Окльо внимательно наблюдала за Чинчей, пока тот строил, а затем разрушал купол над очагом. Она что-то хотела сказать, но внезапно передумала. Оторонко показалось, что она пробормотала что-то вроде: «Не время».

– Что ты сказала? – спросил охотник.

– Что сказала? Сказала, что пришло время, – улыбнулась девушка. – Время ужинать.

Трапеза была обильной и сытной. Чинча и Оторонко запихивали в себя куски мяса и заливали их сверху потоками густой похлебки из бобов. Еда перед сном – это заслуженная награда за тяжелый день. И только Окльо едва прикоснулась к трапезе, съев немного маиса и запив его чистой водой из ручья.

– Почему ты не ешь? Все это надо съесть! – с набитым ртом сказал Чинча.

– Не хочется. Я лучше сложу это в сумки. Да ты не бойся, еда не пропадет, нам это еще в дороге пригодится. Ложитесь-ка лучше спать, я послежу за костром.

Ранним утром, когда мужчины встали, все уже было собрано. Оторонко и Чинче оставалось только взвалить на плечи кусок ткани, служивший им тентом, – он был свернут в тяжелый рулон. А сумки с едой несла Окльо. Она постоянно сверялась с узелками на веревочной связке и часто останавливалась, рассматривая знаки на золотой булаве «апикайкипу». Она говорила себе: «Правильной дорогой идем». И мужчины послушно несли свой нелегкий груз вслед за ней.

Вскоре дорогу им преградила река. Неширокий, но мощный поток лентой извивался между деревьев. Коричневая от ила вода, пенясь, текла туда, куда хотела, по дороге вымывая почву из-под мощных корней. Вековые деревья пытались зацепиться за дно. Их корни напоминали щупальца осьминога, схватившего добычу. Но в действительности добычей были они сами. И река недвусмысленно напоминала об этом, унося рухнувшие стволы в сторону восходящего солнца.

– Что будем делать? – уточнил Оторонко. – Идти вдоль реки или перебираться на тот берег?

– Ни то ни другое, – ответила девушка. – Остаемся здесь. Будем ждать.

«Чего ждать? – подумал про себя Чинча. – Или кого?» А вслух сказал:

– И сколько придется ждать?

– Не знаю, – ответила красавица. – Может, день. Может, месяц. У тех, кто придет за нами, нет понятия времени.

– Кто они?! – Оторонко инстинктивно оглянулся и принял боевую стойку.

– Сами увидите. – сказала Окльо. – Да не бойтесь вы. Оружие вам не понадобится. По крайней мере, сейчас.

Они снова разбили лагерь. Первым делом развели огонь, чтобы распугать комаров. Здесь, у реки, было невероятное количество москитов, и к тому же злых и голодных. И даже несмотря на костер, путники постоянно хлопали себя по разным частям тела, не давая комарам возможности попробовать их свежей крови. Чинча предложил было перебраться в другое место, но Окльо категорически возражала:

– Те, кого мы ждем, появятся именно здесь. Мы не должны пропустить их, они не должны пройти мимо нас. Так что остаемся здесь.

Ждали несколько недель. Оторонко сначала делал зарубки на дереве, считая дни. Но потом ему это надоело, он как бы случайно пропустил один день, другой, а потом и вовсе забросил это занятие.

Примерно через месяц, когда люди привыкли и к влажности, и к жужжанию комаров, и даже к красным волдырям после укусов, пришли те, кого они ждали.

Сначала стоявшие лагерем путники услышали отрывистый крик, заставивший дрожать листья в одном ритме. Это была команда для остальных – идти нога в ногу, не сбиваться. Потом они появились из-за деревьев. Это были люди леса. Цветом кожи и очертаниями лиц они напоминали Чинчу и его друзей. В остальном же выглядели настоящими дикарями. Кроме набедренных повязок из листьев, на них не было никакой одежды.

– Э-о! Э-о! Э-о! – командовал тот, кто был впереди остальных. И они передвигали свои босые ноги в такт восклицаниям вожака.

За собой, на длинной привязи, они тянули деревянный плот. Это было нелегко, поскольку тянуть приходилось против течения. Лесные люди никуда не торопились. Они поравнялись с лагерем беглецов и, не обращая на них внимания, двинулись дальше по низкому противоположному берегу.

– Чинча и Оторонко, – серьезно сказало Окльо, – вы должны быть очень внимательными, особенно сейчас.

– Что надо делать, госпожа? – покорно спросили мужчины. Госпожой эту женщину они назвали невольно, подчинившись спокойной и уверенной интонации ее голоса.

– Эти люди подтянут плот вверх по реке, затем запрыгнут на него и пройдут мимо нас. В тот момент, когда плот с нами поравняется еще раз, мы должны будем запрыгнуть на него. Ясно?

– Ясно, Окльо.

– И запомните, река бурная, а у нас есть только одна попытка.

– Давайте станем вдоль берега на расстоянии друг от друга, – предложил Оторонко. – Первым прыгну я, потом девушка, а последним Чинча.

Предложение выглядело вполне разумным. Все согласились, и на губах у солдата мелькнула тень недоброй улыбки.

Они заняли свои позиции и принялись ждать. Прошло полдня, прежде чем деревянный плот снова появился возле лагеря. На этот раз он резво бежал по течению, а лесные люди управляли им с помощью длинных шестов, ловко маневрируя между валунами, возле которых бурлили водовороты.

– Внимание! – скомандовал Оторонко.

Все приготовились.

Когда плот подошел к тому месту, где стоял Оторонко, воин прыгнул вниз и легко, как хищная кошка, приземлился на деревянную палубу. Плот качнулся. Полуголый экипаж помог Оторонко стать на ноги.

– Прыгай! – крикнул он девушке.

Окльо так же легко соскочила вниз, но силы толчка не хватило, и она оказалась в реке. Оторонко быстро протянул ей руку. Она схватилась за нее, и воин легким движением вытащил ее из воды на плот.

Теперь настала очередь Чинчи. Плот набирал скорость, и архитектор сообразил, что до него ему не допрыгнуть. На раздумья не было времени. Чинча разбежался и сиганул с берега как можно дальше. Он упал в воду рядом с плотом и даже успел схватиться за дерево. Но край был скользкий, и рука соскочила.

– Дай мне руку! – крикнул он солдату. Тот схватил крепкой пятерней ладонь архитектора. Их пальцы судорожно сцепились. Они посмотрели друг другу в глаза. И Чинча в зрачках своего спутника увидел злые огоньки.

Первое европейское изображение инков в «Хронике Перу», автор Педро Сьеса де Леон, 1553 год

Это была ревность. Оторонко представил себе, что без этого никчемного архитектора он сможет заявить свои права на эту прекрасную женщину, красивую, как настоящая Дева Солнца, умную, как великие жрецы, выносливую, как легендарный полководец Ольянтай. Он никогда не говорил вслух о том, что хотел обладать ею, но чем дольше эта троица бродила по джунглям, тем больше внутри воина разгоралось пламя страсти. Мужчины смотрели друг на друга всего мгновение. И в это мгновение между ними сверкнула молния противостояния двух самцов из-за самки. Древнего, а потому и жестокого. Спустя мгновение Оторонко разжал руку.