Словно комок мышц и меха врезался в верх завала, разметал его, скаля чудовищную пасть. Маги ударили огнем, зверюга отпрыгнула, ворвалась в их ряды, кромсая лапами направо и налево. Ираниэль откатилась, ругаясь на эльфийском, зажимая распоротый бок. Завал разметало, внутрь уже рвались живые-Проклятые и монстры-звери, били, атаковали, кидались магией и камнями.

— Госпожа, - рядом появился Нимрод. – Нужно уходить.

Он где-то набрал три уровня и потерял броню. С брони Нимрода капала кровь, левая половина лица превратилась в один огромный синяк. Правая рука его сжимала короткий топорик.

— Сомкнуть ряды! – новый выкрик Феолы. – Принять на копья!

Марена ощутила новую волну злобы и кровожадности, оглянулась, увидев, что враги прорвались и с противоположной стороны. С башенок и крыш непрерывно стреляли лучники и маги, но все равно, разница в уровнях была очевидна. Еще немного и их стопчут, разорвут, так что Нимрод был прав.

— Мы должны сражаться, - заявила Марена, вставая и вскидывая молот. – Иначе это будет несправедливо!

— Держаться! – кричала Феола. – Еще немного! Стягивай вражин на себя!

Марена ощутила легкую дрожь земли, защитники портальной площади еще держались, с трудом, но держались, кое-как сбив стену щитов. Кто-то из Проклятых ударил магией, крыша дома рядом вспыхнула, живые орали, прыгали вниз, пытались достать омонстревшее зверье в прыжке.

— Свобода и честь!! – загремел громом клич Лотонии, перекрывающий грохот копыт.

Верхом на огромных конях-химерах, панцирная конница ворвалась на площадь, втаптывая монстров в землю, вбивая и разрывая их ряды, насаживая на огромные копья. Хлопали тетивы луков и арбалетов, сбивая в прыжке врагов, доносились выкрики благословений и заклинаний.

В мгновение ока проклятых и зверье на портальной площади убили и отбросили, погнали дальше.

— Кому мы обязаны, - затормозил возле них огромный рыцарь на могучем коне.

Марене они показались подозрительно похожими на химер из оркских степей, да и Гатар тут же нахмурился, словно собирался кинуться в бой и отобрать «украденное». Рыцарь вскинул забрало шлема, являя миру потное, красное, усатое лицо. Образ миловидного, мускулистого красавчика под могучими латами в сознании Марены разлетелся и она облегченно вздохнула. С этим притяжением к мускулистым гигантам следовало что-то делать либо переводить все возникающую любовь на питомцев, тоже мускулистых и огромных, в каком-то смысле.

Питомцы откликнулись.

— Госпожа Феола!! – вскричал рыцарь, спрыгивая с коня, аж брусчатка треснула. – Вы все так же обворожительны и могучи!

Он склонился в глубоком поклоне, невольно оказываясь на уровне головы старой героини, а та хихикнула в ответ слабо.

— Ты все такой же льстец, Калтос, - ответила она. – Молодец, что уцелел.

— Так это правда?! – воскликнул рыцарь. – Вы разогнали демонов в Провале и они ударили по всем странам окрест?

— Не совсем, но слишком долго объяснять, - покачала головой Феола. – У вас здесь тоже все не слишком гладко, смотрю.

— Главнокомандующий Пейанг вовремя предупредил короля Мардуша Второго, да правит он вечно! – с могучим пафосом вскричал рыцарь, страшно шевеля усищами. – Хвала Теруну, сыны и дочери Лотонии бились храбро и мы загнали зверье обратно в их норы!

Только чуть не потеряли портальную площадку, подумала Марена, тут же сообразила, что конница и так отбила бы ее, просто чуть позже. Хотя, возможно, Проклятые сумели бы включить порталы, позвали бы помощь из других стран? Из соседнего Стордора?

— От имения короля, благодарю вас, героиня Феола Три Глаза! Лотония в долгу у вас! – продолжал надрываться рыцарь.

Феола лишь отмахнулась, дескать, пустое. Подобный жест Марена неоднократно видела у бабушки, да и дед Бран бывало отмахивался почти так же.

— Вы спешите домой, госпожа Феола? – уточнил рыцарь и тут же заорал на всю площадь. – Окажите помощь героине Три Глаза так, словно сам король Мардуш прибыл сюда! Прошу извинить меня, госпожа!

И умчался вослед своим гвардейцам, только камни и искры полетели во все стороны. Феола снова покачала головой, как будто услышала милую глупость от карапуза-внука и повернулась к лотонцам.

— Нам бы портал в Дарнию, - сказала она, - но прежде, чем спешить, подлечитесь, что ли.

Нам и самим не помешало бы лечение, подумала Марена как-то отстраненно. После месяца странствий с дедом, после ужасов Провала, битвы и их последствия воспринимались легче, проще. Вот если бы мастер Нимрод или Гатар, или Ираниэль, или сама наставница Феола получили бы недостатков, тогда можно было бы бегать и звать целителей. А так, ну раны, ну синяки, все восстановится, исцелится, заживет. Если сразу не убили, то есть все шансы выжить.

— Не волнуйтесь, госпожа, сейчас мы в момент все починим, - поклонился ей седой лотонец. – Если волнение в мане стихнет и Дарния нам ответит, откроем вам портал сразу в Амадию.

— Будем надеяться, - ответила Феола и на Марену нахлынули ее чувства.

Дом. Семья. Родина. Марена неожиданно для самой себя шагнула к старой героине и крепко обняла.

Пятерка героев молчаливо мчалась в ночи, перепрыгивая препятствия, сбивая в стороны ночную мелочь, решившую поживиться за их счет. Все молчали, так как и без того производили слишком много шума. Пускай большая часть самой опасности живности драконьих гор сейчас спала, герои не собирались рисковать зазря. После полного исцеления и отсиживая в кармане, все бежали легко, полные сил, даже не думали жаловаться или отставать.

Ночь прошла в молчаливом непрерывном движении. Ближе к утру герои свернули в сторону, ворвались в логово Клыкастого Кабана, забили его на мясо и даже получили немного опыта. Пока Бранд разделывал тушу, остальные трудились над защитой логова: поднимали каменные стены, благословляли и скрывали, делали незаметнее. Не против живности вокруг, конечно, против драконьих героев, если те с утра выйдут на охоту.

— Давай, помогу, - появился рядом Гвидо.

Искра соскочила с его пальца, зажигая дрова. Дым потянулся, устремляясь в хитрые каменные воздуховоды, проложенные Валланто.

— Как же ты теперь без перчатки? – спросил Солнцедар, раскладывая ломти.

— Как же ты теперь без высшего жреца, посоха и с десятой частью былой Веры? – спросил в ответ Бран.

Браном он перестал быть, но и Брандом себя не ощущал. Словно завис посредине, в сосущей пустоте, оставшейся после того, как он отдал перчатку.

— Я сделал то, что должен был, - ответил Гвидо.

— Как и я, - сказал Бран.

Они переглянулись понимающе.

— Вот уж извини, но не верю! – тут же завелся по новой Гвидо.

— Я не бог, чтобы в меня верить, - прибег Бран к любимой фразе.