— Обычный такой лич, не первой свежести к тому же, — отозвался Руслан, когда отгремел голос его брата. — Ты, Зарик, не нервничай так! Все хорошо. С девочками твоими все в порядке, живые, здоровые, напугались, правда, чуток, но уже в себя пришли. Старшая даже отчитать меня успела, младшая спит, тут даже тесть твой находится, так что все и все под приглядом…

— Ты мне зубы-то не заговаривай! — процедил явно взбешенный княжич. — Если уж взялся рассказывать, так рассказывай подробно и в особенности, когда ты, брат мой любезный, в Избушку изволил прибыть!

— Ты ж вроде, как занят, — напомнил Зареславу парень, повернулся и так насмешливо Ёжке подмигнул, будто сказать хотел: «Еще чуток его позлим».

— Руслан, мне сейчас не до твоих шуточек, — перешел на зловещий шепот ежкин супруг. — Быстро все рассказывай! Не тяни кота за хвост!

— Да, что там рассказывать, — хмыкнул Руслан и продолжил, только дождавшись нетерпеливого рыка брата, — подлетаю это я к Избушке, круг над поляной делаю, чтобы место для посадки найти и вижу, на крыльце кто-то топчется. Я уж было, грешным делом, подумал, что ты все же решил против Богов пойти и к жене без разрешения наведаться. Пригляделся. Ан нет, не ты это, а цельный такой лич в Избушку собрался ломиться. Ну, я только решил с ним беседу побеседовать, а он взял и убег. Представляешь?! Я так расстроился…

— Вот как значит, — задумчиво пробормотал Зареслав и сразу же задал новый вопрос родственнику таким тоном, что у Бабы Яги по спине мурашки снова галопом пробежались. — Так, когда ты в Избушку прилетел?

— Хм, — протяжно хмыкнул парень и, чуть подумав, наконец, сознался, — недавно прилетел.

— А я тебе, когда велел там быть? — зловеще прошипел мужчина, снова уподобляясь змею.

— Зареслав…, - Руслан даже оправдания не успел договорить.

— Когда я велел тебе быть в Избушке? — ледяной голос княжича Зареслава пробирал до костей.

— На рассвете, — покладисто ответил его брат и знаками велел Бабе Яге заткнуть уши.

Златка только отрицательно мотнула головой. Вот еще!

— Именно, что на рассвете, — почти ласково подтвердил мужчина и снова перешел на рык. — Так какого лешего, ты заявился под вечер, а? Руслан, я тебя спрашиваю?! Я доверил тебе свою жену и дочь, а из-за твоей безалаберности они чуть не попали в лапы какому-то личу. Ты же знаешь, что мне пока к жене даже приблизиться нельзя, вся надежда на тебя была. А ты?! Словом, я в…

— Зареслав Венцеславович, ты бы хоть брату слово сказать дал! — не выдержала и встряла в разговор Ягуся, которой стало до слез жаль нового родственника. — Может у него причина серьезная была так задержаться.

В Избушке-на-Курьих-Ножках повисла тишина, переливающаяся разными оттенками людских чувств. Ростислав Всеволодович едва сдерживал рвущийся наружу смех. Руслан испытывал обиду на брата, благодарность за защиту к его жене и восторг от того, как лихо Ёжка заставила Зареслава замолчать. Злата нервно ожидала ответа мужа.

— Ягусь, а не рано ли вы семейный скандал затеяли? — со смешком поинтересовался Терентий и, спрыгнув на пол, прошелся до застывшего в изумлении Руслана.

— У меня в этом опыта нет, — со вздохом призналась Златослава, осознав, что буря, в лице супруга, похоже, миновала. — Так что не знаю рано али поздно.

— Злата, весь разговор слышала? — тихим и каким-то усталым голосом уточнил княжич.

— Весь, — подтвердил Руслан и протянув руку к коту, почесал того за ухом.

