– А. Хорошо. – Он со вздохом прислоняется к двери. – Она, разумеется, потрясена. Ей полезно побыть вдалеке отсюда, с ее тетей.

– Это сестра ее матери или ваша? – спрашиваю я.

– Моя, – говорит Питер. – Элеонора с мужем живут в Бруклине. Мы видимся не так часто, как нам хотелось бы, но в прошлом месяце она и Кэтрин приятно провели время вместе.

Рядом со мной на диване пошевелился Малкольм.

– Да?

– Конечно. Кэтрин ездила в Нью-Йорк за покупками. – Питер слегка хмурится. – В любом случае, я так думаю, судя по количеству пакетов, которые она привезла домой.

– Я этого не помню, – произносит Малкольм.

– Вы с твоей матерью ездили отдохнуть, – говорит Питер. – Все решилось в последнюю минуту. Муж Элеоноры уехал по делам из города, поэтому она вызвала к себе Кэтрин на уик-энд. Хотя все могло сорваться. Это было в тот вечер, когда случился сильный град, помните? Самолет задержался на несколько часов. – Он с усмешкой делает глоток своего напитка. – Кэтрин слала мне сообщения с жалобами со взлетно-посадочной полосы. Терпением она не обладает.

Я сижу достаточно близко к Малкольму, так что наши руки соприкасаются, и я чувствую, как он напрягается в ту же секунду, что и я. Все мое тело немеет, а сердце начинает биться быстрее, но у меня получается заговорить.

– О, это так выматывает. Я рада, что в итоге она улетела.

Мистер Нилссон переводит взгляд на экран.

– «Защитник», да? Там снималась твоя мать, кажется?

– Да. Хотя у нее только одна реплика. – Не понимаю, как мне удается говорить нормально, когда в голове проносится миллион мыслей. – «Это не стыкуется».

– Ну, она хотя бы запоминающаяся. Что ж, не буду вас отрывать. Вы точно ничего не хотите?

Малкольм молча качает головой, и мистер Нилссон поворачивается и уходит в темный коридор. Мы сидим молча, сердце колотится так громко, что я слышу шум крови в ушах. Уверена, с сердцем Малкольма происходит то же самое.

Наконец он еле слышно произносит ругательство.

Я говорю самым тихим шепотом, на какой способна:

– Кэтрин не было здесь в выходные Дня труда. Тебя с твоей матерью здесь не было. Есть только один человек в твоем доме, который мог вести автомобиль Кэтрин в тот вечер.

Малкольм снова отпускает ругательство.

– Но он… его тоже здесь не было. Он был в Берлингтоне.

– Ты уверен?

Малкольм без слов поднимается с дивана и знаком велит мне следовать за ним. Он ведет меня наверх, в свою комнату, и закрывает за нами дверь, затем достает из кармана телефон.

– Он сказал, что обедал с одним человеком, который раньше здесь жил. С мистером Коутсом. Он был вожатым в моей скаутской группе. Где-то у меня есть его номер. – Несколько минут он прокручивает контакты и нажимает на экран. Я стою достаточно близко от него, чтобы слышать слабый звонок, потом мужской голос в трубке. – Здравствуйте, мистер Коутс. Это… э… Малкольм Келли. – Он смущенно смеется. – Извините за сигнал из прошлого, но мне нужно задать вам один вопрос.

Мне не слышно, что говорит мистер Коутс, но тон у него доброжелательный.

– Да, так вот, – продолжает Малкольм, с трудом сглатывая. – Я тут разговаривал со своим братом, ну, вы знаете, с Декланом? Да, конечно, знаете. У него диплом по политическим наукам, и он хотел бы, типа, пройти практику или вроде того. Вероятно, я не должен этого делать, но Питер упомянул, что обедал с вами в прошлом месяце и что есть возможность того, что у вас может быть вакансия в вашей новой фирме. – Он молча слушает ответ мистера Коутса, его щеки покрываются красными пятнами. – Не обедали? В выходные Дня труда? – Снова пауза. – О, простите. Я, наверное, ослышался. Понимаете, я просто пытался выручить своего брата.

Мистер Коутс говорит в течение минуты. Малкольм механически кивает, как будто тот может его видеть.

– Да, ладно. Большое спасибо. Я скажу ему, чтобы он вам позвонил. Это действительно… Вы, правда, очень ему поможете. Еще раз спасибо. – Он опускает телефон и встречается со мной взглядом. – Ты слышала это?

– Достаточно.

– Питера здесь не было, – говорит Малкольм. – Он солгал.

Секунду никто из нас не произносит ни слова. Дрожащей рукой я тянусь к своей подвеске.

– Давай это обдумаем, – говорю я, прилагая усилие, чтобы не дрожал и голос. – Выходит так, что Питер, вероятно, был здесь, вел машину Кэтрин в тот вечер, когда выпал град. Но если Кэтрин не было в машине, когда она обо что-то – или о кого-то – ударилась, тогда почему в этом замешана Брук? Зачем ей помогать с ремонтом машины, если она… О!.. – Я хватаю Малкольма за руку. Детали головоломки становятся на место, и на сей раз я, возможно, права. – О боже, Мэл. Кэтрин сказала, что однажды, ночуя у вас, Брук куда-то делась среди ночи, помнишь? Она думала, что Брук потихоньку ушла к тебе. А что, если это был Питер?

– Это невозможно, – без всякой уверенности говорит Малкольм. Взгляд у него стеклянный.

– Но все же подумай. Если у Брук и твоего отчима был роман… но полагаю, сейчас это наименьшая из наших проблем, – то мы на все смотрим не под тем углом. Это не просто авария, в которой сбили человека и уехали с места преступления. Тут дело в том, чтобы скрыть все ее обстоятельства. – Я достаю из кармана свой телефон. – Нужно сообщить об этом Райану. Он знает, что делать.

Я только открыла окошко для нового сообщения, когда распахнулась дверь. Это все равно что со стороны наблюдать за альтернативной версией собственной жизни. Я вижу Питера с направленным на нас пистолетом.

– Тебе нужно поработать над непроницаемостью своего лица, Малкольм, – спокойно говорит он. Его светлые волосы блестят в тусклом свете, как посеребренное золото, он улыбается, и я едва не улыбаюсь в ответ. – Тебе никто об этом не говорил?

Малкольм

Четверг, 10 октября

Все эти недели, пока я гадал, что за чертовщина происходит в городе, мне почему-то ни разу не пришло в голову, что человек, которому я меньше всех доверяю, может быть к этому причастен.

Я идиот. И Эллери облажалась с ее попытками раскрыть настоящее преступление. Но все это теперь не имеет никакого значения.

– Мне нужны ваши телефоны, – говорит Питер. На нем по-прежнему рубашка поло, но он надел еще и перчатки. Это почему-то пугает больше, чем пистолет. – Это не тренировка, дети. Положите их на прикроватный столик. По одному, пожалуйста. Сначала ты, Эллери. – Мы оба подчиняемся, и Питер указывает пистолетом на коридор. – Спасибо. Теперь идемте со мной.

– Куда? – спрашиваю я, глянув на Эллери. Она застыла на месте, ее глаза прикованы к правой руке Питера.

Он раздувает ноздри.

– Ты не совсем в том положении, Малкольм, чтобы задавать вопросы.