И разве не припас у себя в закромах нечто неприглядное Джек Уорнер? И что насчет детективов, которые распутывают загадку присуждения ЧМ? И над всем этим нависла главная угроза: что покажет расследование федеральной полиции США? ФБР в течение долгих лет ведет расследование на нескольких континентах.

Таким образом, Платини должен стать новатором после эпохи Авеланжа и Блаттера. Первый настоящий футболист на троне. Ратует ли он за будущее, более светлое и чистое? В этом сомневается не только Карл-Хайнц Румменигге, глава Ассоциации европейских клубов (АЕК). Наряду с Блаттером он призывает и Платини «немедля показать, что они всерьез говорят о прозрачности, демократии и управлении, к которому привлечены все те, кто связан с футболом». Проблемы с коррупцией тормозят развитие, «ФИФА нуждается в перезагрузке» {61}.

Готов ли Платини к перезагрузке?

После пяти лет во главе УЕФА француз с репутацией льстеца, по мнению представителей отрасли, не выказал ни знаний в области спортивной политики, ни рвения в работе. Зато у него талант собирать вокруг себя наушников. Возможно, за долгие годы в тени Блаттера он не научился ничему другому; возможно, в затянувшейся борьбе за трон УЕФА ему пришлось слишком долго поскитаться по Восточной Европе. Именно там он обрел большую часть своих избирателей: от Казахстана до Азербайджана, от Кипра до Беларуси. Там, в трескучий мороз, на полуразрушенных стадионах он наблюдал несколько посредственных игр. Как говорят, он прилетал также на самолете, который предоставил ему покровитель – Николя Саркози. Франция многое сделала для своих эмиссаров в международном спорте. Централистская система, с почти всемогущим президентом во главе, это позволяет. Не ожидает ли Великая Нация чего-либо взамен от своих спортивных вождей?

В конкурсе на право проведения ЧМ-2022 Саркози делал ставку на Катар. Сверхбогатый эмират является важным экономическим партнером. Перед голосованием ходило немало разговоров о давлении на Платини – и он действительно оказался в числе тех 14, отдавших голос за Катар. Правда, с этим признанием он тянул довольно долго, официально об этом стало известно лишь в феврале 2012 года. И, разумеется, он сделал это не для Франции: «Я выбрал регион мира, где еще не проводился ЧМ. Такова была моя философия – и не потому, что я обедал с Саркози» {62}.

Но, к сожалению, в этой истории о своеобразной французской философии сплошные нестыковки. Почему в преддверии голосования Платини ни разу не настоял на том, чтобы ЧМ прошел зимой? Тем более удивительно теперь, что после избрания Катара он выступает активным сторонником перенесения ЧМ-2022 на мягкую зиму. А против этого активно выступают лиги и болельщики именно его европейской федерации. Игровой календарь издавна расписан в соответствии с устоявшимся сезонным ритмом. Может ли теперь Платини, голосовавший за Катар, разрешить неразбериху со сроками? Под девизом: попробуйте-ка расхлебать теперь, что я тут нафилософствовал.

Поведение Платини совершенно непостижимо. Понять его не может и новый президент НФС Вольфганг Нирсбах {63}. В Европе на него оказывают давление. Тот, кто, несмотря на все известные проблемы, голосует за Катар, а сразу после голосования обращает внимание на жару и проблемы здоровья, как главные источники опасности, однозначно действует против интересов футбола. Катар, где летом температура достигает 50 градусов, явно неподходящее место для игры, где подвергаются риску семь сотен игроков, которые вынуждены тренироваться, несмотря на зной. А также болельщики.

Ясно одно, и это также упущение Платини: не было альянса здравомыслящих людей, которые перед голосованием предупредили бы об очевидных рисках. Кому, как не главе УЕФА и в прошлом профессиональному футболисту, следовало возглавить тот альянс? Его прокатарская философия явно не снизошла на него посреди ночи. Тем не менее теперь он требует полностью перекроить футбольный календарь: «Не вижу проблем в том, чтобы сыграть в декабре» {64}. Нет проблем в том, чтобы в разгар европейской Лиги устроить мундиаль? Когда же пройдут необходимые перед чемпионатом тренировочные сборы участников, – ведь один лишь турнир занимает целый месяц? Может, он решил разыграть полуфиналы в Рождество, а финал – в канун Нового года?

