– Начнем, – объявил он. – Нам нужно многое решить.

Конечно, он был компетентным, умным и любил остров не меньше Эви, но именно его претензии на главенство вызывали упорное сопротивление – при каждой встрече. Словно брат и сестра, они всю жизнь сражались друг с другом за первенство – на теннисных кортах, за обеденным столом, в университетских аудиториях.

– И что же мы решаем, Генри? – спросила она.

Он не ответил, а переместился в дальний от двери конец стола и поставил на него портфель.

– У меня есть кое-какие соображения, – подал голос Шеп, опередив брата. – О необходимом ремонте… небольших изменениях…

Мин застонала. Прошлым летом они впустую потратили целый вечер, «составляя список» того, что необходимо сделать. Харриет хотела выбрать новые обои, немного повеселее, умоляла она: если мы не хотим продавать остров, давайте, ради всего святого, покажем, что он наш.

– А мне нравятся синие лодки, – запротестовала Эви. – Я их считала, когда приходилось ждать, чтобы нас выпустили из-за стола.

– Они уродливые, – решительно заявила Харриет. – И грязные.

– Ладно, тогда почему бы не поискать что-то похожее?

– А почему бы нам не покрасить стены? Забыть об обоях, – предложила Мин. – Почему бы не попробовать что-то новое – поскромнее.

– Мне плевать, какие будут стены, черт бы их побрал, давайте хоть что-нибудь решим, – простонал Генри.

Все молчали.

– Что будем делать?

– Красить, – сказал Шеп, вступая в драку. – Я согласен с Мин.

– Может, вы, ребята, все же позволите мне поискать обои такого же цвета, а может, и с похожим рисунком? – спросила Эви.

– Я понятия не имел, что вдобавок ко всем твоим научным степеням ты еще и декоратор.

– Теперь имеешь.

– А что, если ты ничего не найдешь? Тогда мы вернемся к началу.

– Тогда мы покрасим стены, но в такой же оттенок синего.

– Отлично, – сказал Генри и переместился в кладовку. – А здесь что?

Но Эви не нашла подходящих обоев – даже не искала. Ее снова затянула городская жизнь и осенний семестр, и на этом все закончилось.

– Небольшие перемены, – продолжил теперь Генри, отмахнувшись от брата, – это не то, для чего мы сегодня собрались. Мы все знаем, что деньги в трасте острова когда-нибудь закончатся, и нам нужны идеи, как заработать еще. Нам нужен план, – он выдержал паузу, явно собираясь изложить этот план.

– Может, нам пригласить «Поттери Барн»? – перебила его Харриет. – Они могли бы устраивать там фотосессии.

Все посмотрели на нее.

– Серьезно, Харриет? – Шеп улыбался. Никто никогда не принимал Харриет всерьез.

– А почему бы и нет? – сказала она. – Они платят кучу денег за красивые места.

– «Ральф Лорен», если уж на то пошло. – Мин закатила глаза.

– Вечно ты придираешься, – повернулась к ней Харриет.

– И какой у тебя план, Генри? – Эви не отрывала взгляда от кузена.

– На самом деле это не совсем мой план. Мама перед смертью думала об этом, и я лишь выступаю от ее имени.

– Продолжай.

– Мама считала, и я с ней согласен, что мы должны продать часть Крокетта, достаточно большой участок, чтобы там можно было построить дом, с хорошим видом. Где-нибудь в стороне от Большого дома и причала, отдельно.

– Например? – мрачно поинтересовалась Эви.

– На площадке для пикника, – ответил Генри. – Согласись, это отличный выбор. А скалы внизу послужат естественным молом, где можно построить второй причал.

– Только не это, – выпалила Эви.

Все четверо повернулись к ней.

– Что? – спросил Генри. – Почему?

– Мама хотела, чтобы ее прах похоронили там.

– А кладбище чем не устраивает?

Эви вспыхнула и принялась разглядывать свои руки.

– Она не хотела лежать на кладбище; она хотела, чтобы ее похоронили там. Среди скал.

Генри покачал головой:

– Это может помешать продаже.

– Больше тебе нечего сказать? – Эви повернулась и посмотрела ему в глаза.

Он не отвел взгляда.

– Она выбрала это место, – сказала Эви.

– Ты этого не сделаешь.

– Я обещала, Генри.

– Ты не имела права обещать такое, – сухо заметил он. – Остров теперь принадлежит нам пятерым.

Эви растерялась.

– И мама бы этого не хотела, – прибавил Генри.

Все молчали.

– Твоя мать умерла, – сказала Эви.

Печаль на лице кузена удивила Эви – как будто его мать только что умерла и горе было еще свежим. Он защищает Эвелин, поняла Эви. Это очевидно. Но от чего? От нее? Генри скрестил руки на груди.

– Генри, – уже мягче повторила Эви. – Тетя Эвелин умерла.

– Я не могу тебе этого позволить. – Он медленно покачал головой. – Я должен учитывать ее желание.

Эви отвернулась.

– В любом случае это неправильно. – Он вздохнул. – Это было бы несправедливо по отношению к маме или к дяде Моссу.

– Несправедливо?

– Исполнить это желание тети Джоан.

– Несправедливо?

Он кивнул, но не повернулся к Эви.

– Генри, – голос его сестры звучал твердо.

Эви посмотрела на Мин.

– О чем вы говорите?

– Ты знаешь, что это неправильно, – сказал он, разглядывая документы, лежавшие перед ним на столе. Он не поднимал взгляда на Мин, но и не сдавался. – Ты знаешь. Мама рассказала нам, что случилось. Это неправильно.

Харриет замерла, скрестив руки на груди, а Шеп принялся рисовать каракули в блокноте. Мин смотрела на Эви, которая молча сверлила взглядом Генри. Тишина в комнате была похожа на удар кулаком в солнечное сплетение. Совершенно очевидно, все они знали, что имеет в виду Генри.

– О чем вы все говорите? – медленно повторила Эви. – Что вам рассказала тетя Эвелин? Что случилось?

Генри не ответил.

– Мин? – спросила Эви.

– Знаешь, мама хотела избавиться от всего острова, – тихо сказала Харриет.

Генри поднял голову и нахмурился:

– Нет.

– Хотела. – Харриет теперь смотрела на брата, довольная, что поставила его в неловкое положение. – Она мне сама говорила.

– Только от части острова. – Генри выпрямился на стуле. – Всего лишь. Ты, как обычно, все немного перепутала. Я уже объяснял это раньше.