– Теперь пошли.

Двое направились к черному ходу. Они тихо вышли и, медленно двигаясь вдоль стены, скрылись в примыкающих кустах, за которыми стоял автомобиль. Открылась его задняя дверь.

– Принимай! – скомандовал голос за спиной Кирилла.

Он запихнул пленника в машину, а сам сел на переднее пассажирское место. Машина бесшумно отъехала.

***

Когда к заброшенному частному дому на окраине города подъехал автомобиль, было темно. Из машины вышел человек, открыл заднюю дверь и вывел Кирилла. Вместе они вошли в дом. В комнате стояла темнота. Захватчик долго нащупывал выключатель, ругаясь:

– Черт!

Наконец, зажегся свет. В центре с потолка свешивалась «лампочка Ильича». В комнате стояли деревянный стол, деревянный стул и раскладушка с матрасом. Обои на стенах были оборваны, окно занавешено плотной шторой. Человек за спиной Кирилла подвел его к столу и бросил на стул. Сам он сел напротив, положил пистолет на столешницу рядом с собой, снял балаклаву. Перед Кириллом сидел Влад. Заложник был бледен. Глаза его смотрели с ненавистью. Влад начал:

– А теперь рассказывай. Как дела с проектом?

– Зачем тратить время? Ты все знаешь.

– У меня теперь полно времени.

– Меня выдавили из проекта. Я его не получу.

– Та-ак. Это интересно. Как же так? Ты же говорил, что дело верное.

– Хоть и малые, но риски были. Они есть всегда. Или я тебе это должен рассказывать? – Кирилл сделал ударение на слово «тебе» – Не просто же так ты на это согласился? Тоже рисковал. В этот раз не получилось.

– В этот раз? – выпалил Влад с яростью. – Другого раза у тебя не будет! Где мои деньги?

– Их нет. Надо было занести определенным людям. Но стопроцентных гарантий такие люди никогда не дают. И это ты тоже знаешь. Не тебе объяснять. Не выгорело. Так что расслабься.

Влад захохотал.

– Ты, и правда, больной! – сказал он, наконец. – Мне говорили, но я не верил. Тебе лечиться надо! Ты взял мои деньги, а теперь просто говоришь: «Не выгорело!»?

Влад все смеялся, а затем резко стал серьезным. Его лицо выражало злость. Он сказал:

– Ты сгорел. Считай, что тебя больше нет.

– Ой, вот только не надо меня пугать! Я и так пуганный. Мне при любых раскладах теперь все фиолетово.

– Теперь? А что изменилось?

– У меня больше нет цели. Ты ее у меня отнял. Так что плевать я хотел на тебя и твои деньги. Хочешь – убей. На это мне тоже плевать.

– Цели, говоришь, нет? – спросил Влад с интересом. – И какая же это цель?

– А тебе не все равно?

– Может статься, что нет.

Кирилл ухмыльнулся:

– Мне нужен Прудников. Я хочу, чтобы его не стало.

Влад смотрел на него изучающе:

– Почему-то я предполагал что-то в этом роде. – Он выдержал паузу. – Так вот в этом наши цели совпадают.

Они обменялись взглядами.

***

Светало. Дмитрий спал в одной из гостевых спален дома матери. Зазвонил его мобильный. Он проснулся и ответил на звонок:

– Слушаю.

Это был Тима:

– Дима, плохие новости…

– Говори, – сказал он напряженно.

– Ночью было нападение на твой дом в Зябликово. Один охранник убит, у второго контузия. Пирата застрелили. Бандит ранен. Перевязали, наверное, жить будет. К ветеринару надо.

– Контузия?!? – ошарашено спросил Дмитрий. – Огнестрел?

– Хуже. Похоже, гранаты.

Тима умолк, а затем продолжал:

– До дома не добрались. Наверное, испугались и дальше не пошли. Видимо, не знали, что дом под охраной. Когда ребята с постов от границ земли подтянулись, они уже ушли.

– Кто? – Голос Дмитрия дрожал от ярости.

– Не знаю. Было темно, и они были в масках. Пока тебя нет я возле дома оставил ребят послабее, остальных на более ответственных участках задействовал. Ночью Кирилл выехал в сторону Болшева, его засекли возле офиса. Мне это не понравилось, решил сам подъехать. Но опоздал. Он ушел. Так и не дойдя до офиса. Так что думаю, что это может быть его рук дело.

– Кто убит?

– Новенький, ты его не знаешь. А ранен Ропшин Вася. Его я решил оставить в доме. Пока могу только сказать, что ранение вроде средней тяжести. Это Вася их к дому не подпустил. Первую гранату в окно сторожевого блока бросили. Уверен, что в расчете на то, что в доме только ты да я и что мы оба спим. Ропшина в сторожке не было, там был один человек из охраны. Вася обход делал и сначала услышал лай собак, а потом взрыв. Никаких выстрелов. Видимо, в собак стреляли из пистолета с глушителем. На звук взрыва Вася и прибежал, начал отстреливаться, тогда они в него второй гранатой шмальнули. Спасибо, успел среагировать.

– А что Бандит?

– Не могу ничего сказать. Сейчас в Болшев отправим.

– Выезжаю к тебе.

– Нельзя, Дима…

Дмитрий повысил тон:

– Подумай, что говоришь! Они на мой дом посягнули, а ты мне предлагаешь здесь отсиживаться? Ты меня за кого держишь?

– Прости. Но я отвечаю за твою безопасность.

– Плохо отвечаешь. И это не камень в твой огород. Это констатация. Понимаю, что людей мало. Ты все сделал правильно. Но раз кто-то решил повоевать со мной по-настоящему, я должен принять бой.

Они умолкли.

– Хорошо, – сказал Тимофей. – Ропшина и собаку отправлю в город, а сам тогда дождусь тебя. Предупреди мать.

– Да.

***

Тихо приоткрыв дверь спальни матери, Дмитрий осмотрелся и вошел. Юля спала. Чуть поодаль, на стоящей возле окна кровати, лежала Анастасия. Дмитрий тихо подошел к ней, прервав ее чуткий сон. Увидев сына, женщина тут же изменилась в лице. Она сразу почувствовала тревогу. Дмитрий поднес палец к губам и сделал жест в сторону двери. Анастасия кивнула, встала, набросила халат, лежащий на банкетке, приставленной к краю кровати, и вышла вслед за ним.

– Ночью упустили Кирилла, – заговорил Дмитрий шепотом. – Вскоре после этого напали на мой дом. Один человек из охраны убит. – Анастасия порывисто вздохнула. – Еще один ранен. Одну собаку застрелили. Я поехал в Зябликово. Будь осторожна. Никуда не выезжай сегодня. Если что-то серьезное – звони.

Анастасия кивнула, и Дмитрий поцеловал ее в щеку. Он быстро ушел, оставив мать испуганной и озабоченной.

Во дворе дома уже стоял заведенный Гелендваген. Когда подошел Дмитрий, из машины к нему навстречу вышли водитель и охранник.

– Поеду один, – обратился Дмитрий к своим людям. – Дом нуждается в охране, я не могу сейчас снимать вас отсюда. Из дома ни ногой, будьте на чеку. Никого не впускать и не выпускать. Вернусь не раньше, чем днем.