— Я не злюсь на тебя, — прохрипела девушка простывшим горлом.

От этого скрипящего звука лицо у капитана вытянулось. Ему в голову не могло прийти, что девушка может говорить голосом прокуренного моряка.

— Так, ты все еще в моей команде, и я за тебя отвечаю! — серьезно сказал Дайрен, схватил на руки вяло отбивающуюся девушку и понес ее на кровать. Закутал в одеяло и осторожно сел на край, пощупал лоб.

— Я пришлю служанку с едой и горячим питьем, температуры уже почти нет. Ты поправишься и снова встанешь в строй. Как-никак ты наш хвостик! Великолепная четверка не может без тебя обойтись!

За спиной парня-полукровки метла заметала внутрь комнаты горку подарков, оставленных под дверью. Дайрен обернулся на звук.

— Вижу, ты и транспортным средством обзавелась? Починила-таки! А ты упрямая, Хвостик!

Полукровка нагнулся и поцеловал спелёнатую девушку в лоб. Черные крылья его при этом непроизвольно открылись за спиной, а хвост замолотил из стороны в сторону. Ведьма протестующе задергалась.

— Отдыхай. Все разговоры после.

«У темных черная половина их сущности выказывает их истинные чувства, — подумала девушка. — Когда кеп не трансформировался, он был несносен. Первый раз слышу от Дайрена такие нежные и приветливые слова, как-никак все темные немножко замкнутые и себе на уме. Кай тоже не признался, кто он. Наверно, в другом образе он более приветлив».

Айрис вспомнила чешуйчатые гигантские белые кольца, мурашки пробежали по спине.

Почему он иногда ей снится?

Взгляд упал на подарки.

Вскрыв часть подарков и найдя кучу ненужных, но таких приятных (потому что они были от друзей) вещей, ведьма заснула в куче оберток и подарков.

* * *

Она проснулась и долго не могла заснуть. Ночью опять ей снился белый призрак.

Кай.

Он звал ее во сне. Всю ночь ей снились черные дыры и кружащиеся в хороводе мухоморы. К утру сон растаял, как дым, оставив только смутные воспоминания.

Вынув из-под кружевной ночной рубашки кошелек на цепочке, девушка, почему-то посмотрев по сторонам и, увидев, что все спят, раскрыла его, как заговорщик. Достала оттуда носовой платок с голубыми инициалами Р. Л.

Палец пощупал выпуклые буквы.

Тоска закралась в сердце, сжимая душу. Слезы обиды и жалости к себе покатились из ее глаз. Как несправедлива к ней судьба!

Айрис неслышно плакала в темноте.

Сколько времени в ее сердце горела надежда, о которой она сама даже и не подозревала.

И только сегодня она поняла ВСЕ.

Он никогда на нее не посмотрит!

Мало того, что она, нищебродка, примазалась к такому выдающемуся семейству. Но еще и прославилась на весь свет своим поведением. Без охраны, одна в подземельях, потом наедине с Патриком на глазах у всех, не далее как вчера провалилась в потусторонний мир (хорошо, что никто не знает про Кая), и опять в лесу, голая, с Дайреном. Что они могли подумать про нее? Только одно.

Она испортила свою репутацию в глазах людей навсегда.

Зачем Лавелю такая, как она?

Страстное желание терзало ее, а она изо всех сил старалась его не замечать. Это началось еще в тот первый весенний день, когда она впервые увидела его на помосте, зачитывающим твердым голосом списки поступивших. Такой властный, такой неприступный и уверенный в себе! Она была покорена им так же, как и все эти визжащие девицы. Только у нее дыхание перехватило, чтобы орать вместе со всеми.

И вот сегодня ночью во сне пришло осознание. Никогда им не быть вместе.

Он ее опекун и презирает за слабость. Именно поэтому он и взялся ее тренировать, чтобы она не позорила семью перед остальными знатными фамилиями. Именно поэтому, увидев, что она не бережет свою честь, вызвался быть рядом, чтобы она не смогла ещё вляпаться в какую-нибудь историю.

Как не справедливо то, что простится Дайрену, — ночь с девушкой неизвестно где, — никогда не простится ей.

Все пропало, нет шансов. Они никогда не будут с Равеном вместе. Слезы страданий катились по ее щекам, чтобы не разбудить Фолю и Мурлыку, Айрис уткнулась в подушку.

Почему так получилось? Вокруг толпы людей, но никогда она не чувствовала себя настолько одинокой.

Проплакав до утра над своими разбившимися мечтами, она снова заснула, чтобы видеть в темноте сна белые, медленно оплетающие ее змеиные кольца.

* * *

Утром Айрис встала с твердым решением перевернуть свою пошедшую под откос жизнь. Скоро кончится лето и каникулы, они вернутся в академию. И этот вояж вместе с Лавелем закончится, ее ждет учеба и экзамены, а ректора — административная работа. Разве не мечтала она стать первой ученицей и получить диплом мага? Иметь желанную работу в дозоре и аккуратный домик в деревне поближе к природе. Так в чем же дело?

Девушка с удвоенной силой засела за учебники заклинаний, поражая четырех участников их команды своим старанием. Она усердно сидела в библиотеке и исписывала свою синюю записную книгу полезными заклинаниями.

Книга стала толстой от записок и закладок. Айрис постоянно старалась применить разные заклинания укрепления и силы на своей метле. Пожимая плечами, видя перед собой пример невероятной тяги к знаниям, последние недели каникул «золотая четверка» стала проводить вместе с ведьмой в библиотеке.

«В конечном итоге у меня есть три предложения руки и сердца и одно, — скрип зубов. — Непристойное предложение стать любовницей от рыжего. Такой девушке, как я, не стоит мечтать о большем. В канун нового года я выберу единственного, а оставшиеся кольца отдам с извинениями».

Это все, о чем можно мечтать такая сиротка как я.

* * *

— Давай! — скомандовал ректор.

Айрис сложила две руки перед собой в знак созидания и подпитки энергии. Произнесла про себя заклинания и резко выкинула руки вперед. Магическая волна полетела впереди нее.

Направленные потоки магии разделились на несколько и полетели догонять, каждая свою цель.

Золотая четверка, (от слова зола) покрытая копотью, босиком, с сильно прореженными волосами носилась немыслимыми зигзагами уворачиваясь от огненных, почему-то синего цвета змей.

Вся магия Айрис носила разнообразные оттенки этого цвета. «Как глаза ректора», — со злостью подумала про себя девушка. После судьбоносного решения она старалась вообще не смотреть в его сторону, но о нем напоминало все.

Пылающие страшилищи пытались цапнуть подопытных кроликов за полусожжённые штаны.

Лавель будучи все еще ректором академии беззастенчиво ткнул в парней пальцем и коротко бросил:

— На поле! — И парни добровольно пошли на поле. Четверо добровольцев хватались за бока и бегали кругами уже битый час.