– Ты такая бледная! – встревожилась Бита. – Он что, тебе действительно очень понравился? – Она заботливо укутала Мину одеялом. – Спи. Через пару дней ты его снова увидишь, так что волноваться незачем. А пока тебе нужно отдохнуть.

Мина прикрыла глаза и услышала, как Бита пробормотала:

– У него превосходные зубы, тебе не кажется?..

– Да, – отозвалась Мина, чувствуя, что все равно не заснет. – Да!..

Она действительно так и не заснула. Какое-то время спустя она села на постели и стала смотреть на мирно посапывающую Биту. Уже совсем рассвело, и ее лицо, лишенное косметики, казалось Мине более знакомым и близким. Потом она стала думать о Рамине, об их разговоре и невольно улыбнулась, вспоминая, как ей несколько раз удавалось его рассмешить своими удачными и остроумными замечаниями. Правда, несколько раз она говорила вещи банальные, плоские и даже просто глупые (эта мысль заставила ее поморщиться), но все же… все же… Да, решила Мина, приятных моментов было больше. Они беседовали непринужденно и откровенно, да и Рамин держался очень мило. Пожалуй, будет действительно неплохо увидеться с ним еще раз.

Эти мысли кружили и кружили у нее в голове, возбуждая, не давая заснуть. Больше всего удивляло Мину то, что ей пришлось приехать в Иран, чтобы познакомиться с братом того мистера Дашти, который приезжал к ним в Нью-Йорк. Рамин действительно был похож на брата, и она недоумевала, как она с самого начала не заметила сходства. Одни только зубы чего стоили, ведь у Рамина они были точно такими же, как у брата! Правда, Дашти-старший был почти лысым, может, это сбило ее с толку? Интересно, знает ли Рамин, что она встречалась с его братом за чаем? И как бы он отнесся к этому, если бы узнал?

Вопросов было много, и они так утомили Мину, что она снова вытянулась рядом с похрапывавшей Битой и закрыла глаза. Теперь ей хотелось спать, но мысли продолжали жужжать в голове. И главной из них была мысль о Дарии. Как, ради всего святого, ее мать со всем ее опытом, со всеми ее источниками информации, графиками, таблицами и анкетами умудрилась не заметить такого перспективного холостяка, который жил совсем рядом – в Коннектикуте, и к тому же был братом мистера Дашти? Как она – та, которая знала чуть ли не по именам всех интеллигентных, привлекательных иранцев, живущих на территории США, – не заметила серьезного, спокойного архитектора в белой рубашке и защитного цвета брюках, который склонился над чертежной доской в соседнем штате? Ах мама, мама, подумала Мина, погружаясь в сон. Если бы ты только знала!..

31. Завтрак у пруда

Бита и Мина вынесли самовар в сад. Для декабря день выдался довольно теплым, и Бита настояла, что завтрак-сабантуй следует организовать на открытом воздухе. Мина специально пришла пораньше, чтобы помочь подруге все приготовить.

– Мистер Дашти скоро придет, – сказала Бита. Ей хотелось поболтать. – А вот Туфан предупредил, что может немного задержаться. Он говорил мне, что Рамин вырос в Америке. Родители отправили его вместе со старшим братом к дяде в Калифорнию. Там они и жили в первое время. Сейчас Рамин работает в Коннектикуте, а его брат…

– Я немного знакома с его старшим братом.

– Вот как? Где же ты его видела? В Нью-Йорке?

– Да.

– И ты хорошо его знаешь?

– Нет, просто виделась с ним один раз.

– Поня-атно, – протянула Бита. По ее лицу было видно, что позднее она обязательно задаст Мине множество вопросов.

Самовар они поставили на маленький складной столик. Потом Мина разложила на подносы лаваш, лепешки-барбари и сангак[41] и нарезала толстыми ломтями сыр фету. Варенье было трех сортов: из инжира, айвы и кислой вишни. Его приготовила сама Сури, и Мина невольно вспомнила бабушку, которая тоже варила варенье из вишни. Она хорошо помнила, как Меймени, повязавшись фартуком и закатав рукава, хлопотала на кухне, помешивая готовящееся в медном тазу варенье. Прядь волос то и дело падала ей на лицо, прилипала к влажному от испарины лбу, и она отводила его в сторону нетерпеливым движением, а Мина стояла рядом и, поднимаясь на цыпочки, заглядывала в таз, любуясь маленькими пузырьками, появлявшимися в густой красной жидкости, в которой плавали ягоды с удаленными косточками.

Внезапно она снова подумала о Дарие, о том, как странно, что ее мать даже не подозревала о существовании младшего Дашти – молодого архитектора с добрыми карими глазами и сверкающими ровными зубами. Нет, это было не просто странно – это было необъяснимо!

Во дворе высотного дома, где находилась квартира родителей Биты, был разбит небольшой, но очень уютный и красивый сад, главной достопримечательностью которого был выложенный голубой плиткой декоративный пруд в японском стиле, в котором плавали листья кувшинок и золотистые карпы кои. Сад ограждали высокие бетонные стены, так что заглянуть в него с улицы было невозможно.

Вскоре начали собираться гости – друзья Биты, которых она пригласила к завтраку. Многих из них Мина уже видела на вечеринке. На этот раз они были одеты скромнее: молодые люди были в джинсах и пиджаках спортивного покроя, а девушки – в джинсах и рупушах светлых тонов. Некоторые из них, в том числе Мина и Бита, даже рискнули снять хиджабы: здесь, за высокой оградой, они могли не бояться, что их увидят Стражи Исламской революции. Правда, сад отлично просматривался из окон верхних этажей, но Бита потихоньку сообщила подруге, что среди жильцов действует негласное правило не доносить друг на друга. Впрочем, платки они на всякий случай не стали убирать далеко, а повязали на шеи, чтобы в случае необходимости быстро надеть. Об алкоголе, разумеется, не могло быть и речи, однако в общем и целом Мина чувствовала себя почти так же свободно, как в Штатах, – если не считать того, что в Америке она никогда не оказывалась среди такого количества привлекательных и веселых молодых людей. Это была тусовка, самая настоящая молодежная тусовка, какую она меньше всего ожидала встретить в исламском Иране.

Расставленные в саду столики заполнялись небольшими подношениями, которые по обычаю приносили гости: корзинками с фруктами, коробками со сладкой нугой, розовыми орхидеями в горшках. В стаканчиках-камарбари́ках исходил паром горячий сладкий чай, а принадлежащая отцу Биты кофемашина изрыгала из своих недр пенный капучино.

Наконец приехал Рамин. Первым делом он вручил Сури букет цветов, потом поздоровался с Битой и Миной. Бита пожала протянутую руку, потом внезапно вспомнила, что у нее есть какое-то неотложное дело, и упорхнула, оставила подругу и