Субботние процедуры закончились раньше, чем в будни. Народу в больнице значительно убавилось, врачей почти нет. Тишина коридоров давила скукой. Эдик считал, сколько раз выглянет солнце за час. Загадал — если десять, он полностью поправится. Вот только что был третий, время еще есть.

В дверь осторожно постучали, он повернулся.

— Доброе утро, Эдуард Романович, — строго сказал седой мужчина лет сорока, в наброшенном на плечи белом халате. — Я войду?

Сначала Свекольников подумал, что пришел очень вежливый убийца с намерением повторить покушение. Странно, он ощутил трусливое безразличие к своей судьбе, отсутствие желания сопротивляться и даже легкую радость от того, что сейчас все может закончиться.

— Я из милиции, — улыбнулся седой и пристально посмотрел на Эдика. — Мне ваша мама звонила, передала, что вы хотите что-то рассказать. Вы себя нормально чувствуете или зайти позже?

— Можно увидеть ваше удостоверение?

Мужчина подошел, достал из кармана красные корочки и в развернутом виде отдал Свекольникову в руки.

— Капитан Токарев, следователь, — отрекомендовался он, вынул визитку и положил на край тумбочки. — Николай Иванович. Тут мои координаты, если что. Я расследую покушение на вас. Не волнуйтесь, расскажите, что знаете.

— Здравствуйте, — ответил Эдик, но руки не подал, постеснялся своих трясущихся пальцев. — Присаживайтесь, пожалуйста. Мне действительно есть что вам сообщить. Я знаю, кто меня ударил по голове, — он закрыл глаза, почувствовав скрип костей черепа и резкую боль, на его глазах показались слезы. — Не знаю, сколько мне осталось жить. Врач говорит, опухоль давит на мозг. Постоянные головные боли, возможны эпилепсия, деградация личности и выпадение памяти, — он как будто хвастался своим диагнозом, наслаждаясь накатившей жалостью к самому себе и ожидаемыми жестами сострадания собеседника. — Тяжело вспоминать и думать! Сплю только под транквилизаторами. Вот и сейчас всё как в тумане. Врач говорит, у меня есть какие-то шансы, но…

— Мы догадываемся, кто напал на вас, — Токарев соорудил печальное лицо.

— Да?

— Виктор Дудник. Ранее судимый бандит по кличке Боцман. Была другая версия — Ярослав Грицай, но следствие склоняется к Дуднику. Каковы могут быть причины? Вы знакомы с кем-то из них?

— Нет. Это был Баженов. Паша. Мой школьный приятель, милиционер. Он ударил меня железкой. А этих я не знаю.

— Вот тебе раз! — Токарев от неожиданности выпрямился на стуле и расширил глаза. — Странно. Вы ничего не путаете? Тогда расскажите всё, что знаете. Вам плохо?

— Нормально-нормально. Я расскажу.

Эдик говорил то с продолжительными перерывами между фразами, то быстро тараторил. Временами он замолкал, нахмуривал брови и смотрел в пол. Отрывчатые картинки теснились в голове, путались время и события. Следователь не перебивал, не шевелился. Свекольников рассказал, как случайно встретил человека, похожего, как двойник, на пенсионера Владилена Бабина и оказавшегося его потерянным братом. Как этот брат узнал адрес квартиры Бабина, как потом сам Бабин исчез, возможно, уехал, а в его квартире он встретил двойника. Как заподозрил неладное, но не успел предупредить свое начальство, потому что получил удар по голове от Баженова. При чем Баженов? Было дело, он, Баженов и Юра Чаусов со своей девушкой Катей решили помочь Бабину принять решение заключить договор ренты. Нет, никакого криминала не планировалось, но за содействие Баженов обещал каждому участнику небольшое вознаграждение. Его долю, сто тысяч, Баженов передал Свекольникову в день нападения. Эти деньги после того вечера, когда Паша ударил его по голове, пропали вместе с документами. Что еще? В Покровском действительно на Эдика напал парень с ножом, какой-то бывший знакомый Маши Горловой. Эдик отбился, парень потом громко ругался и грозился отомстить.

— Как думаешь, почему Баженов пытался тебя убить?

Казалось, следователь сквозь глаза глядит в середину головы. Эдик ощутил дискомфорт и передернул плечами.

— Думал об этом?

— Ума не приложу! Чтоб отобрать деньги? То есть, получается, утром деньги спокойно дал, а вечером из-за них хотел убить. Не то. Наверное, он собирался инсценировать ограбление и не должен был засветиться.

— Опять же, зачем?

— Меня устранить. Не понимаю. Чувствую, дело касается этого двойника, больше нечего думать. Но зачем, почему — не могу объяснить.

— Ну, допустим. А знаешь, кому была продана квартира?

— Нет. Зачем мне? Погодите! Договор ренты Паша собирался оформить на какого-то покупателя. Фамилии не знаю, это его знакомый.

— Договор оформлен, а Бабин исчез.

— Он убил его? — спросил Эдик, всеми силами желая, чтобы Бабин оказался жив. Воспоминание о недавнем намерении зарезать старика вызывало отвращение к самому себе. — Владилен Феликсович вроде собирался куда-то уехать на лето. Нет? Может быть, переселил?

Он поднял глаза, и острый взгляд следователя заставил его вздрогнуть.

— На меня думаете? Я все рассказал, как было.

— А нож в квартире откуда?

«Точно! Там же нож оставался, который я уронил, — руки Свекольникова вспотели, дыхание участилось, лицо покраснело. — Милиция его нашла? Не может быть, я не брал его в руки, там должны быть отпечатки только этого парня».

— Нож? — протянул он. — Какой нож? Я ничего не знаю.

— Или забыл? — наседал Токарев, в его голосе зазвучала ирония.

— Вы уверены, что Бабина убили? А если он жив?

— Дай-то Бог. Тело пока не обнаружено, утверждать ничего нельзя. Сможете узнать напавшего на вас мужчину, которого вы прогнали? — Токарев достал из папки фото. — Этот?

— Похож.

— Понятно. Вот его-то точно убили!

— Как?

— Задушен тонким металлическим тросом, возможно струной. Не расстраивайтесь, никто вас не подозревает. Он был еще жив, когда вы уже лежали тут без сознания. Точно установлено. Другой вопрос: я слышал, Чаусов музыкант? У него есть гитары?

— Юрик? Вы с ума сошли, он не мог! — неожиданно Эдик рассмеялся. — Ну вы даете! Такое придумать. Гитара у него есть, и не одна, он же талантливый музыкант. Нет, Юра не мог этого сделать. Я его знаю сто лет.

В палату заглянула дежурная медсестра.

— У вас всё нормально? Что-то долго!

— Всё хорошо, — максимально бодро ответил Эдик. — Товарищ анекдоты мне рассказывает. Смешные, сил нет.

— Давайте-ка заканчивайте, — безразлично потребовала она и закрыла дверь.

Токарев перевел взгляд с двери на подозреваемого.

— А Баженов мог?

— Баженов, как выяснилось, на многое способен, — смех прервался. — Задержите его как можно скорее, товарищ следователь. Это он пытался меня убить!