А сам вышел из комнаты, и голос Цветаны стал заметно тише, а вскоре и совсем стих.

— Что, даже не посмотрит? — пробормотала я, хватаясь пальцами за какой-то выступ.

Хотя, если быстро отделается, застанет все самое интересное.

Я снова посмотрела на исполнителя. Он что-то переключал на панели. Я зажмурилась. Пусть уж лучше почувствую первую струю пламени, нежели сначала увижу ее.

— Чего ты там копаешься? — разозлился второй. — Велено же было начинать! Я не хочу просидеть до ночи с ведьмой…

Он вдруг резко заткнулся.

Я открыла глаза. Один из исполнителей лежал на полу, истекая кровью.

— Что…

— Быстро, — парень, что подмигнул мне, сейчас протягивал руку. — Василиса, давай! Нужно уходить!

— Там Станислав! — воскликнула я.

Но быстро обулась, понимая, что сбежать без обуви вряд ли получится.

— Нет там Станислава, его Цветана увела. Нам с ним не справиться, но мозг она ему вынесет. Сама знаешь, как умеет.

Да уж, это я знала как никто другой. Цветана при желании могла свести с ума минут за десять. Даже такого человека, как Станислав.

Было поздно, солнце уже зашло. Мы не встретили никого по дороге. Парень почти тащил меня, ослабевшую, за руку.

— Куда мы идем? — задыхаясь, спросила я. — Это же парадный вход!

— Точно, — откликнулся парень.

Достал револьвер — и вахтер упал на пол, не успев и слова сказать.

— Что ты…

— Не бойся, это лишь снотворное.

— А чем ты того парня? — спросила я, глядя, как исполнитель лихо справляется с замком.

— Ножом. Станиславовым, который он сдал при входе. Ему крепко достанется от Князя. Вы только постарайтесь не попасться.

— Мы?

Я до сих пор не могла поверить, что у меня появился шанс.

— Все, мне надо вернуться, — сказал парень. — Скоро вернется Станислав. Видишь карету, у которой вмятина на боку? Садись в нее. Ничего не бойся, тебя никто не остановит. Давай! Быстро!

— Спасибо, — улыбнулась напоследок я.

И бросилась к служебной стоянке.

Карета с помятым боком. Я лихорадочно осматривала в полутьме стоящие экипажи. И не заметила, как врезалась в кого-то.

Сердце моментально ушло в пятки, а вскрик был заглушен ладонью, зажавшей мне рот.

— Не ори. Тихо.

Я узнала Чеслава.

— Орать не будешь?

Я покачала головой.

И как только оказалась на свободе, отступила, готовая в любой момент броситься в сторону.

— Вон та, — к моему удивлению указал Чес.

— Что? — Я моргнула.

— Карета вон та. — Парень указал на крайний экипаж.

Если приглядеться, у нее и вправду был немного помят бок.

— И ты в этом участвуешь?

Мне не верилось, что столько человек рисковали всем, чтобы спасти меня от казни.

Чеслав, закатив глаза, схватил меня за руку и потащил к карете.

— Чес, как Вел? Что с ним?

— Все позже, когда уедешь. Он уже ушел в отставку, но все будет нормально. Не беспокойся о нем, Василис. Беспокойся о себе. У тебя неприятности. Крупные. Не попади в лапы к Станиславу. В следующий раз он не будет столь любезен и не отправит тебя на костер, а на месте пристрелит. Все, васильковая, удачи тебе.

— Спасибо, Чес. Я и не знала…

Вместо ответа парень просто открыл дверцу, впихнул в карету меня и захлопнул дверь. Тут же карета начала выезжать со стоянки на недопустимой скорости и рванула в сторону центра.

— Привет, Васька, — хмыкнула Варвара, сидящая за управлением.

— Привет, — поздоровалась Горяна.

Чаруня только помахала рукой.

Я несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Собрала волосы в хвост — и тут же Чаруня протянула резинку.

— Что происходит? — спросила я. — Как вы…

— Все оказалось просто. Князь вообще не в курсе дел Станислава, тот решил провернуть все в одиночку, — сказала Варя. — Так что против нас он не имел никаких шансов.

— И… и куда мы?

— В порт. Там тебя кое-кто ждет у готового к полету дирижабля. Прости, Вась, но единственный шанс для тебя — уехать из Торделла. Цветана зла, очень зла на Станислава. Но неизвестно, сможет ли она его одолеть. Она уничтожила все упоминания о тебе, все документы и постарается обвинить его в подлоге и подкупе свидетелей. И лучше тебе исчезнуть.

— Поняла, — пробормотала я.

Такая благодарность вдруг накатила, что слова застряли в горле и снова выступили слезы.

— Сашка очнулась, — добавила Горяна. — Куча ограничений на всю жизнь и долгое восстановление, но будет жива и здорова. Не знаю, как ты это сделала.

— Я просто все уничтожила. И Лучезара, и его имя, — проговорила я.

Что ж, Саша жива, Цветана не пострадала — это главное. А я как-нибудь выживу.

— Жаль Вела, он был действительно хорошим инквизитором, — вздохнула я. — Передайте, что я сожалею.

— О, не волнуйся за Вела, — почему-то хихикнула Варя. — Он знает, что делает. Станислав его еще не раз вспомнит «добрым» словом.

В окне показался порт. Поздним вечером в нем было мало дирижаблей, и, конечно, никто не взлетал и не садился. Все вокруг было подсвечено огнями, изредка ходили припозднившиеся пассажиры и сотрудники. Карета въехала на стоянку и остановилась. Мы по очереди вылезли наружу.

Я поежилась: форма заключенных служила уж точно не для обогрева.

— Вот, — Горяна вручила мне рюкзак, — кое-какие вещи и так, почитать в дороге. Не волнуйся, деньги и еда у тебя будут.

— Видишь дирижабль с логотипом «И» на боку? — спросила Варя.

Вдалеке на стоянке действительно стояло нечто подобное. Старинная вязь складывалась в огромную букву «И». Он был, на мой взгляд, слишком заметен в почти пустынном порту. Иноа? Я не могу улететь на Иноа, там слишком опасно…

— Иди к нему, там тебя встретят. И… удачи!

— Вас накажут за это! — я учуяла аппетитные запахи из таверны, располагавшейся неподалеку, и едва не застонала от голода.

— Не накажут. Мы вообще-то спим в общежитии сейчас, — ответила Горяна. — И у нас есть свидетели.

— Это как? — не поняла я.

— Длинная история. Потом как-нибудь расскажем, — отмахнулась Варя. — В переписке, когда можно будет связаться. Главное — тебе надо сбежать как можно дальше до того, как Станислав поймет, что случилось. Прости, но вытащить тебя и сохранить все, как было, не удалось. Так что ты по-прежнему ведьма. Но на свободе. А вот твоим главным сообщником стал Станислав. Который пытался подставить Вела и освободить тебя, уничтожив все документы. Пройдет немало времени, прежде чем он оправдается.