не смог сдержаться. После убийства Чхве Чжинтхэ я знал, что мне конец: вы подбирались ко мне все ближе и петля затягивалась все туже. И тут всплыл Чжондо. Я подумал, что этому мерзавцу не должно все так просто сойти с рук. И это мое признание: оба убийства совершил я – и профессора Чхве, и этого Юна.

Санъюн кивнул, допечатал его слова в протокол и нажал «Сохранить». Компьютер тем не менее не выключил – ему нужно было обязательно прояснить еще один вопрос. Инспектор сцепил пальцы в замок и некоторое время смотрел на Пак Чхольвона – тот снова пришел в свое обычное состояние и сидел со спокойным лицом.

– Мы тоже помним про тот случай, когда тридцать лет назад вы ворвались в клинику господина Чхве Донока, устроили там дебош и набросились на него с ножом.

Чхольвон смотрел на инспектора, не понимая, к чему тот клонит.

– Мы слышали, что при нападении один человек все-таки пострадал – девочка, дочь директора клиники, которую тот привел с собой на работу.

Взгляд техника дрогнул, а Санъюн продолжал:

– Теперь я хочу спросить у вас только одно: то, что произошло в доме профессора Чхве Чжинтхэ, – точно ли это было спонтанным убийством из-за денег? Я знаю, что тридцать лет назад вы отказались от своих обвинений и отозвали заявление на заведующего. Вы с ним договорились?

В допросной воцарилась глубокая, даже немного пугающая тишина. Санъюн, словно не замечая этого гнетущего молчания, смотрел прямо на Чхольвона. Техник глаз не отводил, но взгляд его задрожал. Сглотнув слюну, он ответил:

– Да… Договорился…

* * *

29 августа 2019 года, четверг

Хоть это и был будний день, но вечером в кафе людей оказалось много. Были и те, кто работал за ноутбуком, и те, кто пришел в кафе просто отдохнуть – почитать книгу или поболтать с друзьями за чашкой кофе. Внезапно Санъюну стало интересно, что это за люди, чем они занимаются и как зарабатывают на жизнь.

Ему повезло найти свободное место, и он, положив блокнот на стул в знак того, что место занято, пошел заказывать кофе. До встречи оставалось еще минут десять. Чуть погодя у него сработал гостевой пейджер[27]. Когда детектив с подносом в руках возвращался к своему столику, дверь открылась и в кафе зашла женщина лет за пятьдесят. Она сразу стала оглядывать посетителей. Их взгляды пересеклись – Санъюн был застигнут в неловкой позе: он как раз наклонялся, чтобы присесть. Тем не менее детектив автоматически спросил:

– Вы, наверное…

С легкой улыбкой женщина подошла поближе.

– Меня зовут Мин Вонсук.

Это была медсестра, которая тридцать лет назад работала в клинике у Чхве Донока.

3

Детектив усадил женщину за столик, а сам снова пошел к стойке заказывать латте. Вонсук хотела заплатить за себя сама, но раз уж она ради их расследования проделала такой путь, доехав аж до Йонина, Санъюн должен был хоть чем-нибудь ее угостить.

Сделав заказ и получив очередной пейджер, он не пошел на свое место, а остался бродить возле выдачи, изучая различные сорта напитков и типы кружек. Без кофе к серьезному разговору приступать не хотелось, а если молча сидеть друг напротив друга, то будет как-то неловко. По счастью, процесс много времени не занял, и он вернулся с латте. Вонсук взяла чашку, сделала аккуратный глоток и посмотрела на Санъюна.

– Я уже разговаривала до этого с вашим коллегой. Он хотел узнать о ребенке заведующего клиникой.

– Понимаю и приношу свои извинения, что так часто приходится вас беспокоить. – Санъюн склонил голову.

– Нет-нет, что вы! – Медсестра замахала руками. – По правде говоря, мне самой тот разговор все покоя не дает.

Вообще-то Санъюн собирался спросить, знает ли она или кто-то еще из бывших сотрудников о соглашении, которое заключили Чхве Донок и Пак Чхольвон. Но он зацепился за ее слова.

– Да? А почему?

– Ну, в прошлый раз я что-то засомневалась, сын был у заведующего или дочь. А потом точно вспомнила – дочь.

Санъюн мягко улыбнулся.

– А вы не путаете? Просто у них в семье, кроме сына, детей больше не было.

– Нет-нет, я точно помню, что пострадавший ребенок был женского пола. Заведующий часто приводил ее на работу, так что перепутать я не могла. Помню, что одевали ее прямо как принцессу. Я еще тогда подумала, какая замечательная жена у профессора, так все ей подбирает красиво… – Медсестра опустила глаза.

«Интересная формулировка: “пострадавший ребенок женского пола”. Слова какие-то странные подобрала… Явно что-то темнит». Предположения Санъюна сменились уверенностью.

– Если вам что-то не дает покоя, то, прошу вас, без колебаний говорите все как есть. Нам это очень важно – дело ведь серьезное.

От слов Санъюна лицо женщины немного расслабилось. Некоторое время она собиралась с мыслями, потом с тяжелым вздохом сказала:

– Заведующий приходил с девочкой, это без сомнений. Но если сейчас, как вы говорите, у него дочери нет, то… – Вонсук ненадолго заколебалась, посмотрела на инспектора, но потом, словно окончательно решившись, продолжила: – Уж не отказался ли он от нее? Ведь она была приемной.

– Приемной? То есть он ее удочерил?

– Да. Это держалось в секрете. Я тоже про это случайно узнала – услышала, как промелькнуло в разговоре профессорши.

Жена Чхве Донока не могла иметь детей. Она наблюдалась у них в гинекологическом отделении – там ей и поставили такой диагноз. Чтобы не поползли слухи и никто не заподозрил, что жена заведующего бесплодна, они втайне взяли ребенка из приюта. Чхве Донок сам вызвал ее к себе и с угрожающим лицом строжайше запретил кому-то об этом говорить.

– К счастью, все обустроилось хорошо: девочку они холили и лелеяли, и все были довольны. И тут произошел тот случай: какой-то мужчина затаил злобу и начал размахивать ножом…

Это она говорила про Пак Чхольвона. Но все равно было непонятно – ведь в том инциденте та девочка не была виновата и пострадала совершенно случайно: просто оказалась не в то время не в том месте. Почему же от нее отказались?

– Дело в том, что тогда… В общем, у нас в клинике была одна пациентка со СПИДом…

– Что? – Внезапно беседа приняла совсем неожиданный оборот.

– Говорю, что у нас в клинике была одна пациентка со СПИДом. Беременная. Понятно, что инфицирование вирусом от матери происходит далеко не всегда; тем не менее вероятность внутриутробного заражения весьма высока, и с этим приходится считаться. А в ее случае еще и тест на выявление