их сразу заметил — снова подал голос Парацельс. — Это парочка настоящих варяжских берсерков. В любой империи или королевстве их бы назвали героями, а в речном осколке или большой степи, окрестили бы батырами или богатырями.

— Значит, они и для меня опасны? — спросил я, не шевеля губами.

— С твоими нынешними мизерными силами сто процентов опасны. Так что держи ухо востро и смотри по сторонам. Тем более, как, мне кажется, прямо сейчас тут что-то затевается. И это что-то явно нехорошее.

Василиса упорно молчала, так что Ульрих в третий раз повторил свой вопрос. Эта настойчивость меня задела, и я уже хотел вмешаться, но тут заговорила моя спутница:

— Благородный Ульрих, я прожила среди варягов двенадцать лет, так что мне бояться нечего, а вот тому, кто встанет на его пути, лучше утопиться самому — сказала девушка и снова посмотрела на меня.

После этого щёки парня залило красным, и он зыркнул на своего пожилого товарища.

А в это время количество воинов с конями и змеями на щитах стремительно прибавлялось. Вскоре, к тем, что со змеями присоединилась большая группа богато укомплектованных воинов. Возглавлял их двухметровый бородач, очень похожий на Ульриха. Причём рядом с ним стоял настоящий колдун с посохом.

Одного взгляда мне хватило, чтобы понять, именно этот высокий, является главным в этом представлении. Именно под его рукой собрались тут пять сотен воинов, минимум два конунга, два берсерка и настоящий колдун, от ауры которого веяло чернотой.

— Сейчас невесту воровать будут — предупредил Парацельс.

Среагировав на его слова, я потянул за цепь, с целью вывалить на палубу сломанный меч, но в этот момент из-за шатров, начала выбираться ещё одна большая группа варягов. Эти выходили не организованно, да и брони на большинстве не было. Но зато среди них выделились сразу пять или даже шесть конунгов. На щитах я заметил кракена, акулью пасть, змея, пожирающего свой хвост, перекрещённые топоры, медведя и касатку. Наличие последних двух изображений, явно порадовало Василису, и она снова выставила напоказ свою ярко-рыжую косу.

Заметив огненные волосы, казавшиеся в лучах солнца по-настоящему золотыми, вновь появившиеся конунги ускорили шаг и, буквально вторгшись в толпу варяжских зевак, быстро разделили её на две части. При этом они в считаные секунды выдавили всех лишних, став между двумя клановыми хирдами.

И хотя прибывших было всего-то человек 150, действовали они нагло и решительно, тем самым ясно показав, что собравшихся здесь они не боятся. Группа конунгов хотела рвануть прямо к драккару, но путь им преградили одноглазый с высоким и их выборные воины.

Через них молодые конунги переть не стали, а просто замерли, напротив. При этом вперёд выступили трое. Чернобородый здоровяк, имеющий килограмм 20–25 лишнего веса. Жилистый коротышка с копьём на плече. Судя по схожести чёрт лица, он был братом здоровяка. А оба они из клана Дикого Медведя. Последний конунг, был из Морских Касаток. Среднего роста, приятной наружности, он держался чуть позади и меньше всего привлекал внимание, но именно его ауру я заметил сразу. Она отливала серебром с мелкими вкраплениями золотого.

Все замерли и в наступившей тишине, я внезапно услышал шёпот Василисы.

— Сварог, чтобы ты ни услышал, пока дело не дойдёт до звона топоров и мечей, ни в коем случае не лезь — предупредила она, при этом едва шевеля губами, однако мои божественные уши всё услышали. — Это у варягов обычаи такие, хмельным мёдом не пои, но дай мужскими достоинствами померяться да за рукояти мечей хвататься.

Гляделки продолжались полминуты. Первым заговорил высокий конунг с золотым морским змеем на груди.

— Благородные Трор, Бьёрн и Эгель — сказал он, поочерёдно переведя взгляд с одного на другого воина. — Молодые конунги проявили себя прошлой ночью. И хотя с ходу этот мелкий городок речников, не взяли, но сражались достойно. Говорят, Бьёрн даже смог забраться на стену, и перед тем как его скинули вниз, продержался там больше сотни ударов сердца.

— Больше двухсот — поправил здоровяк, и только сейчас я заметил край окровавленной повязки, вылезающий из-под шлема. — А ещё я, во славу бога Одина, смог зарубить своим топором трёх городских стражников и победить в схватке княжеского витязя! — громогласно взревел он и воздел к небу топор.

После этого все стоявшие рядом и позади дружно поддержали его рёв.

— Благородный Бьёрн, ты же знаешь, бог Один уже давно не принимает наши подношения и жертвы. Так что не трать славу понапрасну. Да и после таких подвигов, тебе с друзьями уж точно не стоит гулять по бережку. Лучше пойдите в мой шатёр, сядьте за накрытый стол и молодые валькирии клана морского змея, поднесут вам самый лучший хмельной мёд, чёрное пиво и жареное мясо.

Судя по сглотнувшему слюну Бьёрну, он был не прочь приобщиться к обещанному угощению. Но стоявшие рядом брат и друг, даже не повели бровью. Вместо этого они с интересом выглядывали из-за преградивших им путь воинов, и рассматривали косу Василисы.

— Благородный конунг Свен Ульрихсон, благодарю тебя за приглашение к столу, но давай как-нибудь в следующий раз — сказал малорослый брат здоровяка. — Да и на берег мы вышли не просто погулять, а посмотреть, что за гостей привёл твой сынок лупоглазый Ульрих.

— Гости наши, так что ни к чему тебе с братом и друзьями к ним лезть. Придёт время и наш клан сам предоставит их совету сборного войска морских кланов — ответил отказом высокий и его люди приподняли щиты, как бы отгораживаясь от вторгшейся группы.

Однако молодые воины не смирились с отказом. Не стали отступать и тоже подняли щиты. Изначально их было намного меньше, но постепенно из-за шатров выходили всё новые и новые группки вооружённых воинов и присоединялись к ним. Так что число выросло до двух сотен и продолжало неуклонно расти. Кроме этого я заметил, как один из стоявших невдалеке крупных драккаров с касаткой на парусе, приблизился к сцепке с ладьёй сзади и кинув якоря, перегородил путь к отступлению.

Высокий тоже это всё видел и, хотя прямо сейчас под его рукой было больше восьми сотен воинов, выражения превосходства на его лице я не заметил. Он был готов к сражению, но явно не хотел его устраивать, видимо, понимая, что ни к чему хорошему это не приведёт.

Молодые конунги и их воины напротив, ещё не остыли от первой попытки взять город и увидев на борту ладьи