То, что Платини оказывает скрытое давление на Европу, позволяет заключить, что он имеет в виду то время, когда окажется по другую сторону стола переговоров, как наследник Блаттера. Только тогда ему придется склонять все региональные конфедерации к зимнему ЧМ в Катаре. В особенности УЕФА, которую он еще возглавляет.

Но пока не все потеряно. Возможно, этому воспрепятствуют обстоятельства, которые расследуют государственные или частные следственные группы. Многие сомневаются в победе Катара. Такие люди, как президент Футбольного союза Австралии Фрэнк Лоуи, уверены, что тщательное расследование в кругах ФИФА может окончиться новым конкурсом на ЧМ-2022. Тот факт, что Блаттер так поспешно объявил споры вокруг Катара решенными, лишь обнадеживает. И как объяснить тот факт, что глава службы безопасности ФИФА Крис Итон весной 2012 года перешел в Международный центр спортивной безопасности (ICSS)? Эта организация, занимающаяся вопросами защиты и безопасности в большом спорте, находится в Катаре под руководством Мохаммеда Ханзаба. Он сам из той же сферы, успел поработать на разведслужбу Катара и министерство внутренних дел.

Когда-то Платини, утвержденный преемник Блаттера, уже ратовал за обновление системы. Правда, теперь никто уже и не помнит, что в спортивно-политическом отношении он также несет ответственность за то, с чем в ФИФА сейчас пытаются бороться. В мае 1998 года Платини, наряду с тайными поставщиками голосов Мухаммедом бин Хаммамом и Джеком Уорнером, был наиболее значимым публичным сторонником кандидатуры Зеппа Блаттера. В то время Платини занимал важный пост главы организационного комитета ЧМ во Франции. На стороне Блаттера была не одна федерация, от Ливии до Занзибара, но в чем он действительно остро нуждался, так это в выдающейся федерации, имеющей вес во всем мире. Его противником был могущественный европейский босс, президент УЕФА Леннарт Юханссон. Он считался серьезным кандидатом. Урвать страну из альянса Юханссона, которая, будучи хозяйкой ЧМ, находится в центре всеобщего внимания и располагает превосходными связями, – что может быть более впечатляющим?

Платини обеспечивает Блаттеру репутацию. Глава Олимпийского комитета Франции становится первым глашатаем Блаттера. Перед прессой босс комитета даже бросает тень на Юханссона: в случае, если швед возглавит ФИФА, он скорее «сбежит в монастырь, лишь бы не наблюдать эту резню» {65}. В интересах Блаттера Платини ведет работу на самом высоком уровне. Большой спорт во Франции является частью государственной политики, уже в лице Жака Ширака он находит покровителя. Президент, разочарованный постоянными неудачами страны в борьбе за проведение Олимпийских игр, чует возможность через Платини установить французское владычество хотя бы в мире футбола. Таким образом, Ширак на стороне Блаттера.

Платини говорит, что они с Блаттером вместе составили его программу. Мишеля спрашивают, не хочет ли он после выборов осветить темную эпоху Авеланжа. «Кто невинен, пусть первым бросит камень. Я не знаю, что происходило в ФИФА в последние 30 лет. Мне все равно» {66}. В то время как испытанный дуэт Авеланжа и Блаттера в рамках своего программного лозунга «Футбол для всех» призывает к честной игре, демократии и человечности, цензура тайно душит прессу. Самому известному в Бразилии спортивному журналисту Юке Кфури, который должен освещать ЧМ для газеты Folha de Sao Paulo, отказано в аккредитации. Об этом ему сообщает «с физкульт-приветом» организационный комитет ЧМ. Кфури ведет не только еженедельное ток-шоу Cartao Verde, на котором охотно затрагивают тему коррупции в национальной федерации футбола БКФ, он не единожды освещал махинации Авеланжа и Тейшейры {67}.