Мы переходим на Римский форум. Пайлот тихо исследует все по пути. Я оглядываюсь и иду вперед. Бейб постоянно охает и ахает. Сэйра уходит делать фотографии, всегда держась немного отдельно от группы. Я не делала никаких фотографий.

Все не как в первый раз. Мы портим поездку в Рим?

Ну, она не будет испорчена, когда мы вернемся обратно. В моей груди словно бы пустота. Когда мы подходим к концу тропинки, Бейб тянет меня в сторону на окружающие это место пространства зелени.

– Шейн, серьезно, скажи мне, что произошло вчера вечером? Ты явно не в порядке, а Пайлот ведет себя как немой. Тебе нужно перестать хандрить. Мы в Риме!

Испытывая стыд, я смотрю на землю.

– Прости.

– Не надо. Просто позволь помочь. Что произошло? – она берет меня за плечи и окидывает взглядом, словно хочет увидеть какую-то невидимую рану, которая причиняет мне боль.

Я пытаюсь изменить выражение лица на нечто менее страшное.

– Мы бродили и говорили всю ночь, – снова говорю я ей.

Она складывает руки на пальто в горошек и устало смотрит на меня.

– Тогда почему ты выглядишь так, словно твоя собака только что умерла?

Я выдыхаю, смирившись.

– Мы поцеловались прошлым вечером.

Её руки опускаются.

– Вы поцеловались? – восклицает она чересчур громко. Я таращу глаза.

– Бейб! – шиплю я.

Я резко оглядываюсь. Пайлот изучает основание древнеримского храма, а Сэйра делает фотографию того же древнеримского храма, но с другого места.

– Прости! Но, черт побери! Ты сказала, что ничего не произошло! – шипит она в ответ.

– Ну, я боялась твоей реакции, – многозначительно замечаю я.

– Кто кого поцеловал?

– Он поцеловал меня, а потом мы просто целовались.

– Он расстается с Эми?

– Нет, насколько я знаю.

Бейб смотрит на меня с печалью и обнимает меня.

– Мне жаль, Шейн, – я обнимаю ее в ответ. Она отстраняется и смотрит мне прямо в глаза. – Это отстой. Но соберись, ты сильная. Перестань хандрить. Сколько раз ты сможешь слетать в Рим? Попытайся хорошо провести время!

Я смягчаюсь, кивая.

– Просто все дело в смеси этого и нехватки сна. Мне нужно латте или типа того.

– Тогда достанем тебе латте. Не волнуйся, все будет хорошо! Пайлот должен понять, что, черт возьми, он делает.

Как и я.

* * *

В итоге мы заходим в тот же пустой итальянский ресторан на обед. Бейб заказывает кувшин вина на стол. Я заказываю капучино. Когда Бейб одаривает меня подбадривающей улыбкой с другой стороны стола, я не могу не улыбнуться ей в ответ. Сегодня мы разговариваем только по телефону, я забыла, как приятно находиться рядом с ее позитивной энергией. Она заразительна.

Через минуту Пайлот «роняет вилку». Я закатываю глаза, когда он лезет под красную скатерть, чтобы обыскать пол. Возвращается он с пустыми руками.

Официантка приходит, чтобы принять заказ и приносит дары – мой капучино и вино. Я снова заказываю равиоли, прежде чем сделать осторожный глоток горячего напитка. Приходится положить туда три ложки сахара, но, как только во мне оказывается кофеин, я начинаю чувствовать себя живее.

Бейб рассказывает мне ранее не слышанную мной историю о друге, который стажировался в Disney World. Этот друг работал на аттракционе «Дом с привидениями». Оказывается, многие люди садились на горки и по дороге высыпали прах любимых на балкон, на который выходят танцующие в бальной комнате пары призраков. Когда это происходит, все нужно закрывать, чистить и снова покрывать чистой пылью не из людей.

– Это так странно! Я бы никогда не подумала, что такое бывает, – фыркаю я.

Бейб смеется и делает еще один глоток вина.

– Постоянно.

– Они хотят, чтобы на аттракционе всегда были призраки, – улыбается Сэйра.

– Ребята, вообще-то так записано в моем завещании, так что… – комментирует Пайлот. У меня вырывается смешок, а Бейб разражается смехом.

Когда приходит время, рой официантов окружает столик. Словно группа танцоров, они все как один ставят горячие блюда перед нами.

Равиоли восхитительны. Я накалываю на вилку вторую штучку и, наклонившись над тарелкой, поворачиваю голову вбок, чтобы откусить кусочек. И тогда мои зубы бьются о что-то твердое. Челюсть пронзает боль, и моя свободная рука подлетает ко рту, чтобы прикрыть его.

Что за фигня?

– Шейн? – Пайлот смотрит на меня с тревогой.

– Шейн? – повторяет Бейб. Сэйра внимательно смотрит на меня.

Я выплевываю равиоли и металлический, размером с полдоллара объект на руку. Фу, черт возьми. Это какой-то медальон с надписью. Меня пронзает страх. Я сжимаю пальцы на нем.

– Ты в порядке? – слышу, как спрашивает Сэйра.

Я поднимаю голову. Вилка Бейб зависла над лазаньей. Сэйра ждет ответа. Пайлот смотрит на мою закрытую ладонь.

– Шейн? – с нажимом повторяет Пайлот.

Я вскакиваю с кресла и бросаюсь бежать. Секундой спустя я уже на улице, ботинки стучат о камни мостовой, пока я бегу через руины.

«Что, черт возьми, я делаю?»

Я бегу, пока не оказываюсь достаточно далеко, чтобы почувствовать себя уверенно в одиночестве, поворачиваюсь к одному из массивных древних строений по пути. Множество ступеней ведет к большим разрушающимся аркам. Я добираюсь до верхней ступени и сажусь на землю, тяжело дыша.

Я медленно раскрываю дрожащие пальцы.

На моей ладони лежит большой круглый медальон. Я сжимала его так крепко, что на коже остались следы. Нижняя часть плоская, но верхушка сферическая. На плоской стороне есть надпись. Она кругом обходит сферическую часть. Я стираю остатки соуса и сыра и вытираю серебро до блеска о мою черную кофту. Я поднимаю медальон, чтобы рассмотреть его, медленно поворачиваю, чтобы прочитать надпись.

Я переворачиваю медальон. Передняя часть из чистого серебра. Кажется, что он является частью ожерелья.

– Шейн! – Пайлот подбегает ко мне по ступеням. Я напрягаюсь, когда он останавливается в паре шагов. Он снял куртку и под ней зелено-черная клетчатая рубашка.

– Что произошло? – спрашивает он, восстанавливая дыхание. – Это она?

Я киваю. Он расслабляется, испытав облегчение. Прошаркав несколько последних шагов, он садится рядом со мной. Камни трещат под его кедами, когда он наклоняется вперед, уперевшись локтями в колени.