помогли ему избраться, и сомневались в легитимности его мандата. Четыре года спустя, когда был избран Джо Байден, Трамп, его советники и масса его сторонников бросили вызов мирной передаче президентских полномочий. Мятеж 6 января представлял собой вооруженное и насильственное восстание, целью которого было сохранить Трампа у власти, несмотря на его поражение на выборах. Справа многие республиканцы продолжают верить необоснованным заявлениям Трампа о том, что выборы были украдены. Растет тревога по поводу хрупкости американской демократии.газетеNew York Times после 6 января была опубликована обширная и глубокая серия статей, в том числе эссе бывшего президента Джимми Картера ("Я боюсь за нашу демократию"), моего коллеги и друга Джедедии Бриттон-Перди ("Республиканская партия преуспевает, потому что мы не являемся настоящей демократией"), известных политических эссеистов Ребекки Солнит и Фрэнсиса Фукуямы, а также других мыслителей из разных политических кругов, в которых говорилось об угрозе демократии. Редакция газеты "Таймс" выступила с собственным материалом под заголовком "Каждый день - 6 января", в котором утверждала, что страна ежедневно сталкивается с угрозой для своих демократических институтов: "Республика сталкивается с экзистенциальной угрозой со стороны движения, которое открыто презирает демократию и демонстрирует готовность прибегнуть к насилию для достижения своих целей", - пишет редакция. "Ни одно самоуправляемое общество не сможет пережить такую угрозу, отрицая ее существование". Многие утверждали, что необходимо срочно укреплять существующие демократические институты. "Чем быстрее мы это сделаем, - заключила редакционная коллегия New York Times, - тем быстрее мы сможем надеяться на спасение демократии, находящейся в серьезной опасности".

Часть риторики была чрезмерной, а часть - ошибочной. Соединенные Штаты - это не 250-летняя демократия, находящаяся на грани краха. Это молодая, только зарождающаяся демократия, которая едва выдержала стресс-тест в 2021 году. Соединенные Штаты были основаны как республика, точнее, представительная аристократия, а не демократия. Они не были демократией в добеллумский период, когда чернокожие попадали в рабство, а коренные народы вытеснялись и убивались. Она не была демократией до получения женщинами национального избирательного права в 1920 г. или до принятия в 1965 г. Закона об избирательных правах, направленного на отмену ограничений "Джима Кроу" для чернокожих избирателей. На протяжении большей части своей истории Соединенные Штаты были представительной республикой с ограниченным избирательным правом, а не демократией. И сегодня, когда подавление голосов избирателей, политическое джерримендеринг, неограниченные расходы корпораций на выборы, низкая (55-62%) явка избирателей на важнейших национальных президентских выборах, Соединенные Штаты в лучшем случае являются молодой, хромающей демократией. Проблема заключается не только в контрмажоритарных аспектах американских демократических институтов, таких как коллегия выборщиков и Сенат США, которые не являются демократически репрезентативными и подрывают справедливое и равное демократическое представительство; существует множество постоянных вызовов полноценным и честным выборам и принципам "один человек - один голос" в Соединенных Штатах.

Но даже если оставить все это в стороне, остается проблема, связанная с рассуждениями об угрозах демократии, которая нашла отражение в недавних глобальных выводах Института разновидностей демократии, а именно: мы часто слишком много внимания уделяемформе демократии и недостаточно - ее качеству. Электоральная демократия не является чем-то самоценным. Демократические выборы не являются непреложным условием, особенно если они ведут к авторитарным формам правления. Понятие демократии должно иметь определенные содержательные границы, помимо процедурных определений.

 

Парадокс демократической теории

В связи с этим возникает главный парадокс демократической теории, касающийся соотношения процедурных и содержательных аспектов демократии. Обычно демократию определяют по процедурным признакам. Это процесс принятия политических решений, в котором предпочтение отдается широкой общественности, а не элитной аристократической группе или одному автократу. Общие определения демократии в значительной степени ориентированы на процедурное измерение. Для того чтобы политическая система считалась минимально демократической (некоторые называют ее электоральной демократией), необходимо, как минимум, провести честные и открытые выборы при всеобщем избирательном праве и обеспечить определенную свободу слова и собраний. При определении либеральной демократии большинство людей добавляют к честным и открытым выборам уважение прав личности, функционирующие суды, верховенство закона и некоторые ограничения для исполнительной власти. Но корнем и основой всех определений демократии являются честные выборы, открытые для всех граждан. Форма демократии может быть различной - от представительной до прямой, но во всех определениях демократии присутствует сильный процедурный элемент. Мы определяем демократию, когда считаем, что народ имеет право голоса при принятии политических решений или что все граждане участвуют в процессе принятия решений посредством честных и открытых выборов.

Это создает противоречие между формой и содержанием: проблема в том, что даже при наличии честных и открытых выборов и других гарантий, таких как свободная пресса, результаты демократического принятия решений не всегда оказываются достойными. Демократические процессы могут порождать дискриминацию меньшинств, несмотря на контрмажоритарные гарантии. Например, в США дискриминационный по расовому признаку и экспоненциальный рост числа заключенных, о котором говорилось в главе 6, в результате которого каждый девятый, или более 10%, афроамериканский мужчина в возрасте от двадцати до тридцати четырех лет оказался за решеткой, произошел в ходе демократического процесса с участием демократически избранных демократической и республиканской администраций. Ни одна из гарантий не исключает возможности того, что демократия может принять ужасные решения. Иногда они могут привести к очень недемократическим результатам. Более того, они могут даже привести к избранию авторитарных лидеров. Даже демократия с высоким уровнем участия может не предотвратить ужасных результатов. В такие моменты противоречие между формой и содержанием проявляется наиболее остро. Большинство защитников демократии будут защищать ее до определенного момента, но не там, где результаты неприемлемы. Именно тогда возникает необходимость в содержательном контроле за принятием демократических решений.

Именно поэтому понятие "кооперированная демократия", или, проще говоря, "демократия сотрудничества", является очень емким и полезным. Дело в том, что не все демократии достойны борьбы, а только те, которые пропитаны кооперизмом. Демократия сотрудничества может определить содержательные границы демократической теории в соответствии с кооперизмом, понимаемым как практика и институты, которые продвигают основные ценности и принципы сотрудничества и распространяют их на все аспекты нашей жизни.

Любой человек, занимающийся политикой, не согласится с тем, чтобы демократия, функционирующая формально, но легитимно, сошла с рельсов. Нам не нужна демократия, которая просто функционирует; нам нужна демократия, которая функционирует хорошо. Трудность заключается в том, как определить содержательный контроль, который не просто навязывает результаты недемократическим путем - другими словами, как установить содержательные ограничения для демократии, которые в итоге не будут недемократическими. Кооперативная демократия делает это, распространяя практику подлинной демократии участия и принципов "один человек - один голос" на все аспекты нашей жизни, включая работу, потребление, производство и взаимную поддержку. Кооперативная демократия не является недемократической. Напротив, она закрепляет в