– Такого больше не будет? – все же уточнила я на всякий случай, когда мы уже вышли на лестницу. – Ну, осколков.

Входная дверь отворилась, и меня обдало холодным ветром. На улице было темно, а лежащие на улицах самые настоящие зимние сугробы вогнали меня в ступор.

Светополь остановился, обернулся и посмотрел на меня, как мне показалось, с жалостью.

– Тебя не осколки напугали, а то, что они скрывали, – сказал он. – Поэтому да, больше не будет, хотя с ними куда лучше. Во всяком случае, безопаснее. Но что-нибудь придумаем. Хм… Тиран, подожди!

Светополь сорвался с места и в несколько секунд догнал Тирана, после чего помахал мне рукой, чтобы я шла за ними. Не задаваясь вопросом, о чем им вдруг срочно потребовалось поговорить, я шла следом, тупо созерцая снег под ногами.

Зима. В лучшем случае, самое начало весны. А ведь совсем недавно я слышала журчание ручьев и грелась под почти летним солнцем. Впрочем, кто мог мне рассказать, где и когда это было?

Подумав об этом, я остановилась и огляделась. Темные улицы, запорошенные снегом. Уличные фонари, с грехом пополам выхватывающие из густого мрака незатейливые пейзажи спальных районов, набитых блочными многоэтажками. Да, эта местность была мне знакома. И она совсем не походила на улицы, по которым мы прогуливались с Тираном и Светополем. Но это меркло и бледнело по сравнению с несуществующей рекой.

Мне показалось, что я видела эту реку прежде. И реку, и мост. Воспоминание было зыбким, неуверенным, как если бы оно пришло ко мне из сна, но все-таки оно было. Я постаралась ухватить его, сделать более четким, и, действительно, в голове всплыл мост, увиденный совсем с другого ракурса… Небольшой, перекинутый через реку, которая, несмотря на зимнюю пору, совсем не собиралась сковываться льдом. Вдоль берегов вилась ограда с тем же узором, постепенно переходящая в более скромное металлическое ограждение – именно у него стояли я, Тиран и Светополь.

Мост, по которому прогуливался Эндаг.

Тиран и Светополь давно ушли вперед. Я не двигалась с места. Где-то недалеко находился вокзал, и именно по этим улицам я бежала к тому двору, где меня подхватил Тиран. Что ж, по крайней мере, на этот раз я совершенно точно была на реальных улицах. Мне бы успокоиться, но вместо этого я испытывала жуткие ощущения. Прошедшие месяцы показались как никогда похожими на сон. Я словно бы только что на всех порах бежала от привокзальной площади, спасаясь от неведомой опасности.

Рукам стало холодно. Я положила их в карманы куртки, и озябшие пальцы тут же наткнулись на какую-то жесткую преграду.

Письмо для Яллу. Перед самым уходом я вернулась в комнату, чтобы, по заботливому совету Светополя, захватить оставленный там шарф, и обнаружила блокнот и конверт лежащими на полу под подоконником – я совсем о них забыла. Помня о том, что Тиран в нетерпении, я бросила блокнот на подоконник, а конверт, видимо, машинально сунула в карман.

Я сделала несколько шагов вперед, встала под самым фонарем и одним движением вскрыла конверт. В нем оказался мятый клетчатый листок, вырванный не то из тетради, не то из блокнота.

Это было ничуть не похоже на письма, которые получали Тиран и Светополь. Вместо замысловатых символов, ровными строчками покрывающих бумагу, здесь красовались рисунки. Кому-то явно было нечем заняться. На листке неведомый художник с большим тщанием вырисовал нечто вроде внутренностей часов – колесики, цепляющие друг друга, какие-то колечки, палочки и ключики. Система в миниатюре, – подумалось мне, хотя рисунок, в отличие от того, что я увидела за спиной Номера Восемь, выглядел вполне симпатично. Куда там маленьким аккуратным колесикам до огромного обветшалого механизма.

Но это было еще не все. По углам листка раскидали грубо начертанные фигурки. Вверху – что-то вроде распростертого паука (надпись под ним гласила «Палочник») и не без труда узнаваемая птица («Ворона»), а внизу – два непонятных значка, подписанные «Мефистофель» и «Авторитет».

До меня донесся отголосок Вопля, но я лишь автоматически зафиксировала это и осмыслила много позже, чем требовалось. Глаза мои не отрывались от листка, руки дрожали так, что изображения прыгали перед глазами.

Это был мой листок. Вырванный из моего блокнота. И мои рисунки.

Палочник. Мефистофель. Авторитет. Смутные образы, опережая друг друга, отчаянно пытались вырваться из подсознания. В ушах зазвучали слова Светополя.

«Представители вольны сами решать, как относиться к Проволоке. Мы можем помочь. Можем бросить на произвол судьбы. Можем затеять какую-нибудь опасную игру…»

Тиран. Светополь.

Эгоист. Благодетель.

Воспоминания и понимание всего происходящего внезапным смерчем пронеслись по моему разуму, причинив немалую боль. У меня закружилась голова. В ушах звенело. Я была не в силах поверить, что Тиран и Светополь…

Не додумав эту мысль, очевидную после истории Тирана, я развернулась и бросилась бежать, не разбирая дороги. Сердце лихорадочно билось, дыхания не хватало, ноги с непривычки почти сразу стали деревенеть, но я и не думала останавливаться. Мне хотелось как можно скорее сбежать подальше от всех этих дьявольских наваждений.

В том, что это именно наваждение, уже не возникало никаких сомнений. Все это было частью чьей-то извращенной игры, рассказываемой историей! Иначе и быть не могло. Именно поэтому время в той квартире остановилось. Именно поэтому меня могли вывести на прогулку куда и когда угодно, и неважно, в какой стране, в каком городе и в каком времени находилась та злосчастная река. Именно поэтому посыпались осколки стекла – на минуту до меня донесся громкий голос реальности, окончательно помутивший сознание и едва не вырвавший меня из этого бреда. Иллюзия истории, в которую меня заключили, просто-напросто рассыпалась в прах, но Тиран и Светополь, подсуетившись, поспешили все поправить.

Сумасшествие. Полное и абсолютное. Вот как это выглядело со стороны. Жизнь в обособленном мирке с остановившимся временем, неведомая ни для кого, кроме ее непосредственных участников.

«Я тебя не боюсь», – сказала я Светополю. «А, может, стоило бы?» – ответил он.

Конечно, стоило бы! Представители! Такие же, как Мефистофель и Авторитет, с которыми мне хоть и пришлось провести немало интересных часов, но которым, в конечном итоге, было на меня абсолютно наплевать. Как и Тирану и Светополю.

«Представители вольны сами решать, как относиться к Проволоке. Мы можем помочь. Можем бросить на произвол судьбы. Можем затеять какую-нибудь опасную игру…»

На сей раз слова Светополя донеслись до меня через плотную пелену боли и потому прозвучали глухо. Я остановилась и, упершись руками в колени, тщетно пыталась отдышаться. Что делать теперь, я не представляла. Я вообще не понимала, что я такое в данный момент и уж тем более где нахожусь.

«Можем бросить на произвол судьбы. Можем затеять какую-нибудь опасную игру…»

Звук, сверлом ввинчивающий в мой мозг, смолк, и слова, сохранившиеся в памяти, прозвучали очень четко. Пытаясь отделаться от них и хоть как-то привести мысли в порядок, я выпрямилась и хотела оглядеться, чтобы решить, куда пойти, но мой взгляд, устремленный для начала вперед, так там и остался.