбающегося ей. Сердце Ривы замирало, но разум тут же возвращал ее в реальность. Этого не произойдет, поскольку это попросту не может произойти. Если когда-нибудь она и увидит Бобби на здешней улице, он не улыбнется, да и она тоже.

– Может, поедем смотреть другие места? – предложила Рива. – Собор Святого Павла я покажу вам в другой раз. Его красно-белый полосатый купол виден практически отовсюду.

Она повезла издателя в Хаджар-Ким – к развалинам доисторического храмового комплекса на южной оконечности острова. Там они провели полчаса, бродя среди громадных камней. Оттуда поехали в деревушку Кренди, где нашли кофейню и, перекусив, отправились на юг, к пещерам.

– Пещеры лучше видны с вершины скалы. Но туда надо забираться. Хотя проще всего было бы нанять лодку и полюбоваться на них с моря.

Рива замолчала. Пещеры снова напомнили ей о Бобби. Он тогда так и сделал. Они плыли по восхитительно синему морю, любуясь скалами и пещерами.

– Что-то случилось? – спросил Джерри, удивленный ее молчанием.

Сглотнув, Рива покачала головой.

Они двинулись дальше, достигли вершины и остановились. Даже сквозь темные стекла очков было видно, как Джерри моргает от удивления и восхищения.

– Возможно, завтра проедемся до утесов Дингли, – сказала Рива. – Из всех скал я люблю их больше всего.

– Надеюсь, что завтра же мы вернемся к работе.

– Конечно.

– Не сочтите мои слова бестактностью, – спохватился Джерри. – Послушайте, я же вижу: с вами что-то происходит. Может, я сумею помочь? Кстати, я хорошо умею слушать.

Рива не ожидала, что тем же вечером ее потянет на откровенность. Ужин был поздним. Когда закончили есть, Аддисон встал и, зевая, сказал:

– Вот и день прошел. А ты, Рива, возьми бутылочку вина и отведи этого очаровательного молодого человека к себе. Встретимся утром.

– Вам совсем не обязательно идти со мной, – сказала Рива, когда Аддисон ушел. – Но мне лучше уйти. Аддисон дал понять, что хочет остаться один. Ему пришлось разворошить воспоминания о жене, и это его эмоционально истощило.

– Но я не прочь пойти с вами, – признался Джерри, взглянув на свои часы с красивым кожаным ремешком. – Конечно, если вы не возражаете. Сейчас всего десять часов.

После таких слов у нее язык не повернулся сказать «нет». Рива кивнула, собравшись провести гостя коротким путем, но дверь в кабинете Аддисона, которая вела в ее апартаменты, оказалась запертой. Ключ он всегда носил с собой, поэтому им пришлось спуститься вниз и пройти через холл и марокканский садик.

Отперев входную дверь, Рива сразу увидела, что оставила дверь спальни открытой, а лампу включенной. Помимо недопустимого растранжиривания электричества, это выглядело как приглашение. Джерри с величайшей осторожностью взял ее за руку и посмотрел в глаза, словно пытаясь понять, чего она ждет от него. Когда он улыбнулся, она мигом все поняла и кивнула.

Наклонившись, Джерри нежно ее поцеловал. Рива попыталась заговорить, но он, приложив палец к ее губам, снял с нее шарф. Каждый день она закрывала волосы новым шарфом.

– Меня очаровали ваши волосы. Зачем вы прячете такие великолепные локоны? – спросил он, водя по ним пальцами.

– Я красилась в черный цвет. Теперь жду, когда он исчезнет.

– Он почти исчез. А ваш естественный рыжий просто великолепен… Рива, Аддисон немного рассказал мне о своем племяннике Роберте.

Рива вдруг почувствовала себя уязвимой и нерешительной.

– Только если вы хотите, – сказал Джерри, оглядываясь