Он снова и снова прокручивал в голове свой план, сидя в такси по пути из аэропорта в гостиницу и рассматривая туристов, которые толпами прогуливались по парижским улочкам, без конца щелкая фотоаппаратами. Винс вынужден был признать, что в столице Франции действительно было некое особое очарование, какая-то особая утонченность – казалось, дома здесь выполняют скорее эстетическую, чем утилитарную функцию. Имоджен говорила что-то в этом роде, когда он привез ее сюда в романтическое путешествие. Он тогда раздражался из-за того, что не понимал языка, но не разрешал ей вступать в диалоги с окружающими на французском и настаивал, чтобы в отеле с персоналом они разговаривали по-английски., что, кстати, оказалось не проблемой, ибо они все, как он и думал, прекрасно владели английским, хотя и разговаривали на нем с изрядной долей высокомерия. Правда, Имоджен все равно влезала со своим французским и бесконечными сильвупле и мерси, и хотя ее вмешательство решало возникшие небольшие проблемы с номером, он все равно злился на нее и потребовал больше так его не унижать. Она только пожала плечами в ответ и ответила, что считает, что с ними надо разговаривать по-французски, а он тогда возразил, что у них нет никакого права грубить независимо от того, на каком языке они разговаривают.

А ведь я был прав насчет грубости, подумал он, забирая свою сумку из такси перед отелем. Шофер вел себя ужасно: он просто молча кивнул ему на приборную панель, где был счетчик, и, кивком поблагодарив за чаевые, умчался, обдав Винса грязью из-под колес.

Винс взял чемодан за ручку, вошел в мраморное фойе отеля. Зарегистрировавшись, он взял ключ и поднялся в свой номер. При этом он ни к кому, кто разговаривал бы по-французски, не обращался за помощью – как он решил, это только подтверждало его точку зрения.

Для компании, стоящей на грани банкротства, «Шандон Леклерк» заботилась о своих сотрудниках даже слишком хорошо, подумал он, оглядывая номер. Огромная постель, современное освещение, бутылки с водой, кофемашина «Неспрессо» и даже полбутылки красного вина на тумбочке! Хотя вино было не бесплатное – он внимательно все изучил. Если бы он выпил его, это добавило бы тридцать евро к его счету. Интересно, подумал он, а Имоджен потягивала вино, сидя в своем номере и готовясь к этому идиотскому побегу? Если она была пьяна, это многое бы объяснило. По крайней мере стало бы понятно, о чем она думала, хотя все равно оставалась бы куча вопросов.

Он вышел из номера и спустился в гостиничный бар, где цены оказались такими заоблачными, что он решил пойти выпить куда-нибудь в другое место. Обычно он предпочитал отдыхать в недорогом пабе, и сегодня Винс остановил свой выбор на расположенном неподалеку кафе, где заказал себе пива и где с помощью этого холодного напитка попытался унять сжигающий его изнутри огонь. Покончив с пивом, он заказал себе еще, а потом вынул телефон и проверил сообщения. Накануне он заезжал к Шоне и рассказал ей о своем плане, но она не выразила особого энтузиазма вопреки его ожиданиям.

– Почему бы тебе не подождать, пока она не свяжется с тобой сама? – спросила Шона. – Я уверена, рано или поздно это произойдет.

– Потому что она моя жена, – отрезал Винс.

– Но ты не найдешь ее, потому что она не хочет, чтобы ты ее нашел.

Что-то в ее голосе заставило его сделать паузу, а когда он заговорил снова, тон у него значительно холоднее: «Ты знаешь, где она?»

– Нет, конечно, нет.

– Ты ведь скажешь мне, если узнаешь?

– Я…

– Она связалась с тобой? – требовательно спросил Винс. – Да, связалась?

– Нет, – Шона посмотрела Винсу прямо в глаза, надеясь, что выражение лица у нее не слишком виноватое. – Но послушай меня, Винс… Не надо ее искать. Она вернется домой, когда будет готова.

– А чего это ты вдруг так резко переметнулась на ее сторону? – прищурился Винс. – Она же и тебя кинула, ты помнишь?

– Это не так! – воскликнула Шона. – Просто… Ну я не думаю, что ты выбрал наилучший способ разобраться с проблемами.

– Может быть, тебе стоит поехать со мной? – задумчиво произнес Винс. – С тобой она скорее станет разговаривать, чем со мной.

– Я не могу, – отказалась Шона.

– С ней не все в порядке, – продолжал Винс. – Я понимаю, ты настроена скептически, но она действительно уже давно не в себе. Этот побег – просто очередное звено в ряду подобных, часть паттерна, так что, если у тебя есть какие-то мысли, информация, догадки – все, что угодно, пожалуйста, поделись со мной. Ты не поможешь ей, если будешь хранить ее секреты.

– Какой такой паттерн?

– Класть вещи не в то место, – объяснил Винс. – Покупать не те продукты. Не звонить мне, хотя сама пообещала, что позвонит. Все это вроде бы мелочи, но все вместе заставляет меня волноваться за нее.

Шона медленно выдохнула.

– Если я услышу что-нибудь, я дам тебе знать, – пообещала она.

– Это ради ее же блага, – сказал Винс, поднимаясь. – Все, что я делаю, я делаю ради нее. У тебя есть мой номер. Если она выйдет с тобой на связь, сразу напиши мне.

Шона закрыла за ним дверь и легла лицом к стене. Не проговориться о звонке Имоджен ей стоило большого труда, тем более Винс так искренне волновался за жену. Может быть, Имоджен действительно немножко помешалась. Может быть, ей и правда нужна медицинская помощь. По разговору она кажется нормальной, думала Шона, но разве можно быть в этом уверенной? Так что, если Имоджен еще позвонит, она расскажет об этом Винсу. Он очень ответственный парень вообще-то.

Приняв это решение, Шона вздохнула с облегчением, хотя по-прежнему не была уверена, что оно правильное.

* * *

Вечером этого же дня она отправила Имоджен письмо на новый адрес:

Имоджен по-прежнему всякий раз вздрагивала, открывая свой почтовый ящик, но в этот раз она улыбнулась, увидев послание от Чейни.