— Совести у тебя нет, — уже совершенно спокойно произнес Зареслав и предложил брату. — Ну, давай, объясняй, почему задержался!

— Надо было к Айри заглянуть, — продолжая почесывать кота, произнес тот. — У нее малой сильно захворал, пришлось завернуть и силой поделиться.

— Сейчас он как? — Яга различила в голосе мужа беспокойство и почему-то разозлилась.

Кто такая эта Айри и ее «малой», что Зареслав за них тревожится?! Неужто полюбовница бывшая, а малой тогда…. Нет! Быть не может!

Яга украдкой бросила хищный взгляд на Руслан. Вот кто ей всю правду о муже доложит. Никуда не денется!

— Уже все хорошо, — ответил золотоволосый Змей, — но кому-нибудь из наших надо к ним через пару дней заглянуть.

— Понял, — проговорил княжич Лиходольский, вздохнул и продолжил. — Это тебя частично оправдывает, но чтобы такого больше не повторялось! Я тебе никогда не прощу, если по твоей вине со Златой или малышкой что-то случится. Слышишь?

— Я не допущу этого, — став предельно серьезным, ответил Руслан и, приложив раскрытую ладонь к сердцу, произнес. — Клянусь, ценой своей жизнь защищать их!

— Принимаю клятву! — так же серьезно подтвердил его слова Зареслав.

Злата на миг забыла о некой Айри. Да, она совсем обо всем на свете забыла, когда слушала слова мужа. Вон он как о ней тревожится и дорожит и самой Златкой, и Василисой! Как это он сказал: «Я тебе никогда не прощу, если по твоей вине со Златой или малышкой что-то случится». Услышав это Ёжка зарделась, как цвет маковый, сердечко часто-часто в груди застучало, и вспомнился ей их поцелуй во время обряда. Ох, неловко-то как!

— Ну, раз уж вы все порешали, теперь можно и мне слово молвить, — скрывая легкую усмешку, сказал царь Кощей. — Обсудить нам надобно бы дела вокруг творящиеся, да порешать, что делать надобно.

— Полностью согласен с вами, Ростислав Всеволодович, — донесся голос княжича из дымки.

— Чудесно! — подвел итог царь-батюшка и, глянув на дочь, строго произнес. — Иди к дочке, Златослава! Ты свое дело сделала, теперь отдохни чуток! Вы с малышкой слишком много потрясений за один день перенесли. Мы же обсудим дела и я тебе, что нужно сам расскажу. Иди!

Ёжка спорить не стала, попрощалась с мужем и отправилась в спальню, решив, что ежели отец всего не расскажет, так и Руслана поспрошать потом можно будет. Чуяла Ягуся, что кудрявый братец ее супруга задержится в Избушке надолго и противиться Златиным уговорам не сможет. Все как миленький выложит! Да и Терентий при батюшке остался. Чего-чего, а верный фамильяр все слово в слово доложит своей Ягусе. «А вообще, — думалось Бабке Ёжке, — батюшка меня выпроводил словно бы напоказ, а Реню оставил. Знает же, что Ренечка мне все так и так расскажет и уж ежели на то пошло, то и сама я послушать могу».

Перешагнув порог спальни, Баба Яга закрыла за собой двери и прошла к колыбели, где тихо сопя, спала Василиса. Шла девушка деланно громко, чтобы в кухне ее шаги были явственно слышны. У колыбели она остановилась, провела легонько ладошкой по дочериной щечке, повернулась к Марфе и, выразительно округлив глаза, приложила палец к губам. Домовушка понятливо кивнула и расплылась в снисходительной улыбке, так матушка на шаловливое дитя смотрит обычно.

Обратно к двери в кухню Яга кралась на цыпочках, стараясь ступать так, чтобы в щели под дверью ее тени не мелькнуло. Подобралась она, осторожно дверь приоткрыла, чтобы между нею и косяком щелочка образовалась и вся обратилась в слух, порадовавшись тому, что Хмурич так славно петли смазал, ни одного скрипа не донеслось.