– Но ведь ты ей не отец, не брат! Кстати, если бы я всерьез надумала убежать с мужчиной, меня сам черт бы не остановил! Ты так терзаешься чувством вины… но почему? Ведь ты ни в чем не виноват!

«…Великолепная, сумасшедшая Электра! Как она, зная его всего неделю, поверила в него, а ведь вся его семья дружно считает его негодяем… все, даже Серена!»

Эрон грустно улыбнулся:

– Жить на свете и уважать себя, когда весь мир против тебя ополчился, – это куда сложнее, чем ты думаешь…

Взгляды их встретились. Из глаз Электры струилось сияние, и Эрону стало вдруг так легко, как не бывало ни разу за все эти долгие десять лет. Чувство облегчения было всеобъемлющим, потрясающим…

К сожалению, все это ровным счетом ничего не меняло.

Вдруг он заметил, что ее дивные глаза наполнились слезами. Вздернув подбородок, чтобы не дать им пролиться, Электра отвернулась.

Эрон опустился подле нее на колени:

– Что случилось?

– Ничего. – Электра стремительно вытерла глаза.

Завладев ее рукой, Эрон поцеловал те места, где осталась соленая влага.

– Я открыл перед тобой душу, Электра. Пора тебе отплатить мне тем же.

Она горько рассмеялась сквозь слезы:

– Я соскучилась по Хейстингзу! Правда, это глупо и смешно?

– Но вот он я! Здесь, с тобой!

Электра задумчиво оглядела его с ног до головы.

– Я совсем не знаю вас, лорд Эрон…

Тогда Эрон изобразил фирменную улыбку Хейстингза. Из-за долгой практики она выглядела на его лице совершенно естественно.

– Тогда, в развалинах, ты знала меня еще хуже – и это не помешало тебе поцеловать меня.

Электра помимо воли расхохоталась.

Приободрившись, Эрон убрал с ее щеки выбившийся из прически золотой локон:

– Электра, ты изумительна!

Она потупилась:

– А вот Хейстингз не считал меня изумительной. – Она сморщила носик. – Хейстингз считал меня избалованным ребенком…

– Хейстингз… то есть я думал, что ты абсолютно сумасшедшая, честное слово! А еще потрясающе красивая… и обворожительная…

– И очень, очень непростая.

Приподняв пальцем ее подбородок, Эрон улыбнулся:

– В твоих устах это звучит как оскорбление. Ты бы не привлекала меня так, если была бы простушкой… Ну вот как Блисс.

Ответом ему была ослепительная улыбка. Но вдруг ее палец уперся ему в грудь:

– Будьте осторожны, милорд! Блисс тоже из рода Уортингтонов!

Мысленно Эрон поклялся себе не упоминать в разговоре с ней даже имени Дейда…

– Теперь тебе известно обо мне все, – ласково произнес он. – И ты наверняка понимаешь, как мы с тобой схожи. Я понимаю, каково это – желать чего-то так отчаянно, что ради этого сокрушить любые преграды… Ты ведь готова пожертвовать собой!

Электра глядела в теплые серые глаза этого самого потрясающего в мире человека. Как мог он понять то, что она чувствует? То, что она сама едва понимает?…

Да, наверное, ее демонстрация дедукции произвела на него впечатление. Но Электра знала, что она не так сметлива, как Атти, не так способна, как Калли, и даже не так добросердечна, как Блисс. И очень скоро утратит титул первой красавицы семейства – ведь Атти так стремительно подрастает…

Но вот чего у нее не отнять, так это силы духа и воли. Ее решимости восстановить былое величие семьи. И теперь, когда она знала, что для этого нужно, решимость ее не знала границ.

Она никогда не отступится. Даже ради…

«…Даже ради любви?»

Ее вдруг объял ужас. Любовь?

Но она не может его любить! Нет-нет, она просто не может в него влюбиться!

Лорд Эрон Арбогаст воистину тот, кого избрала она сердцем, но с ним ей нельзя заключать брачный союз! Если она обвенчается с Черным Эроном, то никогда не вытащит семью Уортингтонов из пропасти, не восстановит ее репутацию…

И не во власти Эрона сделать ее респектабельной светской леди, принятой всюду и везде. Авторитета Эрона недостаточно, чтобы заставить общество позабыть об эксцентричности Уортингтонов. Более того, его имя лишь усугубит скандальную славу «безумной семейки»!

Нет. Электре необходим герцог Камбертон. Ей необходимо его имя – лишь оно заставит умолкнуть злые языки, вернет семье утерянное положение в обществе…

«Итак, мне нужен Камбертон… но я люблю Эрона. Я хочу быть эгоисткой. Вот именно сейчас я хочу стать эгоистичной, то есть именно такой, какой все искренне меня считают!»

Очень медленно и чувственно Электра принялась извлекать шпильки из своей прически. Потом, не глядя на Эрона, но чувствуя на себе его неотрывный взгляд, она тряхнула волосами и стала одну за другой расстегивать пуговицы жакета. Затем сняла его и аккуратно отложила в сторону. Потом, грациозно встав, завела руки себе за спину. Со сноровкой барышни, привыкшей обходиться без услуг горничной, она быстро расстегнула длинный ряд маленьких пуговиц…

Лишь сейчас Эрон очнулся от столбняка:

– Электра… что ты…

Когда платье соскользнуло с плеч и упало к ее ногам, Электра, наконец, взглянула на него. Но Эрон не отрываясь глядел на мятного цвета муслин, лежащий на одеяле. Вот взгляд его поднялся выше и устремился сперва на ее ноги в тончайших чулках, затем на мятного цвета подвязки, закрепленные чуть выше колен… Затем взгляд его скользнул по сорочке, подол которой не прикрывал этих восхитительных округлых колен… Взглянув еще выше, он заметил ее отвердевшие соски – причиной тому было возбуждение и отчасти страх, и тут сорочка бессильна была что-либо скрыть…

И наконец, совершив над собой усилие, Эрон взглянул ей в лицо.

– Я… – Он судорожно сглотнул. – Мне кажется, это не самая удачная мысль…

Электра вздернула непокорный подбородок. Он хочет ее! Она всей кожей ощущала его желание. Она вспомнила о поцелуях… о каждом по отдельности. О первом… когда она сделала для себя величайшее открытие: оказывается, ее может тянуть к будущему супругу. Сердце Электры отчаянно заколотилось.

Затем припомнила второй – тогда она считала его слугой и плебеем, и уверилась в том, что ее тщательно продуманный план провалился, и хотела получить хоть что-нибудь в награду, пусть хоть приятное воспоминание… Губы ее разомкнулись, а дыхание участилось.

А потом… потом был и третий поцелуй – поцелуй девушки, презревшей сословные предрассудки, презревшей все, что почиталось ценным в этом мире…

Сердце ее таяло, словно леденец на солнцепеке. Тело трепетало в такт с бешено бьющимся сердцем. Руки вдруг задрожали. Колени, ослабевшие от воспоминаний о его губах, прильнувших к ее рту, подломились… Электра опустилась подле Эрона на одеяло, глядя прямо ему в лицо… предлагая ему в дар…